Гиперборейская чума
Шрифт:
Но в конце концов все как-то улеглось и уже не вызывало отторжения. Итак, мы узнали, кто виноват в смерти художника: Чирей, он же Яценко, он же Ященко (чекисты обычно уходят на покой, слегка подправив фамилию). Что убил он его ради какого-то медицинского опыта, а может быть, не медицинского, а может быть, и не опыта уже. Здесь пахло индустрией. Убийства такого пошиба случались пять-шесть раз в год на протяжении уже многих лет, и в радиусе примерно километра от места очередного убийства посторонние люди долго ощущали смутную тоску и упадок сил.
Нашего гостя Джеймса (мы как-то сразу стали называть его Васей, и он охотно откликался) прямо в
Это что же такое получается, господа?
Далее: Вася спер кейс у какого-то типа в метро как раз во время шестиминутной Ираидо-ментовской войнушки. Ираида смутно помнила, что тип был с усами. Вася типа не помнил вообще. Может быть, по горячим следам она и опознала бы его, но прошло уже довольно много времени.
В милицию тип не обращался. Хотя милиция была рядом. Что тоже наводит на размышления. Либо он не хотел, чтобы посторонние заглядывали под крышку, либо был уверен, что покражу вернут.
Что, собственно, и произошло… Вопрос «как?» мы пока оставили за скобками. Как-то.
И еще у меня создалось впечатление, что Крис имеет к Ященке свой особый интерес. Потому что, когда он произносил эту фамилию, у его голоса появлялись режущие кромки.
Оставалась мелочь – найти усатого мерзавца Ященку, отнять у него кейс, самого допросить с пристрастием, кейс спрятать подальше…
Очень не хотелось портить отношения с могущественным К. Но отдавать в его пухлые ручки такую машинку было бы преступлением. Как мне кажется, в свое время он ею попользовался всласть. Впрочем, это мое частное и ничем не подтвержденное мнение.
Самое смешное, что по поводу событий в больнице ни меня, ни Рифата не побеспокоили совсем. Была заметка все в том же «МК», под названием «В районной больнице арестована банда» о том, как мытищинские милиционеры задержали втроем (?) семерых бандитов, пытавшихся выкрасть из больничной палаты важного свидетеля. И все. К. нас прикрыл, это точно.
С Васей поработали профессионально. Я пробовал препараты, глубокий гипноз, инсулиновый шок. Наконец в стене, окружающей его память, удалось проковырять несколько дырочек. Если вы думаете, что это помогло в расследовании, то вы глубоко заблуждаетесь. Нас только запутало еще больше.
Вася, оказывается, мечтал. Он мечтал побывать в Асгарде, жениться на живой валькирии и съесть ее. Под его водительством полки героев и ванов разгромят негодяев-асов и возьмут в плен всех их женщин – и съедят их, приготовив в земляной печи. Потом они добудут ледяного великана Имира, снимут с него шкуру, мясо мелко изрубят, добавят сорго и муравьиных личинок, зароют в глину и разведут сверху трехдневный костер; потом достанут из ямы и съедят. Потом они убьют, разделают, вымочат в пальмовом вине, изжарят на угольях и тоже съедят мирового змея Ёрмунганда – и тем спасут мир от арийской заразы…
Зато как он был счастлив, когда узнал, что Ираида не держит на него зла и больше бить не будет!
Плохо было только с «идентификацией Васи». Достался он нам абсолютно без документов. В «Лумумбе» сказали, что студент-четверокурсник филфака Джеймс Куку еще в прошлом году отчислен за академическую неуспеваемость и отправлен в родную Нигерию. То же самое подтвердили в нигерийском посольстве, но как-то слишком уж агрессивно. Сам Вася этого факта своей биографии не помнил, зато рассказал, что несколько раз летал в Ташкент и Алма-Ату и там глотал пластиковые колбаски с кокаином. Это был маленький, но козырь, который мы с удовольствием засунули за обшлаг до лучших времен.
Отучать Васю от наркотиков было одно удовольствие. Видимо, эти козлы основательно расшатали Васину психику, и сейчас любое внушение входило в него, как шило в белу задницу. Правда, вот от печени бедолаги уже мало что осталось…
Жить мы его устроили пока в маленький закуток при тимуровском гараже. Там было темно, зато нежарко и сухо – а главное, гараж очень неплохо охранялся.
«Братец Майкрофт» пособил, чтобы побитого тамбовского вудуиста Рудика Батца перевели в медсанчасть Бутырской тюрьмы, и он за толстыми стенами залечивал теперь сломанную в четырех местах челюсть. И другие хрустнувшие кости. Хорошо бы побеседовать с ним еще разок… но пока это было нереально. Впрочем, «братец» обещал держать нас по возможности в курсе дела.
Крис тем временем опять собрался впасть в апатию. То есть он держался, но это стоило ему большой затраты сил. Дружественный его визит в контору покойного Скачка закончился, мягко говоря, ничем. Все там смотрели друг на друга несытыми шакалами и мстить за смерть шефа не рвались абсолютно. Тем более что «наследники» охотно придерживались версии о несчастном случае – по крайней мере, вслух…
Как на грех, у колдуна Митрофанова пропал совсем новенький чешский средневековый хрустальный шар фирмы «Яблонекс» и упорно не желал отыскиваться. Крис истоптал пол-Москвы. Митрофанов звонил раз по двадцать на дню. Впервые Крис признал свое поражение, и это тоже подействовало на него угнетающе, пока совершенно случайно – все через тот же гнусный «МК» – до нас не дошла история о том, как старушка-уборщица одного из ДК, где гастролировал Митрофанов, едва не осталась без глаз: в ее кухне произошел мощный взрыв, и тысячи стеклянных игл… Вы уже догадались, да? «МК» же задался вопросом: кому перешла дорогу старушка-одуванчик? Когда-то она работала завхозом в школе, где учился Чубайс…
Но это было, понятно, чуть позже и как бы между прочим, а пока подавленный Крис продавливал диван, дул в дудку и чуть-чуть пил горькую. Астральный пост был осквернен, но по каким-то соображениям высшего порядка его не следовало пока приводить в порядок – хотя Ираида была готова в любой миг.
Вместо этого бессердечный Крис погнал ее в самую жару по магазинам: купить два комплекта крутого байкерского прикида. Мотоциклы имелись в гараже Коломийца – томились там без дела.
И вот в этот вечер к нам заглянул старый наш друг отец Сильвестр. Вернее, сначала заявилась Й., подарила мне часы с гравировкой и гордо удалилась, ступая по струнке. Тут же в дверь позвонили вновь. Я придал морде самое ледяное выражение. Отца Сильвестра оно слегка удивило…