Главная роль 5
Шрифт:
Вздохнув, я облокотился руками на подоконник и в поисках душевного успокоения посмотрел в окно. Внутренний двор дворца был покрыт тонкой пеленой снега — уже третья «смена», первые две растаяли, а этот, выпавший сегодня ночью, похоже останется уже до весны, контрастировать с голыми, уснувшими темными стволами деревьев.
Поежившись от веющего от окна сквозняка, я подышал на ладони — не замерзли, просто показалось нужным — и продолжил путь. К черту — мне акватория нужна, а не Дания. Если бы не мама…
И ведь слила меня! Да, собственному отцу и королю Дании, моему дедушке, но я же прямо просил «никому и никогда». Получается, рамки «никого»
Послал Господь родственничков! Сегодняшним утром пришла телеграмма от Сандро. Прямо стучать на дядю Лешу я его не просил, но все всё понимают. Саша не подкачал — таскался за «Пудами» по Америке, бродил по построенному для нас броненосцу, копался в бумагах и общался со «старожилами» свиты командующего флотом.
«Техническое задание я склонен считать невыполненным». — писал Сандро. — «Броненосец не способен развивать заявленных скоростей из-за слабости двигателя. Изрядное количество компонентов снято с других кораблей и красуется кое-как заделанными пробоинами. Особого упоминания заслуживает броня — она почти в два раза тоньше обозначенной в техническом задании. Позволю себе предположить, что сделано это было для того, чтобы судно могло показать хоть какие-то скоростные характеристики. Во время моей с Алексеем Александровичем беседы, во время которой я указал ему на вышеперечисленные и другие изъяны этой лохани, он ввел меня в глубочайшее изумление ответом. Позволю себе процитировать: „К началу войны эта лоханка все равно успеет устареть и стать недостойной Русского флота“. Как будто ныне она достойна — американцы направили все усилия лишь на то, чтобы это плавучее недоразумение добралось до Петербурга! Точных сведений я не имею, и меньше всего на свете хочу оговаривать Алексея Александровича, однако он закрыл глаза на все недочеты. На следующий день мой гофмейстер сообщил о получении денежного перевода в размере ста тысяч долларов. Источником средств указан гофмейстер Алексея Александровича. Все это — косвенные и не совсем надежные доказательства, но единственным объяснением произошедшего я полагаю выплаченную командующему солидную взятку, долей от которой он со мною так щедро поделился».
Ответ отправлять смысла нет — бумаги подписаны, «попильное» корыто ползет через Атлантику, Сандро без дополнительных подсказок не станет поднимать шум. Упомянутую «соточку» он, кстати, отправил на один из моих счетов, на проекты. Отправил тоже без подсказок, что напрягает и раздражает. Деньги — отлично, но кампания по сбору взяток в пользу казны (почти как налоги!) носила как бы секретный характер. Что ж, во дворцах обитает много крыс, а подданным «при чинах» невозможно запретить делиться друг с дружкой впечатлениями о новых особенностях коррупции в Империи.
Элитные «львицы» стоят дорого, и от этого дядя Лёша очень жадный. Сто тысяч долларов — исполинская сумма, и, если он счел возможным поделиться с Сашей, значит себе взял несоизмеримо больше. И сколько наварили американцы на «оптимизации» корабля, если способны давать такие откаты и все равно оставаться в плюсе? По-хорошему за такой броненосец нужно банкротить фирму через суд, выходя в плюс уже самостоятельно — на штрафах — но Командующий же подписал бумаги, а значит претензий не примет ни один суд: «ну ты же смотрел, когда покупал? Иди уже, поплавай».
Совесть гложет — Рожественский выполнит приказ, в этом я даже не сомневаюсь —
Аппарат нужно перетряхивать, весь, и чем раньше, тем лучше. Без беспрецедентного ЧП всеимперского масштаба сделать мне этого не позволят — «не наживи врагов, Георгий! Пусть они воруют, но хотя бы переворотов не замышляют!». Короля рулит свита, это бесспорный факт. Но бывало же и наоборот — король «строил» свиту как надо, и от этого страна начинала переть вперед.
Встряхнувшись, я попытался отогнать уныние — плохо, если Маргарита увидит меня таким. Переиначивая петербургского студента Владимира Ильича Ульянова — «самодержавия не построишь в белых перчатках». Да и что в сравнении с жизнью одного доблестного патриота возможность навести порядок там, где он сохранит жизни многих? Старинная загадка в виде картинки со стрелочником, паровозом и привязанными к рельсам людям никогда меня особо думать не заставляла — очевидно, что три жизни больше одной, а философские рассуждения на тему ценности тех самых жизней лучше оставить философам.
Переодевшись в своих апартаментах, я посмотрелся в зеркало и за десяток секунд сменил десяток выражений лица, выбрав влюбленно-печальное. Вполне убедительно, закрепляем и идем в женское крыло, в гостиную апартаментов Марго.
При моем появлении скрашивавшие невесте досуг фрейлины, императрица, королева и Великая княжна — просто чудо какое-то! — поздоровались и свалили из гостиной, в кои-то веки оставив нас с Маргаритой наедине.
— Георгий, что-то случилось? — разглядела Марго бурю в душе сквозь натянутую маску.
Сердце ёкнуло — а может просто рассказать ей все, как есть? Точнее — рассказать в общих чертах, опустив от греха подальше флотские темы? Не девочка же, и насчет серпентариев правящих домов не питает иллюзий. А смысл? Показать, что я умею ныть и заламывать руки в панических атаках? Кому такой принц вообще нужен? Из образа выходить нельзя — мне эту роль играть до последних мгновений жизни в этом мире.
— Просто пришла зима, — грустно улыбнулся я невесте.
Сделав шаг, положил руки на ее талию:
— Просто пришел час долгой разлуки.
Первый нормальный поцелуй в отношениях — это так приятно и волнительно!
Глава 8
— Скорый поезд к дому мчится, прилечу домой как птица… — стоя в коридоре несущего меня в Варшаву поезда, напевал я под нос песню, которую частенько пел под гитару мой не в пример мне отслуживший в армии отец.
За окном проносились заснеженные поля, леса, полустаночки и деревни. Людей в этот раз на меня посмотреть собралось намного меньше, и я, как ни странно, осуждал не оставшихся дома, а тех, кто приперся в минус три мерзнуть на ледяном ветру. Уважение и любовь к монарху — важная для Российской Империи скрепа, но лучше бы вы у печки сидели, дамы и господа.