Гламорама
Шрифт:
— Мистер Вард, Виктор, я обещаю вам, что все объясню при следующей встрече, — говорит Палакон. — У нас сейчас просто нет времени…
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, начиная паниковать. — У тебя есть дела поважнее? Палакон, срань господня, я уже совсем перестаю понимать, что здесь происходит, и…
— Мы хотим показать вам еще несколько фотографий, — перебивает меня Палакон и протягивает мне три глянцевых снимка 8x10.
Парень и девушка в тропических костюмах на морском берегу возле линии прибоя. Море за спиной. Яркий солнечный свет,
Девушка на всех трех фотографиях — это Лорен Хайнд.
Я снова начинаю плакать.
— Это… это Лорен Хайнд.
Длинная пауза, а затем я слышу, как кто-то меня спрашивает:
— Когда вы в последний раз виделись с Лорен Хайнд, Виктор?
Я продолжаю плакать, не в силах взять себя в руки.
— Виктор? — зовет меня Палакон.
— Что она делает рядом с ним? — рыдаю я.
— По-моему, Виктор познакомился с ней, когда они учились вместе в Кэмдене, — тихо разъясняет Палакон своим коллегам — разъяснение, которое ничего не разъясняет, но я безмолвно качаю головой, не в силах поднять глаза.
— А потом? — спрашивает кто-то. — Когда вы в последний раз виделись с Лорен Хайнд?
Сквозь слезы мне удается выдавить:
— Я встретил ее в прошлом месяце…. на Манхэттене… в «Tower Records».
Звонит мобильник Рассела, заставив нас всех подпрыгнуть.
— Хорошо, — говорит он кому-то в трубку.
Завершив разговор, он начинает торопить Палакона.
— Нам пора, — говорит он. — Время ехать.
— Мистер Джонсон, — говорит Дельта, — мы выйдем с вами на связь.
Я засовываю одну руку в карман пиджака, вытирая слезы другой.
— Мы… мы узнали от вас много полезного, — не очень искренне произносит Кратер.
— Вот, возьмите, — говорю я, не обращая внимания на Кратера, и протягиваю Папакону распечатку файла WINGS. — Это я нашел в компьютере в том самом доме. Я не знаю, что все это значит.
Палакон берет распечатку у меня из рук.
— Спасибо, Виктор, — говорит он явно искренне и кладет распечатку в папку, даже не посмотрев на нее. — Виктор, я хочу, чтобы вы успокоились. Мы выйдем с вами на связь. Возможно, даже завтра…
— Но с тех пор как мы виделись в последний раз, Палакон, они взорвали этот гребаный отель, — кричу я. — Они убили сына французского премьера.
— Мистер Вард, — мягко говорит Палакон, — ответственность за взрыв в «Ritz» уже взяли на себя другие группировки.
— Какие еще другие группировки! — кричу я. — Это сделали они! Это Брюс Райнбек подложил бомбу в гребаный «Ritz»! He существует никаких других группировок! Во всем виноваты они!
— Мистер Вард, мы, разумеется…
— Мне начинает казаться, что вам глубоко наплевать на мою безопасность, Палакон! — говорю я, задыхаясь от гнева.
— Мистер Вард, это абсолютно не соответствует истине, — говорит Палакон, вставая, в связи с чем я тоже поднимаюсь со стула.
— Зачем вы послали меня искать ее? — кричу я. — Зачем вы послали меня искать Джейми Филдс?
Я уже готов наброситься на Палакона, но Рассел оттаскивает меня в сторону.
— Мистер Вард, прошу вас, — говорит Палакон. — Вам нужно идти. Мы выйдем с вами на связь.
Я валюсь на Рассела, который пытается не дать мне упасть.
— Мне уже на все наплевать, Палакон, абсолютно на все.
— Судя по всему, это так, мистер Вард.
— Но почему? — говорю я, глядя на него в изумлении. — Почему вы так решили?
— Потому что если бы вам было не наплевать на все, вы бы сюда не пришли.
Я перевариваю это заявление.
— Эй, Палакон, — говорю я, слегка ошеломленный, — я же не утверждал, что я при этом от страха чуть не обделался.
18
Рассел слетает вниз по лестнице здания на авеню Вердье, перескакивая через ступеньки, а я ковыляю за ним следом, хватаясь, чтобы не упасть, за мраморные поручни, которые закованы в толстый слой льда, так что я обжигаю пальцы, и, оказавшись на улице, я начинаю махать рукой в воздухе, умоляя Рассела идти помедленнее.
— Мы не можем, — говорит Рассел. — Нам нужно спешить. Пошли.
— Почему? Ну почему? — спрашиваю я в отчаянии, но не получаю никакого ответа.
Я собираюсь с силами, чтобы направиться к черному «ситроену», но Рассел внезапно застывает как вкопанный и пытается совладать с собой, чтобы не выдать своего волнения.
Растерявшись, я тоже останавливаюсь. Рассел незаметно слегка пихает меня локтем под бок.
Окончательно потеряв ориентировку, я смотрю на него. Он изображает на лице улыбку.
Джейми Филдс нерешительно направляется в нашу сторону, сжимая в руках маленький белый бумажный пакет, — она не накрашена, в тренировочных штанах, волосы заколоты заколкой, солнцезащитные очки от Gucci.
У нее за спиной французская съемочная группа складывает аппаратуру в голубой фургон, который стоит прямо посреди проезжей части на авеню Вердье.
— Что вы здесь делаете? — спрашивает она, сдвигая очки на кончик носа.
— Привет! — говорю я, сделав при этом руками какой-то невнятный жест.
— Что происходит, Виктор? — спрашивает она, слегка недоумевая.
— Да так, ничего такого, просто болтаемся, — говорю я рассеянно, в легком ступоре. — Я тут так… просто болтаюсь, зайка.
Пауза.
— Что? — переспрашивает она со смехом, словно не расслышала моих слов. — Болтаешься? — Она смолкает на некоторое время, а затем спрашивает: — С тобой все в порядке?
— Да, зайка, у меня все клево, просто зашибись, — говорю я и снова делаю руками невнятный жест. — Вроде бы дождь собирается, а, зайка?