Главный наследник НЕ скрывает свою силу. Том 4
Шрифт:
В голове у Орлова закрутились отрывки из современных мультиков и игр. Мммм… нет, пожалуй, начинать знакомство с обсуждения Хагги-Вагги и бытописания свинки Пеппы — не лучшая идея.
Что люди вообще делают в таких случаях? Разве Эльвира Сигизмундовна не должна была показать ему для начала какие-то файлы, рассказать о детях? Как ему теперь понять, кого выбрать на усыновление?..
А, блин. Ему же не надо никого усыновлять. Просто дождаться, пока Йошида сделает своё дело и поскорее свалить отсюда, молясь о том, чтобы он больше никогда в
— П-привет, — он попытался улыбнуться детям. Он ведь так и не поздоровался с ними, да? Взгляд Орлова метнулся по настороженно замершим детям и упёрся в хмуро-скептический взгляд худого темноволосого мальчишки, особняком стоящего у стены.
Ого. Этот здесь позадержался, верно? Сколько ему? Одиннадцать, двенадцать? Он здесь явно один из самых старших.
— Ну, чего вы? — сообразив, что на него смотрят практически в упор, худой пацан дерзко хмыкнул. — Давайте, расспрашивайте их, кто это здесь ути такой хорошенький и хочет жить в большом поместье с кучей шоколадных конфет, как вы это обычно делаете. На меня-то что смотреть?
Ну, так и есть. Может, пацан отчаялся найти приёмную семью, а может, потому и не нашёл её, что выдаёт то, что думает.
— Кирилл! — подала голос одна из замученных воспитательниц. — Не дерзи старшим!
Но, во всяком случае, тишина была разорвана; какая-то девочка в аккуратном белом платьице сделала пару шагов в сторону Орлова.
— Правда? У вас есть шоколадные конфеты?
— Что я говорил? — усмехнулся Кирилл. — Дети тупые, правда?
— А вы живёте в поместье? — не обращая на него внимания, включился ещё один из детей помладше?
— Ну… — Орлов заставил себя улыбнуться, — практически.
Технически, это городской пентхаус, но размеры немаленькие.
— А вы из аристо?
— Из аристо, — согласился Орлов.
— А что вы умеете?
На последней фразе все уставились на Орлова так, будто он должен был вот-вот продемонстрировать всем цирковой фокус.
— Ээээ… — протянул тот, чувствуя, что практически белеет. — Н-ничего особенного. А почему я должен что-то уметь?
Должен, конечно же. Считается, что у каждого аристо есть своя сила и свои таланты — больше, меньше, но есть.
Ну. Что сказать. Везде бывают исключения? Его род оставался среди аристократов нового мира за счёт долгой истории и деловой хватки, а вот магию Орловым, увы, не завезли.
— Все аристо что-то умеют, — с безапелляционной уверенностью заявила девочка в белом платьице, которая спрашивала про конфеты.
— Угу, — подтвердил ещё кто-то из детей. — И мы тоже. Вы можете вот так?
Миг — и его глаза сверкнули зелёным; раскинув руки в стороны, он приподнялся над полом — сантиметров на пятнадцать.
— У меня ещё плохо получается, — признался ребёнок. — Эльвира Сигизмундовна говорит, когда я вырасту, смогу летать выше и дольше, а…
— А я вот так могу! — девочка в белом платьице на миг наморщила носик,
Орлов сделал крохотный шажок назад. Долбаный Хогвартс. Как ему следует на это реагировать?
— Теперь она заморожена! — девочка с довольным видом вертела покрытую инеем куклу перед собой. — Я так играю в Эльзу! А если заморозить подольше, она может разбиться…
В глазах зарябило; это долговязый Кирилл, стоявший у стены, замерцал — и, словно распавшись на сегменты исчез, чтобы тут же появиться возле девчушки и её замороженной куклы.
— Тебе сколько говорили, вещи не портить? — заметил он, подхватывая игрушку. Ещё момент — и он уже телепортировался к другой стене, как-то особенно ехидно глянув на Орлова.
— Отда-а-ай! — та вскочила и ломанулась следом, но ушлый телепортер переместился снова, оказываясь в другом конце игровой комнаты.
— А у вас правда нет никаких способностей? — уточнил левитирующий мальчик, не снижая полёта.
— Тогда ты не аристо! — завопил кто-то из младших. — Тебе нельзя сюда приходить, если ты не аристо!
Орлов кинул отчаянный взгляд на воспитательниц, но те сами сидели, стараясь не шевелиться, и, наверное, были самыми тихими и незаметными в этой комнате. Похоже, они тоже понятия не имели, как справляться с этой оравой аристократических бастардов с суперспособностями, не покалечившись в процессе.
— Ха! — в какой-то момент паренёк-телепортер переместился аж на потолок. Разумеется, сила гравитации тут же взяла верх, и он начал падать, но за миг до соприкосновения с полом он опять исчез, чтобы возникнуть у Орлова за спиной. — Конечно, он аристо. Такой же, как и все, много о себе воображает, а на деле ничего не может.
— Эй! — Орлов обернулся было; Кирилл инстинктивно шарахнулся в сторону, задевая стоящую на полке вазу с цветами. Та пошатнулась; Кирилл исчез, всё так же распавшись на фрагменты…
Вот чёрт.
— Эй, ты что делаешь?! — Константин успел подхватит вазочку в последний момент; взгляд, уставший метаться от одного ребёнка к другому, упёрся в предмет. — Это же…
Тонкое стекло красноватое стекло, узор из тёмного золота. Изображает птицу, обвившуюся шеей вокруг горлышка вазы…
— …это же ваза австрийского императорского дома! — вырвалось у Орлова, когда тот осознал, что именно держит в руках. — Семнадцатый век!
…повисшая вокруг тишина заставила его заткнуться и снова уставиться на предмет. Да ну, бред какой-то. Откуда раритетная ваза семнадцатого века возьмётся в игровой комнате приюта? Небрежно вытряхнув на пол подвявшие цветочки, Орлов вгляделся в вазочку ещё пристальнее, поворачивая её то так, то этак. Может, подделка?
— Ну да… — пробормотал он. — Клеймо мастера на месте, и…
Он осёкся, только сейчас сообразив, что движение вокруг него снова прекратилось, равно как и гул детских голосов. Все снова глядели на него.