Гиперссылка в реальность
Шрифт:
– Мне нужно время, – признался Черняк.
– Мы, к сожалению, не готовы идти на такие риски. Если вы потеряете компанию, деньги не вернуть. Поэтому наши юристы готовят судебный иск. Если вы не погасите кредит в течение этой недели, мы будем требовать проведения процедуры банкротства вашей компании и возмещения долга через продажу активов.
– Но разве вы не понимаете? Мы всегда исправно платили по своим обязательствам. Это временная ситуация. В течение нескольких месяцев мы полностью восстановим свою платежеспособность. Вы же добиваете мою компанию!
Черняк почувствовал, как смутился его
– Я сожалею. Мы вынуждены.
Это был удар ниже пояса.
– Ничего, – сказал себе Черняк, – это лишь деньги. А их можно найти или заработать.
Это было правдой со вкусом лжи. Черняк не знал, как он может с такими долгами на закрытом согласно предписанию пожарной службы заводе зарабатывать деньги. И не представлял, кто может в таких условиях оказать ему финансовую помощь. Но теперь у него был пример, по сравнению с которым, его беды казались лишь временной неприятностью, – старая сука.
В последние дни Черняк не без внутреннего содрогания отвечал на звонки Твердохлебова. Его внутреннее чутье не подвело и на этот раз. Управляющий заводом звонил сообщить о новой проблеме.
– Владимир Алексеевич! У нас трудовая инспекция.
Лишних объяснений не требовалось. Как и на подавляющем большинстве производств, на предприятии Черняка работали гастарбайтеры из Средней Азии. Но, в отличие от строительных компаний, наценка на продукцию, производимую в его цехах, была мизерной. Она не позволяла платить «белые» зарплаты официально устроенным рабочим. Черняк планировал полностью легализовать своих трудиммигрантов, но пока не было возможности. Раньше подобные вопросы решались, если говорить на языке дагестанца Алика, «благодарностью» в карман проверяющих. Теперь что-то изменилось. Поэтому первый вопрос Твердохлебову был очевиден:
– Вопрос на месте готовы решать?
– Нет, – ответил Твердохлебов. – Один потихоньку сказал, что у них какая-то инструкция сверху. И указание из генпрокуратуры.
– Нет. Все точно.
– Чем грозят?
– Рабочих на высылку. А нам штрафы. Меня только смущают какие-то нереальные размеры.
Разработчики мобильного 5D-оборудования требовали очередной денежный транш.
– Владимир Алексеевич! Мы не можем доработать костюм. Хотя, как вы видите, до сих пор свои обязательства выполняли. Но у нас люди сидят без зарплат! А на голодный желудок голова плохо соображает!
– Это будем решать, – пообещал Черняк, – сейчас временные трудности. Давайте притормозим проект на какое-то время.
– Да как притормозим? У нас почти все специалисты на нем заняты! Мы их набирали под проект. Если они уволятся, кто будет дорабатывать?
– Я не знаю! – взорвался Черняк. – Мне нужно время. Я буду очень благодарен, если вы найдете способ притормозить проект. Мы его доделаем. Просто обязаны доделать! Сейчас с деньгами временные трудности. Это не навсегда. Обещаю вам!
«Деньги! Деньги! Деньги!» – слово, разрывающее мозг предпринимателя в моменты кризиса. «Деньги! Деньги! Деньги!» – единственное, что сбивало Черняка с постоянных мыслей о здоровье дочери. «Деньги! Деньги! Деньги!» – крик души, способный сломать слабого, но не человека, который научился побеждать. Черняку было совершенно не до денег. Он не
Черняк должен был клиентам, чей товар испарился и развеялся химическим облаком. Рабочие просили зарплату. Банк требовал досрочного погашения кредита. Подходил срок выплаты процентов и по кредитам в других банках. Денег хотели разработчики оборудования для новых проектов «Эксуайзет». И сама социальная сеть в большей мере дотировалась из доходов завода. Крупные штрафы от трудинспекции, МЧС и прокуратуры многократно усугубляли ситуацию. Последняя надежда выбраться из накативших проблем цеплялась за партию сырья, уже отправленного поставщиками. Гранулы ПВХ везли фурами, и через несколько дней они должны достигнуть Москвы.
Несчастный отец разрывался между больницей, заводом, офисом, банками, клиентами, прокуратурой и множеством других мест, где он мог хоть как-то решить или временно стабилизировать положение. Его подчиненные были достаточно квалифицированы в том, что касалось работы в стабильное время, но совершенно неприспособленны к авралу во время кризиса. Слухи о том, что «Титаник» тонет, все чаще всплывали в курилках.
Черняк провел несколько собраний с целью настроить персонал компании на непростые времена. Люди, казалось, с пониманием отнеслись к трудностям. Но они не знали всей глубины той «Марианской впадины», над которой дрейфовал «Титаник». «Эксуайзет» была поставлена в режим жесткой экономии. Заморожены все перспективные проекты. Черняк встречался с поставщиками сырья, пытаясь договориться об отсрочке оплаты. Стискивал зубы и шел на встречи в банки в надежде получить дополнительные кредиты. Звонил знакомым бизнесменам. Сколько-нибудь значимых результатов не было. Никто не хотел рисковать.
Настя почти все время проводила в больнице. Черняк старался управлять делами в основном по телефону. Но поездки по Москве все равно занимали много времени. Он знал, что у него нет другого выхода, кроме как найти деньги и выплыть. Нерадужные перспективы болезни дочери рисовались в направлении срочных расходов на заграничное лечение. А это был приоритет номер один.
Уже минула неделя с момента аварии. Черняк ворвался в больничные покои. Настя встретила с хмурым лицом.
– Володя, звонила Елизавета Ивановна. Просит, чтобы мы подыскали ей замену.
– Что ее не устраивает? – задавая этот вопрос, Черняк уже знал ответ. Временная няня превратилась в круглосуточную. И он, и Настя сутками не появлялись дома. Он регулярно ночевал на работе, она – в больнице.
– Говорит, что у нее на даче сезон посадок. И она не может столько времени проводить у нас дома.
Найти няню, которой можно доверить двухлетнего ребенка, было совсем не просто. Как минимум на это требовалось время.
– А подождать не может?
– Она настроена серьезно. Ты же ее знаешь.