Главред: Назад в СССР. Книга 1
Шрифт:
На двух поставленных у стены стульях сидели типичные пенсионеры шестьдесят плюс. Дедок в белой тканевой кепке, застиранной рубашке и аккуратно выглаженных штанах со стрелками. И бабулька в цветастом платке, сразу глянувшая на нас исподлобья.
– Здравствуйте, – поздоровался я, и Леня с Соней последовали моему примеру.
Самое главное, не показывать свое превосходство и не осуждать стариков. Войдешь им в доверие, и они, почувствовав если не союзника, то хотя бы понимающего, сами выложат тебе все и еще немного сверху.
– Доброго дня, – отозвался дед, а его жена по-прежнему сверлила нас молчаливым взглядом.
– Вы не возражаете, если мы немного побеседуем? – спросил я, устраиваясь на стул за следовательским столом, на который указал сам Апшилава. Мои сотрудники уселись на короткую скамейку у противоположной стены. Леня держал руку на кофре с камерой, но не доставал ее. Ждал моего разрешения.
– А о чем беседовать-то? – неожиданно вопросила бабка. – Мы вон с вашим уже пообщались.
Она указала на опершегося о подоконник следователя. Я понимающе улыбнулся.
– Представлюсь. Меня зовут Евгений Семенович Кашеваров, я редактор «Андроповских известий». А это, – я кивнул на ребят, – мои коллеги, отличные журналисты.
– Вот вы и напишите в своей газете, как ведьмы всякие советских людей изводят, – ухватилась за мою должность старушка, неожиданно трансформировавшаяся из сварливой бабки.
– Вот и я о чем, – вздохнул Апшилава.
– Подождите, пожалуйста, – попросил я его и вновь повернулся к старикам. – Мне будет проще, если вы объясните: откуда в Советском Союзе ведьмы?
– Да мы тоже думали, что она просто стерва, – неожиданно подал голос старик. – А оказалось, что она нашего Геночку приворожила. Позарилась на перспективного специалиста, которому уже должность завотдела легкой промышленности светит… Начальница только тормозит его продвижение.
– Так-так-так, – с интересом отреагировал я, грозно посмотрев на хмыкнувшего Апшилаву.
Краем глаза я наблюдал за ребятами: Соня что-то строчила в блокноте, а Леня по-прежнему пребывал в состоянии повышенной готовности. Это он правильно делает, мы потом стариков со спины сфоткаем, без лиц.
– Нам сказали, что она любку по ночам собирала, а потом зелье варила и как чай его Геночке подавала! – возмущению бабульки не было предела.
– Любку? – эхом переспросил я.
– Любка двулистная, – подсказала Соня. – Ее еще ночной фиалкой называют.
– Правильно девочка говорит! – обрадовалась пенсионерка.
– И что? – я по-прежнему не понимал, в чем преступление неизвестной пока «ведьмы».
– Так ведь это ж трава приворотная, – вступил в разговор дед.
– А вы разбираетесь? – не моргнув, будто бы заинтересовался я. – А то есть у меня ощущение, что меня тоже кто-то таким зельем опоил…
– Ох, не завидую я тебе, мил мой, – покачала головой старушка. – Силища в этой траве скрыта – будь здоров!
– К Евдокии ему надо, – неуверенно проговорил дед и осекся, посмотрев сперва на меня, потом на следователя.
– Молчи, старый! – шикнула на него супруга.
– Отчего же, – я притворился, будто расстроен. – Если товарищ сыщик позволит…
Я состроил настолько выразительную гримасу, что Апшилава меня моментально понял. С самым серьезным видом кивнул и даже поддакнул.
– Евдокия, соседка наша, – осмелев, принялся рассказывать дед, – разбирается в этом. Ее бабка ведьмой слыла, только об этом говорить раньше было не принято… В общем, просветила она нас. Можем похлопотать, ежели обвинения тяжкие с нас поможете снять.
От такой наглости у Апшилавы полезли глаза на лоб, но я еле заметным жестом попросил, чтобы он подыграл. К счастью, следователь оказался внимательным – видимо, сказывался опыт, хоть и было этому парню не больше тридцати. А то и меньше.
– Я не могу повлиять на милицию, – строго ответил я старику. – Но обещаю во всем разобраться, и если обнаружится несправедливость, я буду обеими руками за то, чтобы правда восторжествовала. Вы мне только скажите честно: вы нож тот фигурный откуда взяли и почему с собой потом не забрали?
– Так это… – пробормотал пенсионер. – Нам Евдокия его дала, а где она сама этого чертика нашла, нам не сказала.
– Нельзя вещи от ритуала с собой забирать, – добавила его супруга. – Все, чем воспользовался, на месте должон оставить. Вот мы нож там и бросили.
– Понятно, – кивнул я. – Дело ясное, что дело темное. Хорошо, что вы все так подробно рассказываете и не скрываете. Думаю, это пойдет вам на пользу – милиция все учтет. Кстати, товарищ следователь, можно вас на пару минут? Соня, а вы пообщайтесь, пожалуйста, с потерпевшими. Вы же не против? Это моя коллега, ей можно доверять.
Старики согласились – видимо, знания девушки о какой-то «ночной любке» пришлись им по нраву. Она пересела за стол Апшилавы, где я уступил ей место, а сам вместе с ним вышел в коридор.
– Как это понимать, товарищ редактор? – он сразу набросился на меня, но я его успокоил.
– Считайте это военной хитростью…
– Эдик, – подсказал он.
– Очень приятно. Так вот, Эдик, считайте это военной хитростью. Они, я так понял, просто темные люди, которые по-своему желают сыну счастья… Мешают, правда, тем самым, но вряд ли это понимают. А вот загадочная Евдокия – вот она, как мне кажется, здесь и есть самый опасный человек. Я бы на вашем месте ею занялся. Кто знает, скольких еще она так обдурила. Народ у нас, сами знаете, доверчивый.