Гитлер
Шрифт:
Также после 1925 года появилось много новых членов из числа мелких чиновников, учителей, служащих, студентов и старшеклассников.
Начиная с 1926 года Гитлер делал неоднократные попытки улучшить отношения с деловыми кругами. Опять-таки, больше ему везло в маленьких и средних городах. Вопреки распространенному мнению, в ту пору его практически не поддерживал никто из крупных промышленников и банкиров. Хотя он сумел завязать с ними некоторые связи, они не играли заметной роли, в отличие от связей с представителями легкой промышленности и торговли, а также с земельными собственниками. Таким образом, Гитлер не только перестроил партию, но и сумел заручиться поддержкой достаточно широких кругов мелкой буржуазии и части элит, а также увеличить в ней численность рабочих. Решающим
В этой связи следует отметить три фактора: взаимозаменяемость коммунистов и НСДАП как каналов выражения радикальных настроений; неспособность социал-демократов к развитию новых технических приемов; предпринятые нацистами популистские меры (раздача бесплатного супа безработным и другие формы социальной помощи).
В борьбе за рабочие голоса НСДАП открыто выступила против социал-демократов и контролируемого ими профсоюза. В 1931 году, после того как этот профсоюз согласился с предложенным правительством Брюнинга снижением зарплаты, СПД утратила существенную часть доверия рабочих. В то же время НСДАП высказалась за забастовку, в результате чего ее собственный профсоюз (НСБО) получил мощный приток новых членов – от 39 тыс. в 1931 году до 400 тыс. к концу республиканского правления.
Но, несмотря ни на что, НСДАП так и не сумела избавиться от имиджа партии среднего класса, рабочих в ней было мало. К тому же в 1930–1933 годах несколько снизились темпы притока торговцев и мелких лавочников из небольших городков и деревень – они во время кризиса страдали меньше остальных. Поэтому нацистская пропаганда этих лет была обращена большей частью именно к ним.
После сентябрьских выборов 1930 года упрочились связи нацистов с представителями тяжелой промышленности, которые оказывали им финансовую поддержку, даже если не спешили вступать в ряды НСДАП. Но материальных трудностей гитлеровской партии это не решало.
Группой, оказавшей наибольшее влияние на приход к власти Гитлера, стали крупные земельные собственники, объединенные в Аграрную лигу. Сближению с владельцами предприятий и юнкерами в немалой мере способствовала политика НСДАП по отношению к протестантской церкви, хотя личной заслуги католика Гитлера в этом не было. Кстати сказать, против нацистской идеологии наиболее активно выступала как раз католическая церковь Германии.
Таким образом, самой характерной чертой состава партии нацистов следует считать ее непостоянство и изменчивость, а также неравномерное распределение ее влияния в отдельных регионах.
В своем стремлении к росту популярности нацисты прибегали к самым разным методам. Приведем лишь один пример. Хотя женщины составляли более половины населения Германии, с января 1921 года они никак не были представлены на руководящих постах в НСДАП. В 1925–1932 годах их численность в партии упала с 10 до 7,8 % – Гитлер и Розенберг в своих сочинениях настаивали на том, что дело женщин – рожать детей и им не место в их «мужском ордене». Но, несмотря на «женоненавистничество», нацистские руководители пришли к выводу, что «слабому полу» придется пойти на уступки, тем более что в ряде регионов начали создаваться женские нацистские организации. Так, комиссию по женским вопросом в центральном бюро НСДАП возглавила Элсбет Цандер. Появились и другие женщины в партийном аппарате.
Кадровый партийный состав по сравнению с рядовыми членами отличался большей однородностью. Низшие руководящие посты занимали выходцы из среднего класса, более высокие – представители крупной буржуазии. Только в Рурской области среди них попадались рабочие. Кандидатами в сейм и рейхстаг всегда выдвигались представители буржуазии. Впрочем, окончательный выбор всегда производился в Мюнхене, в штаб-квартире партии.
После 30 января 1933 года НСДАП и ее основные организации претерпели ряд изменений, в результате которых ее полиморфный и «мультиклассовый» характер только усилился.
