Гламорама
Шрифт:
— Он был влюблен в Лорен Хайнд, — говорит она. — И считает, что ты поступил с ней как последнее дерьмо. — Пауза. — Это для протокола. — Еще одна пауза. — Так что будь осторожен.
— Это что, шутка, или у них, у французов, так принято?
— Просто держись от него подальше, — предупреждает она. — Не провоцируй его.
— Откуда ты это знаешь?
— Мы же… не в одиночках сидим. — И она пожимает плечами.
Пауза.
— Велика ли вероятность остаться в живых? — спрашиваю я.
— Если ты будешь держаться от него подальше?
Я киваю головой.
Крошечная
— Не особенно, — шепчет она.
Наконец я заявляю:
— Я ухожу.
— Виктор, — останавливает меня Джейми, когда я начинаю поворачиваться.
— Ну что? — стону я. — Я устал. Я ухожу.
— Виктор, погоди, — говорит она.
Я стою.
— В компьютере, — говорит она почти беззвучно. — В компьютере. У нас дома. Там есть файл.
Она делает паузу для того, чтобы кивнуть проходящему мимо гостю.
— Он называется «Wings».
Пауза.
Поворачиваясь в сторону, она говорит:
— Ты должен посмотреть его.
— Зачем? — спрашиваю я. — Мне уже на все наплевать.
— Виктор, — начинает она снова. — Я… я думаю… я знаю, что девушка, с которой ты встретился на «Королеве Елизавете II»… — Джейми сглатывает, не зная, в какую сторону ей отвернуться, пытается взять себя в руки, но ей это не удается. — Девушка, которая исчезла там, на «Королеве Елизавете II»…
Я продолжаю тупо смотреть на нее. Когда Джейми замечает мою реакцию — мой ненавидящий взгляд, она мотает головой и говорит себе под нос:
— Ладно, забудь об этом.
— Я ухожу, — говорю я и направляюсь к выходу, и тут с потолка начинает сыпаться целый дождь из конфетти.
Из-за того, что квартира освещена для съемок, статистам приходится внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о провод или о рельсы, проложенные прямо посреди гостиной, по которым ездит камера, и в коридоре первый ассистент режиссера дает мне листок с расписанием завтрашних съемок, а Рассел — двойник Кристиана Бэйла — в круглых солнцезащитных очках, с косяком в руке, сравнивает размеры туфель с Дермотом Малруни, но тут я понимаю, что на самом деле каждый из них говорит по своему мобильному телефону, а вовсе не друг с другом, и тут Рассел делает вид, что узнает меня, и «пьяно» кричит:
— Привет, Виктор!
Я изображаю улыбку. Я протягиваю ему руку.
— Слушай, кончай, чувак! — говорит он, отстраняя ее. — Мы с тобой уже черт знает сколько месяцев не виделись.
Он крепко обнимает меня и при этом незаметно что-то засовывает в карман моего пиджака.
— Ну что, как вечеринка? — спрашивает он, делая шаг назад и протягивая мне косяк.
Я мотаю головой.
— Да клево все, очень круто — говорю я, прикусив губу. — Только холодно слишком. Ну, до скорого!
И с этими словами я поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Класс! — говорит Рассел, хлопая меня по спине, и возвращается к разговору по мобильнику, а Дермот Малруни тем временем открывает бутылку шампанского, зажатую у него между коленей.
В такси, по дороге в тот самый дом то ли в восьмом, то ли в шестнадцатом аррондисмане, я нахожу в кармане карточку с телефоном Рассела.
В ней написано время. И число — это завтра. Адрес. Угол, на котором я должен остановиться. Куда мне после этого идти. Как мне себя вести. Все это — так мелко, что я щурюсь, читая, в полутемном такси, пока меня не начинает подташнивать от напряжения. Я прислоняю голову к стеклу. Такси объезжает место какой-то мелкой аварии, проезжает мимо полицейских, вооруженных автоматами, которые хладнокровно патрулируют улицы. У меня болит спина. Я начинаю нетерпеливо стирать грим с лица коктейльной салфеткой.
Заплатив таксисту, я захожу в дом.
Я набираю код, отключающий сигнализацию. Дверь со щелчком открывается.
Я бреду, спотыкаясь, через двор.
Гостиная пуста — повсюду только мебель, сдвинутая утром с места французской съемочной группой.
Не снимая пальто, я подхожу к компьютеру. Он уже включен. Я нажимаю на клавишу. Я ввожу команду.
Я набираю слово WINGS.
Пауза. Экран вспыхивает. Возникает надпись WINGS ASSGN#3764.
Начинает появляться текст. Разворачивается какая-то диаграмма.
15 НОЯ
BAND ON THE RUN
А под этим:
1985
И затем:
511
Я перехожу на следующую страницу. На экране появляется карта: автострада, направление проезда. Дорога ведет к аэропорту имени Шарля де Голля. Ниже появляется логотип Trans World Airlines.
TWA.
И больше ничего.
Я начинаю стучать по клавиатуре, чтобы распечатать файл. Там две страницы.
Ничего не происходит. Я задыхаюсь от избытка адреналина! Затем я слышу один за другим четыре коротких звуковых сигнала.
Кто-то входит во двор.
Тут я соображаю, что принтер не включен. Когда я включаю его, он тихо щелкает, а затем начинает гудеть.
Я нажимаю еще на одну кнопку: экран мигает.
Голоса снаружи. Бобби, Бентли.
Первая страница файла WINGS медленно выползает из принтера.
У входной двери звенят ключами.
Вторая страница файла WINGS следует за первой, слегка наползая на нее.
В холле открывается дверь: шаги, голоса.
Я вынимаю две страницы из принтера, запихиваю их в карман пиджака, затем выключаю компьютер и принтер. Затем бросаюсь в кресло.
Но тут до меня доходит, что, когда я вошел, компьютер был включен.
Я кидаюсь к компьютеру, включаю его обратно и снова бросаюсь в кресло.
Бобби и Бентли заходят в гостиную, сопровождаемые членами французской съемочной группы, включая режиссера и оператора.
Положив голову на колени, я тяжело дышу.
Голос — я не уверен, кому он принадлежит, — спрашивает:
— Что ты здесь делаешь?
Я ничего не отвечаю. В гостиной холодно, как зимой.
— Мне плохо, — говорю я, поднимаю голову и морщусь от света. — Я нехорошо себя чувствую. — Пауза. — Ксанакс кончился.