Главред: Назад в СССР. Книга 1
Шрифт:
– Расступитесь! – тоном, не терпящим возражений, скомандовала она и подошла ко мне. – А вы сядьте!
Я подчинился, тем более что присесть точно хотелось. Венский стул подо мной скрипнул, и я незаметно окинул себя подозрительным взглядом. Нет, до толстяка Арсения Степановича мне еще далеко, но вот спортом, пожалуй, надо бы заниматься почаще. И так постоянно тянусь к стадиону, однако что-то меня отвлекает. Работа, наверное. Кстати, это сейчас кто подумал – я сам, Евгений Сергеевич Кротов, или мое альтер эго Евгений Семенович Кашеваров? Впрочем,
– Улыбнитесь! – тем временем продолжала приказывать мне Клара Викентьевна. – Так, хорошо. Теперь расскажите скороговорку! Корабли лавировали…
– Лавировали, – подхватил я, – да не вылавировали.
– Фух! – выдохнула Громыхина. – Значит, все-таки не инсульт. И все-таки не бережете вы себя, Евгений Семенович. Шабанова, принесите воды немедленно!
Ага, это она к Зое так обратилась. Теперь будем знать, какая у нее фамилия. А то, понимаешь, главный редактор не помнит, кто у него сотрудники. Нехорошо. И, кстати, в этой реальности я вроде как просто редактор. Раньше такой должности не было, а был ответственный секретарь – в будущем это выпускающий редактор. Кстати, откуда-то у меня нашлось понимание, что я совмещаю оба поста. Наверное, для районки это нормально. Или все-таки нет?
Не прошло и пары минут, как девушка вернулась с граненым стаканом, наполненным слегка теплой водой. Видимо, налила из остывшего чайника. Я сделал пару глотков, с удивлением осознав, что чувствую знакомый с детства вкус воды с накипью. Это сейчас в бутылки разливают какой-то дистиллят, который пьешь и не замечаешь. А тут… Я даже зажмурился, выпив целый стакан одним махом и причмокнув в конце. За мной наблюдали с растерянным любопытством, видимо, не понимая, как можно получать такое удовольствие от простой воды. А я, между тем, не только вкус, но и аромат почуял, хотя во сне человек ничего такого различать не должен. Впрочем, после ковида я уже ничему не удивляюсь.
– Спасибо, Зоя, – я поблагодарил девушку и вернул ей стакан.
В этот момент в кабинете стало еще теснее – зашел Леня Фельдман, а за ним довольно молодая докторша в белом халате и колпаке в сопровождении лысого медбрата.
– Где больной? – деловито осведомилась она и, понимающе кивнув, направилась ко мне, цокая каблуками. – Выйдите все из кабинета!
Последнюю фразу докторша произнесла спокойным, но таким требовательным тоном, что все, даже Клара Викентьевна, убрались вон.
– Спасибо, – я улыбнулся. – А то что-то совсем шумно стало…
– Помолчите, – приказала она. – И раздевайтесь.
– Штаны тоже? – зачем-то уточнил я, чем заслужил разочарованный взгляд молодой докторши.
Нет, все же люди тогда на работе выглядели по-другому. Не помятые и не потасканные жизнью, как в наше время, а так, будто находятся на параде. В честь Первомая, к примеру. Для начала, сосредоточенно слушающая меня стетоскопом приятная женщина была в ослепительно белом халате и до хруста накрахмаленной высокой шапочке, из-под которой выбивались роскошные каштановые волосы. А еще она, работая врачом скорой помощи, умудрялась носить довольно высокие для СССР каблуки. Да и на лицо была очень и очень приятная…
– На молоточек смотрите, – докторша отвлекла меня от нескромных мыслей. – Сюда. Теперь сюда. Так, ноги на ширине плеч, руки вперед, глаза закрыть. Правым указательным пальцем дотроньтесь до кончика носа. Теперь левым. Открывайте глаза, можете одеваться. Во время приступа что почувствовали?
– Шел, упал, закрытый перелом, очнулся – гипс… – меня снова потянуло на неудачные шутки, и я тут же поправился. – Голова закружилась, потерял сознание. Пришел в себя – и вот. В целом все отлично, чувствую себя на все сто. Процентов, если что, а не лет.
– Раньше так падали? – сосредоточенно уточнила она, пропустив мимо ушей мою очередную попытку поюморить.
– Нет, в первый раз. И, надеюсь, в последний. Хотя, конечно, если на вызов будете приезжать вы…
– Прекратите паясничать! – докторша гневно сверкнула глазами. – Бюллетень нужен?
– Что? – удивился я. – А, больничный? Нет, спасибо, я лучше поработаю.
– Хорошо, – сухо кивнула она. – Тогда наблюдаете за своим самочувствием, а послезавтра ко мне на прием. Вам бы обследоваться. Городская поликлиника, подойдете в регистратуру к восьми утра, я предупрежу. Потом сразу на прием.
– А в какую поликлинику? – спросил я, разом вспоминая все любгородские медучреждения и кабинеты врачей общей практики.
– Городская поликлиника одна, – красавица-доктор вздохнула, посмотрев на меня как на умственно отсталого. – Врач Ямпольская Аглая Тарасовна.
– Спасибо, – с чувством сказал я. – Обязательно приду. Извините.
– До свидания.
Докторша развернулась, кивнула молчаливому медбрату и покинула мой кабинет. А я, тщетно пытаясь вспомнить, как мог выглядеть главред Кашеваров, подошел к зеркалу, закрепленному на слегка приоткрытой дверце платяного шкафа.
Твою ж дивизию! А я еще думаю, почему эта красотка Ямпольская на меня так смотрела?
Глава 2
На меня воззрилось мое отражение. Вернее, не мое, а того, кем я был в этом странном затянувшемся сне. Еще не старый, но уже обрюзгший и начавший лысеть мужик лет сорока. Точно, Кашеварову в восемьдесят шестом было примерно столько же, сколько и мне в две тысячи двадцать четвертом. Только выгляжу я, уж простите, Евгений Семенович, намного стройнее и симпатичнее.
И если это мое сонное приключение затянется надолго, мне бы, конечно, хотелось быть… скажем так, более привлекательным. А потому прям с сегодняшнего дня – бег от инфаркта, зарядка и велосипед. Если нет своего, значит, возьму в прокате. Решено!
– Евгений Семенович, уже можно? – раздался за дверью робкий голос Зои Шабановой.
– Да-да, коллеги, войдите! – ответил я.
В кабинет тут же ввалились толстый и тонкий, фотограф Леня, Зоя и – вот ведь незадача! – Клара Викентьевна.