Надежды, разочарования и триумф
В период между выходом из тюрьмы и назначением на пост канцлера Гитлер пережил как взлет надежд, так и горечь разочарований. Он оттачивал технику и работал над имиджем. Его жизнь состояла из бесконечных переездов, выступлений и речей. Лихорадочно активный, он как будто попал во власть некоего «беса» – как, впрочем, и Геббельс. Внутри партии не утихали споры о том, куда дальше двигаться – вправо или влево. Собираясь в кафе, мюнхенская клика схватывалась с экстремистами – Геббельсом и некоторыми руководителями штурмовиков. От всего этого на Гитлера порой нападал своего рода паралич, за что Геббельс прозвал его Медлителем и упрекал во многих грехах: лени, болезненности, нежелании работать, нерешительности, связях с женщинами. Позже Гитлер рассказывал, что после Ландсберга влюбился в замужнюю женщину и, чтобы забыть ее, завел множество романов. В другой раз он признался, что ему всегда нравились высокие женщины, которые его «баловали»…
Что касается здоровья, то недомогания Гитлера в основном были связаны с органами пищеварения и носили характер нервных расстройств; кроме того, у него часто болело горло – расплата за ораторские подвиги.
В гонке за властью места для личной жизни оставалось все меньше и меньше. В письме другу детства из Линца он сообщал, что вместо семьи у него – немецкая овчарка. Но в 1928 году он снял дом в Оберзальцберге, впоследствии известный как Бергхоф, пригласив к себе сестру Ангелу Раубаль с двумя дочерьми. Одна из них, 20-летняя Гели, так очаровала Гитлера, что он предложил ей комнату в его новой квартире в роскошном мюнхенском квартале, на Принцрегентенплац. В качестве экономки он нанял свою бывшую квартирную хозяйку, которая переехала к нему вместе с матерью.
В это же время у своего друга и фотографа Генриха Гофмана он познакомился с красивой блондинкой по имени Ева Браун. Он часто появлялся с ней в обществе, что не мешало ему оставаться близким с племянницей. О природе их отношений было много разговоров, но на самом деле точно ничего не известно, хотя он часто брал ее с собой в поездки. Она была хорошенькая, веселая, но немного поверхностная и легкомысленная. Ей также приписывали связь с личным шофером и другом ее дяди Эмилем Морисом, с которым Гитлер впоследствии расстался, заменив его Юлиусом Шреком – первым шефом его личной гвардии СС. «Дядя Альф», как называла его Гели, ревниво следил за всем, чем занималась племянница, что нередко приводило к бурным ссорам. Одна из них, особенно ожесточенная, разгорелась 17 сентября 1931 года, накануне отъезда Гитлера для встречи с партийными руководителями и командирами штурмовиков. В ночь с 17-го на 18-е Гели умерла, получив пулю в сердце. Что это было – убийство, самоубийство, несчастный случай? Наиболее достоверной представляется версия о самоубийстве. Гитлер в это время находился в Нюрнберге. Узнав страшную новость, он был безутешен. Всю жизнь он вспоминал Гели, превратил ее комнату в своей квартире в своего рода музей, заказал ее бюст и портрет.
Геббельс и его жена Магда, которых Гитлер все чаще навещал в Берлине, пытались знакомить его с молодыми женщинами, и он действительно имел несколько связей. В начале 1932 года его любовницей стала Ева Браун, с которой он больше не расставался до их совместного самоубийства, накануне которого они сочетались браком.
Впрочем, любовь никогда не играла сколько-нибудь заметной роли в жизни Гитлера. Ему нравилась компания хорошеньких женщин, но особенно комфортно он чувствовал себя в обществе дам постарше – таких, как фрау Брюкманн, фрау Леманн, особенно Винифред Вагнер. Некоторые из них оказывали ему финансовую поддержку. В общении с ними он придерживался чуть старомодной галантной вежливости «венского образца». Однако ни одна из женщин не стала для него настоящим другом или партнером – эту роль он отводит исключительно мужчинам. Гели, сумевшая пробудить в нем более глубокие чувства, умерла. Мы не знаем, существовали ли между ними кровосмесительные отношения, да для нашего исследования это и не важно. Главное, что после ее смерти Гитлер окончательно утратил способность любить. Отныне политика, и только политика, сделалась его единственной страстью, которой он отдавался душой и телом.