Главный Претендент приговорен к величию
Шрифт:
Он поглядел на своих новых друзей-алкашей и хитро усмехнулся.
— Моя подруга — беглая зэчка, если что. Крайне интересный персонаж!
— Что?! — взорвалась Фрида, ставя на стол пустую кружку (какую уже по счёту?). — Да с чего ты вообще взял, что я зэчка? И нет у меня никаких историй…
Истории… есть, конечно. Как не быть. Вот только любая из них — верный путь к тому, чтобы выдать своё знатное происхождение и тут же привлечь к себе лишнее внимание.
— Во-о-о-т, — расстроенно протянул парень. — И это сейчас…
Фрида злобно зыркнула — и запустила пустую кружку прямо в придурка; тот рассмеялся.
— Это трудно назвать чудесами харизмы, подруга.
Мысли пьяно кружились в голове у Фриды. Да какого чёрта-то, в конце концов? Почему она должна всё всегда держать в себе?
Сейчас она им как расскажет.
— Л-ладно, — сощуриваясь, она опрокинула в себя ещё одну стопку. — Весёлой истории хочешь? Легко. Будет вам всем весёлая история.
Чуть пошатываясь, она встала из-за стола и оглядела притихший салун. Все уже заскучали, кроме троицы за баром, что интересом смотрела в её сторону.
— И-итак. Кто хочет услышать историю про то, как мы с друзьями взорвали статую?
— Юхууу!!! — взревел весь салун, вновь возвращая этому месту шумную атмосферу.
Фрида поглядела на парня. Опять этот придурок улыбается. Что ж, он получит свою историю.
— В общем, — ноги держали её не слишком твёрдо, и она плюхнулась обратно за стол. — Ну… тут надо начать с того, что моя семья необычная. Я… скажем так, мои родители — большие шишки на нашей… кхм, на нашей планете. И, в общем, это был день рождения моей матери…
— Сегодня — день рождения твоей матери, Малиция, — голос отца звучал ровно и спокойно, как будто он сидел в кресле, а не сражался с одним из лучших рукопашников Империи. — День, важный не только для нашего дома, но и для всей галактики. И все мои сегодняшние победы я посвящу ей!
Удар, затем ещё один; Ортелл попытался уклониться, но со скоростью Утера Галактиата ему сравниться не удалось всё равно. Как и с силой. Кулак синекожего громилы с треском прилетел ему в переносицу, и Ортелл, хрипя, рухнул на пол ринга.
Фрида слегка поморщилась.
— «Малиция»? Пап! Ну я же просила меня так не называть!
Встав, она помогла Ортеллу подняться на ноги.
— И зачем ты так с ним, — она поглядела на отца. — Может, полегче будете драться…
Утер хмыкнул.
— Я буду с ним полегче, когда он это заслужит. Или ты думаешь, мне было легко стать победителем Императорской Битвы?
Ортелл пробормотал что-то вежливо-неразборчивое (после удара Утера у него ещё не восстановилось дыхание) и проковылял в дальний угол, чтобы не мешать «семейной беседе».
— Ага, — Фрида слегка закатила глаза. — Двадцать лет назад. Ты был самый крутой… и сильный и всех победил. Я это уже слышала тысячу раз.
Да о чём говорить, если сам спарринг-зал
Если б он ещё с тех пор сделал в жизни хоть что-то…
— Слышала?! — отец шагнул к ней; безносое лицо в шрамах исказилось от гнева. — Ты будешь слушать это столько, сколько понадобится, дочь — до тех пор, пока не поймёшь!
Он взмахнул руками.
— Тебе легко рассуждать, да? Родилась наследной принцессой, будешь сидеть ровно и ждать, пока победитель следующей Императорской Битвы придёт к тебе сам. А мне пришлось стать лучшим из лучших, чтобы забраться так высоко! Так что не вякай и слушай, что тебе говорят…
— Охо-хо, — раздалось от дверей. — А Утер, как я погляжу, не растерял свое обаяние.
Фрида обрадованно повернулась на голос — и сорвалась с места.
— Дядя Джеррик!!!
Высокий мужчина, из-под распахнутой жилетки которого виднелись сразу четыре кобуры, радостно улыбнулся и распахнул свои объятия.
— А вот и малышка Фрида! Хотя, по-моему, уже не малышка: вымахала такой же красивой, как и твоя мать в юности. А, ребят?
— А может и красивее, — заметила идущая следом мускулистая женщина в шрамах и татуировках, за спиной которой крепился полутораметровый меч из астероидного сплава. — Только ей про это не говорите.
Все вошедшие рассмеялись.
— Тётя Алисия! — просияла Фрида, кидаясь и к ней. — Дядя Родрик! Зубчик!
Третий вошедший, невысокий и тонкий человечек с роскошной ярко-зелёной шевелюрой, с улыбкой дал ей «пять»; воздух вокруг него закручивался от псионической энергии, из-за чего Родрик казался ожившей голограммой. Следом за ним в помещение вплыл и небольшой ящер светло-малинового окраса и тоже улыбнулся Фриде всей полутора сотней зубов, кружась вокруг неё и выписывая длинным хвостом пируэты.
Даже не верится, что её мать — всегда такая собранная, такая холодная, Императрица до мозга костей — когда-то была такой же, как они. А точнее — одной из них. Космической наёмницей, авантюристкой, облетевшей вместе со своей командой сотни планет…
Если бы не смерть её старшей сестры за полгода до Императорской Битвы, сделавшей её наследницей, кто знает, как всё сложилось бы? А сейчас… всё, что ей осталось — это редкие визиты старых друзей, обычно на день рождения.
— А вы попадали в какие-нибудь приключения в этом году? — Фрида глядела на старую команду матери горящими глазами.