Гладиатор

Волошин Юрий

Иван резко повернулся к Крестному:

– Зачем ты меня сюда привез?

Смех Крестного гулко разнесся по помещению бассейна, отразившись от стен. Услышав смех, Второй оглянулся, ища глазами Крестного, и это был последний его взгляд. Он тут же получил от Десятого удар по ногам и упал на спину. Подняться ему Десятый уже не дал...

– Заскучал ты все-таки, Ванюша, - смеясь, сказал Крестный и сделал знак рукой, чтобы выходила последняя пара - Шестой и Восьмой.
– Потерпи, сынок! Крестный оборвал смех.
– Сейчас мы здесь закончим и пойдем ужинать. И я все тебе

объясню...

Закончили они минут через десять, когда Шестому наконец удалось обмануть Восьмого. Шестой сделал вид, что споткнулся и упал на спину. Иван ясно видел, что он притворяется, но Восьмой, обрадовавшись подарку судьбы, не обратил внимания на напряженную позу опасно сгруппировавшегося Шестого. И подошел слишком близко, уверенный, что нанесет сейчас последний удар, который решит исход поединка... Он тут же получил мощный удар ногой в пах, от которого согнулся пополам и лишился на секунду способности вести бой. За полсекунды Шестой успел встать на ноги, еще через полсекунды он уже висел у Восьмого за спиной и обхватывал руками его голову... Резкий рывок - и все было кончено.

Крестный подождал, когда Шестой выберется наверх, встал и окинул взглядом забрызганный кровью кафель и пять трупов, валявшихся в лужах крови на дне бассейна. Он как будто собирался что-то сказать, но только усмехнулся и промолчал.

Иван закурил свой любимый "Винстон". Вид крови и чужой смерти мало его волновал.

– Пойдем, Ваня, перекусим.
– Крестный взял его под руку и повел к выходу.
– Надеюсь, аппетит я тебе не испортил?

Иван покачал головой:

– Глупо все это, Крестный. Столько времени, столько сил ты тратишь на то, чтобы дать возможность пятерым жеребцам загрызть пятерых меринов...

– Ты даже не знаешь, насколько ты не прав, Ваня.
– Крестный тяжело вздохнул.
– Их ведь никто не заставлял лезть сегодня в бассейн. Они добровольцы. Год прожили вместе. Тренировались, ели и отдыхали вместе... На заданиях защищали друг друга от чужого свинца, если этого требовала ситуация...

Крестный сделал паузу, давая Ивану время прочувствовать значение своих слов. Однако у Ивана его слова никаких чувств не вызвали.

– А сегодня ни один не отказался от поединка... Кому-то из них пришлось убить сегодня своего друга, можешь быть в этом уверен.

При этих словах Крестного что-то едва забрезжило у Ивана в памяти... Лагерь спецподготовки... Первые месяцы в Чечне... "Друг - это мертвый человек, который лежит с тобой рядом и убить которого ты уже не можешь, - подумал Иван.
– Почему Крестный говорит, что эти, в бассейне, были друзьями? Ведь они были живы... Друг - это тот, кто смотрит на тебя с той стороны, со стороны смерти... Оттуда смотрят еще многие, но все они молчат, а друг может рассказать, что там, за чертой..."

Иван пожал плечами.

Крестный досадливо вздохнул. "Похоже, для Ивана это и впрямь только театр, - подумал он.
– Этим его не проймешь".

Крестный уже около года пытался разными способами воздействовать на Ивана, но все его попытки оказывались неудачными.

Как управлять человеком, у которого есть душа, Крестный знал. Он умел убивать душу и даже любил это делать, считая, что душа для дела - вредна... Доберись до души человека - и он в твоих руках!.. Но как управлять Гладиатором, оставалось для Крестного загадкой. И оттого он испытывал к Ивану противоречивые чувства: и уважал его, и ненавидел, и любил, и боялся одновременно.

– И все же, Ваня, - упорствовал Крестный, - если они согласились, то, значит, поняли что-то. И теперь я этим пятерым доверяю больше, чем вчера доверял всем десяти...

– Ты меня утомил, Крестный, - покачал головой Иван, - давай ближе к делу.

– Вечно вы, молодежь, спешите. Я старик, и потому нетороплив. Садись, Ваня, бери шашлык, ешь и слушай меня, старика...

Они сели за полусгнивший деревянный стол в какой-то беседке, где уже лежали приготовленные шампуры с мясом, стояли кувшин с красным вином и высокие бокалы тонкого стекла. В нескольких метрах от беседки горел костер, возле которого возился с шампурами медведеобразный глухонемой из арбатского ресторана Крестного.

– Ты прав, Ваня, - сказал Крестный, - не для того я тебя сюда привез, чтобы показывать, как молодые бараны рогами сшибаются. Что тебе до этого? Мертвых баранов ты, что ли, не видел?

Крестный налил себе и Ивану по половине бокала красного вина, кивнул бери, мол, - и сам подцепил длинный шампур. Провел носом вдоль капающего жиром мяса, вдыхая аромат:

– Ах, как пахнет! В таком виде баранина аппетитнее и нравится мне гораздо больше, чем в неразделанном, как там, в бассейне.

Крестный посмотрел на Ивана и, поймав его удивленный взгляд, рассмеялся.

– Да нет, шучу, шучу, что ты.
– Он шутовски замахал на Ивана руками.
– Это настоящие бараны, они при жизни блеяли, вот тебе крест...
– Он перекрестился.
– Эдак ты меня заподозришь, что я вместо вина тебе крови налил. Что ты, сынок, еда - это праздник, не порть его глупыми подозрениями...

Иван поднял свой бокал, попробовал, что в нем: оказалось, вполне приличная "Хванчкара". Он стащил зубами крайний кусок с самодельного шампура из стальной проволоки и откинулся на спинку скамейки, стараясь не капать на себя жиром... Он уже понял, что Крестный никак не решится начать какой-то разговор - важный, давно, видимо, задуманный, но почему-то трудный для него. "Что ж ты ломаешься, как целка, - думал Иван.
– Неужто боишься меня?"

– Крестный, может, мне раком встать, чтоб ты решился наконец? Или ноги пошире раздвинуть, чтобы не боялся, что у тебя не получится?

– Фу, какой ты грубый, Ваня. Зачем ты так со стариком? Нам же, старикам, знаешь, надо не столько трахнуть, сколько поговорить об этом.
– Он вздохнул. Ну, коли ты настаиваешь, можно и поторопиться. Сегодня ты видел только одну из моих групп. У меня их много. Есть и элита, так сказать, высшая лига. Человек сорок отличных парней. Те, кто дрались сегодня, - Крестный поморщился, - самые слабые. И главное, среди них нет лидера. Я, правда, ставил на этого, из первой пары, на Пятого. Но, как видишь, ошибся. Хороший парень, соображал быстро... Но он же мне всю Россию осеменит!..