Гладиатор по крови
Шрифт:
— Да, господин. Это всё?
Посмотрев на него мгновение, Семпроний кивнул:
— Да. Совет закончен. Все могут идти, кроме центурионов Катона и Макрона.
Оба офицера остались на своих скамьях, в то время как трое других отодвинули кресла, отсалютовали и оставили комнату. Как только дверь за ними закрылась и звуки шагов по брусчатке конюшенного двора удалились в достаточной мере, Макрон, откашлявшись, задиристо наклонился вперед.
— Могу я спросить, почему командование отрядом, направленным на усмирение рабов, не было доверено мне?
— Вопрос не в доверии, — вздохнул Семпроний. — Дело
— Э?.. Не понимаю тебя, господин.
— Ты видел, что это за человек. Честолюбивый и обидчивый. Марцелл прослужил на Крите достаточно долго, чтобы предпочитать мне своего человека — пусть и подобного Глабию. Могу ошибаться в его отношении, однако рисковать не готов. Так что предпочту, чтобы он находился подальше от Гортины, пока мы будем разделываться с Глабием. Охота на беглых рабов и расправа над ними займет его на какое-то время. К тому же, — Семпроний улыбнулся, — я ведь говорил, Макрон, что нуждаюсь в твоих талантах именно здесь.
— Да, господин?
— На мой взгляд, настало время уладить мои разногласия с Глабием и убедить его уйти в отставку с занимаемого поста. Я не имею малейшего намерения отпускать Марцелла на юг провинции при недостатке провианта. Посему нам надлежит со всей возможной скоростью наложить свои лапы на припасы и на акрополь.
Глянув на Катона, Макрон подмигнул:
— Вот и я предлагал нечто подобное.
Катон посмотрел на Семпрония.
— Что ты задумал, господин?
— Некую уловку, которую мы приведем в действие, как только Марцелл окажется на порядочном расстоянии от Гортины. Где-нибудь завтра днем. — Семпроний не смог сдержать легкой ухмылки. — И тогда мы проверим, есть ли у Глабия хребет. Пока это всё, господа.
Макрон и Катон были уже возле двери, когда Семпроний окликнул их:
— Кстати. Я выяснил, кем может оказаться этот самый гладиатор. Похоже, что жена правителя приобрела его во время своей поездки в Рим несколько месяцев назад. Будучи восходящей звездой, он обошелся Антонии в небольшое состояние.
— Но зачем? — спросил Катон. — Зачем может понадобиться гладиатор римской матроне?
Макрон и Семпроний переглянулись, и Макрон возвел очи к небу.
— Ах да. — Катон покраснел. — Не подумал об этом. А как его звали?
— Этого я не узнал, — ответил Семпроний. — Знаю, что он сражался под кличкой «Железный Фракиец». Боюсь, отсюда многого не вытянешь. Однако если он уцелел в землетрясении, то вполне мог возглавить рабов.
Когда солнце начало опускаться за громаду акрополя, Семпроний в компании двоих людей в туниках простых писцов, на плечах которых висели сумки с письменными принадлежностями, — направился вверх по дороге, ведущей к главным воротам акрополя. Около полудня он послал к Глабию вестника, затребовав встречу для обсуждения снабжения войск. Глабий дал согласие и на встречу, и на время, предложенное Семпронием.
На склоне, ведущем к акрополю, уже сгущались тени, наполнявшие сумраком узкие переулки между домами, теснившимися внизу. Наверху, по верху стены, окаймлявшей вершину холма, расхаживала горстка людей Глабия; темные силуэты их вырисовывались на фоне ослепительного неба. На Семпронии была белая туника с широкой красной полосой по подолу, соответствовавшая его высокому общественному
Подъем становился все круче, дорога начала вилять по склону, и Макрон, повернувшись к Катону, пробормотал:
— У нас ничего не получится. Жаль, что мы поддались на уговоры.
— Если помалкивать и не нервничать, все будет в порядке. — Катон постучал пальцем по губам.
Макрон стиснул зубы и отрешенно помотал головой. Ступал он несколько неловко из-за привязанного на спине кинжала. Катон тоже шел неуклюже, чуть прихрамывая из-за не совсем еще зажившей раны бедра. Голову его прикрывала фетровая шапочка: чтобы не узнали люди Глабия, которые могли побывать в штаб-квартире сенатора. Сам он также встречался с Глабием, и тот вполне мог узнать его при встрече, но тогда сборщик налогов уже вряд ли смог бы что-то предпринимать.
Небольшое движение внизу привлекло внимание Макрона, и он увидел цепочку ауксилариев, украдкой пробиравшихся по узким закоулкам между домами и лавками, сгрудившимися под холмом. Эта часть города не пострадала настолько серьезно, как остальные, но даже при этом центуриону Плотию и его людям приходилось находить путь между редкими завалами так, чтобы не встревожить часовых на стенах вверху.
Двое караульщиков при воротах поднялись и взяли в руки копья, завидев сенатора и сопровождавших его писцов. Оба они, отметил Катон, были рослыми и тяжеловесными; расплющенные носы свидетельствовали либо о прошлом кулачных бойцов, либо о времени, проведенном в уличных бандах, непременно присутствующих в каждом крупном городе империи. Они шагнули, преграждая путь к закрытым воротам, и один из них поднял руку, останавливая Семпрония.
— Назови свое дело, господин, — проговорил он без тени смущения.
— Я пришел на встречу с Марком Глабием. Он ожидает меня.
С непринужденной улыбкой стражник ответил:
— Правитель Марк Глабий разрешил пропустить тебя, господин, но ничего не сказал о твоих спутниках.
Семпроний сдержал гнев:
— Эти двое служат мне личными секретарями. Они нужны мне, чтобы делать записи во время разговора. Теперь пропусти нас.
Сенатор шагнул к воротам. Стражник свистнул, и его напарник преградил путь Семпронию.
— Убирайся с моего пути, — процедил Семпроний.
— Не спеши, господин, — проговорил страж. — Прежде чем пропустить вас, я должен обыскать эти сумки. — Он показал на сумки, свисавшие с плеч Макрона и Катона. — Положите на землю и отступите на два шага.
Исполнив требование, оба центуриона наблюдали за тем, как стражник, нагнувшись, по очереди открыл обе сумки, пошевелил в них вощеные таблички и стили, после чего закрыл их и отошел в сторону.
— Берите.
Забирая свою сумку, Катон буквально ощущал, как крепнет гнев в душе Макрона, и посоветовал другу успокоиться. Приблизившись к воротам, стражник громко крикнул, чтобы ворота открыли. Изнутри донесся тупой скрежет — отодвигали засов, и через какое-то мгновение одна из створок застонала на петлях и качнулась внутрь. Стражники отступили в сторону, и Семпроний, прищелкнув пальцами, повел Макрона и Катона внутрь.