Главный свидетель
Шрифт:
– Миссис Бернвуд, присаживайтесь, пожалуйста. Разрешите поухаживать за вами.
Ей ничего не оставалось, кроме как принять предложение. Бросив рассеянный взгляд по сторонам, она заметила на столе пакеты в подарочной упаковке.
– Еще подарки? Сколько можно. Мы и так уж задарены дальше некуда.
– Отец привез.
– Вы их забыли у меня дома, – пояснил он. – Может, полюбопытствуете, пока я готовлю завтрак?
Новобрачные разделили пакеты поровну и наперебой принялись распечатывать.
Блюдо для конфет фирмы «Фотерфорд», пара серебряных подсвечников, покрытый лаком сервировочный поднос… Мэт протянул последний подарок жене:
– Тебе наверняка понравится.
– Роско Колувей принес подарок сегодня утром, – сообщил им Гиб.
– Как мило с его стороны! – радостно захлопала в ладоши Кендал. Роско работал уборщиком в здании суда уже около тридцати лет. Кендал находила его весьма приветливым и уважительным. Она развернула подарок и обнаружила картину в рамке.
– С наилучшими пожеланиями. Роско и Генриэта Колувей, – прочитала она его открытку.
Улыбка на лице сменилась недоумением, казалось, она раздосадована.
– Я вспомнила, – произнесла она. – Их почему то не было на свадьбе. Интересно, почему?
– Я посоветовал тебе не приглашать их, – мягко напомнил Мэт.
– Но я же пригласила. Мне хотелось видеть их на своей свадьбе, – задумчиво возразила Кендал. – Роско всегда был так добр ко мне. Всегда оставлял мне свежую розу на столе или что-нибудь придумывал. Он так разволновался, когда узнал, что мы с тобой помолвлены, Мэт. Он очень высокого мнения о тебе. И о тебе Гиб, тоже.
– Да, Роско хороший парень.
Гиб уже спешил подать ароматно пахнущие вафли.
Толстые, золотисто-коричневые, с кубиками масла, тающего в середине, – на вид просто превосходно.
Однако слова Гиба перебили весь аппетит.
– Хороший парень? – переспросила она, в душе надеясь, что он имел в виду совсем другое.
– Роско понимает, что он и его жена были бы… ну, в общем… не к месту, не в своей тарелке на вашей свадьбе, – доходчиво объяснил ей свекор.
Она молча перевела взгляд на мужа, который кивнул, согласившись с отцом:
– Они были бы единственными небелыми на свадьбе, Кендал.
– Не сомневаюсь, Роско по достоинству оценил твое приглашение, прекрасно понимая, что ему там не место. Он знает жизнь и разбирается в ней лучше, чем Вы, – Гиб легонько сжал ее плечо. – Но ты научишься, – добавил он спокойно.
Глава восьмая
После непрерывной гонки по мокрому асфальту Кендал просто валилась с ног от усталости. Но прежде чем закрыть глаза, ей еще надо кое-что сделать. К примеру, найти место для Кевина. Она порылась в шкафу со старым барахлом и нашла потрепанный детский манеж, который когда-то служил неплохой конурой лабрадору. Нашлись и чистящие средства, там же, на своем месте, в шкафчике, где бабушка всегда их держала. Она драила манеж до бесконечности, и лишь убедившись, что он достаточно чист, устроила там кроватку для Кевина.
– Слушай, а поесть что-нибудь найдется? Тяжело опираясь на костыли, Джон слегка покачивался от слабости, вероятно, был очень голоден. Сразу же по приезде она предложила ему припечь, но он наотрез отказался и как верный пес ходил за ней по пятам по всему дому.
– А ты сбежишь через заднюю дверь?
Она, отчаявшись, вздохнула:
– Пожелай я сейчас этого даже очень сильно, у меня просто не хватит сил, чтобы еще несколько часов кряду крутить баранку. Отдохни, ладно?
Он, конечно же, отдыхать не стал, но все же на какое-то время угомонился. И сейчас Кендал сразу же откликнулась.
– Посмотрим, может, что и найдется.
Она обследовала кладовку и отыскала лишь банку зеленого горошка да консервированные персики.
– Да, не слишком жирно, – она кивнула на продовольственные запасы.
– Ничего. – Он сглотнул слюну. – Сойдет. Теперь не до жиру.
– Завтра я накуплю всего, а сегодня придется потерпеть.
Они поделили снедь поровну и съели все до крошки, даже крекеры из торгового автомата, у которого ее застали подростки. Вмешательство Джона увековечило это событие, в особенности для парня, который теперь страдает от ужасной боли. Она нисколько в этом не сомневалась.
С другой стороны, женщина была удивлена таким оборотом дела. Очевидно, его защитные рефлексы оказались настолько сильны, что не утратились даже с потерей памяти. Она, естественно, отнюдь не одобряла его порыв, но втайне считала волнующим событием.
Он бросился на ее защиту, абсолютно беспомощный, весь в синяках и ссадинах, да еще со сломанной ногой! Да, таким мужеством нельзя не восхищаться! Да и сам он уж смотрел орлом, как только почувствовал реальную угрозу своей собственности.
Кендал была вовсе не из тех, кто безумно восторгается мужским превосходством, или иначе – мачизмом. В действительности она сама стала жертвой мачизма. Поэтому ей было немного не по себе от радости, что мужчина поспешил на помощь. Да еще в состоянии полного физического бессилия.
– Напомни, хорошо ли ты готовишь? – попросил он, отвлекая ее от своих мыслей.
– Не очень хорошо, но голодать мы не будем.
– Это звучит так, будто мы собираемся пробыть здесь достаточно долго.
– Мне кажется, нам следует пожить здесь до тех пор, пока ты не обретешь память… Тут тихо, спокойно, да и вообще, хорошее место для отдыха.
– А как же моя работа?
Она буквально сорвалась с места и принялась собирать грязную посуду. Поставила что-то в раковину, но стоило Кендал вернуться к столу, как он ухватился за карман ее джинсов и не позволил вырваться. Костяшками пальцев Джон уперся в ее живот, но, как ни странно, она не испытала физического отвращения.
– Я же неплохо зарабатывал, так?
– Естественно.
– И чем я занимался?
– Боюсь, ты не на шутку расстроишься, и будешь переживать. Ты же сильная личность. И всегда считал себя незаменимым, специалистом-профессионалом. Тебе сразу же захочется немедленно вернуться «в строй», что, как ты понимаешь, совершенно невозможно при данных обстоятельствах. Поверь мне, работа никуда не денется. Поправляйся скорее. Я сообщила всем заинтересованным лицам. Они целиком и полностью разделяют мое мнение.