Главный подозреваемый
Шрифт:
У Майрона все разболелось. Тайленол не помогал. В кармане лежал тайленол с кодеином, но он не рискнул его принять. Нужна ясная голова, а таблетки усыпят его раньше, чем, скажем, секс. Он мысленно перечислил свои болячки. Хуже всего чувствовали себя ноги, немногим лучше дело обстояло с ребрами. Остальное можно счесть приятными мелочами, отвлекающими от главного. Хотя каждое движение вызывало у него боль.
Когда он вернулся в офис, Большая Синди сунула ему пачку свежих сообщений.
– Сколько
– Я сбилась со счета, мистер Болитар.
– Есть сообщение от Брюса Тэйлора?
– Да.
Брюс специализировался по «Метс», а не по «Янкиз». Но на такое дело клюнет любой репортер. С Брюсом они были вроде как друзья. И он наверняка знал о дочери Софи Майор. Вопрос в том, как затронуть эту тему, не вызывав подозрений.
Майрон закрыл дверь кабинета, сел и набрал номер. Трубку взяли после первого гудка.
– Тэйлор слушает.
– Привет, Брюси.
– Майрон? С ума сойти. Спасибо, что перезвонил.
– Не за что. Ты мой любимый репортер.
Пауза. Потом:
– Угу.
– Что?
– Это слишком примитивно.
– Извини.
– Ладно, давай пропустим эпизод, где ты покоряешь меня своей немыслимой харизмой. Ближе к делу.
– Я хочу заключить сделку.
– Слушаю.
– Пока я не собираюсь делать заявления для журналистов. Но когда сделаю, ты будешь первым, кто его услышит. Предлагаю эксклюзив.
– Эксклюзив? Ух ты, Майрон, я впечатлен твоим журналистским сленгом.
– Я мог бы сказать – сенсацию. Это мое любимое слово.
– Ладно, я понял. И что ты хочешь за то, что ничего мне не рассказал?
– Просто немного информации. Никаких расследований и публикаций. Ты будешь моим источником.
– Или парнем, которого ты хочешь поиметь, – заметил Брюс.
– Ну, если ты в настроении…
– Не сегодня, милый, у меня болит голова. Давай говорить прямо. Ты ничего мне не рассказываешь. Я ничего не публикую. Взамен я должен рассказать тебе все. Прости, приятель, не выйдет.
– Пока, Брюси.
– Эй, эй, постой, Майрон! Черт возьми, я же не главный менеджер. Терпеть не могу торговаться. Ладно, давай не будем морочить друг другу голову. Мы сделаем так: ты мне что-то говоришь. Заявление для прессы, что угодно. Что-нибудь совсем невинное. Но я хочу быть первым, кто получит информацию от Майрона Болитара. Потому я говорю тебе то, что тебе нужно, и сижу тихо, а ты даешь мне эксклюзив, как только разродишься настоящим заявлением. Идет?
– Идет, – ответил Майрон. – Вот мое заявление: Эсперанса Диас не убивала Клу Хейда. Я уверен в этом на сто процентов.
– У нее был роман с Клу?
– Конец заявления, Брюс. Точка.
– Ладно-ладно. Но почему тебя не было в стране
– Ты в курсе, что такое конец заявления, Брюс? Это значит – больше никаких комментариев. И никаких вопросов.
– Брось, все и так знают. Я просто хочу подтверждения. Ты был на Карибах, верно?
– Верно.
– А где именно?
– Без комментариев.
– Ну почему? Ты был на Каймановых островах?
– Нет, не на Каймановых островах.
– Тогда где?
Вот так работают журналисты.
– Без комментариев.
– Я позвонил тебе сразу после того, как Клу провалил тест. Эсперанса сказала, ты в городе, но никак это не прокомментировала.
– И я не буду, – заключил Майрон. – Твоя очередь, Брюс.
– Да ладно, Майрон, ты мне ничего не сообщил.
– Мы заключили сделку.
– О'кей, ты прав, будем играть по-честному. – По его тону было ясно, что это временная передышка. – Спрашивай.
Легче, легче. Не надо сразу спрашивать про дочь Софи Майор. Никакой спешки. Это главное.
Дверь в кабинет открылась, в комнату вошел Уиндзор. Майрон сделал ему знак рукой. Уиндзор кивнул и открыл дверцу шкафа. С внутренней стороны висело зеркало в полный рост. Уиндзор посмотрел на свое отражение и улыбнулся. Хороший способ проводить время.
– Что в спортивных кругах говорили насчет Клу?
– Ты имеешь в виду – до провала теста?
– Да.
– Бомба с часовым механизмом, – ответил Брюс.
– В смысле?
– Бросал он классно, спору нет. И выглядел отлично. Похудевший, собранный. Но где-то за неделю до теста его стало не узнать – да ты и сам, наверное, видел. Постой… или тебя уже здесь не было?
– Продолжай рассказывать, Брюс.
– А что рассказывать? Мы уже видели это сто раз. С Клу родная мать наплачется. Его руки были даром Божьим, а сам он… скажем так, совсем не подарок.
– Значит, симптомы были заметны еще до теста?
– Да, пожалуй. Задним числом кажется, что их было полно. Я слышал, жена выгнала его. Он ходил небритый, с красными глазами, все в таком роде.
– Возможно, дело было не в наркотиках? – предположил Майрон.
– Конечно. Например, в алкоголе.
– Или он переживал стресс из-за развода…
– Знаешь, Майрон, будь на его месте кто-нибудь вроде Орела Хершисера, я бы еще засомневался. Но когда речь идет о таких бедовых парнях, как Клу Хейд или Стив Хау, можешь смело ставить на выпивку и наркоту. Шансов ошибиться – ноль.
Майрон посмотрел на Уиндзора. Тот поправил свои светлые кудри и стал практиковать перед зеркалом разные улыбки. В данный момент он пробовал лукавую.
«Легче, – напомнил себе Майрон, – легче».
– Брюс…