Глаз филина

Алесько С.

— И что же мне делать?

— Милая моя, об этом нужно было раньше думать, — проворчала домоправительница. — Впрочем, я тебя понимаю, хорошо понимаю. Я своему мужу никогда не изменяла, хоть и не было промеж нами любви, и другие на меня поглядывали. Но если б твой отец при жизни Джо на меня так посмотрел, как сейчас смотрит, я б ни минуты не колебалась… — Камилла замолчала, Ли не прерывала ее. — С родичем лорда рвать поздно, вряд ли он теперь просто так отступится. Его можно понять: нашлась, наконец, такая, которой он красавцем кажется, — женщина усмехнулась, Оливия покраснела. — А жених твой… Ох, жалко мне мальчика… Но он молодой еще, девицам нравится, наверняка не сегодня-завтра найдутся такие, что утешить захотят, — Ли скорчила недовольную

гримаску и заерзала на скамье, Милла прекрасно это заметила. — Да чего ж ты хочешь, девочка? Раз сама удовольствие получаешь, позволь и ему что-то новенькое попробовать! Пусть дела идут своим чередом, авось, разберетесь, и все устроится наилучшим образом.

— Спасибо за совет, Милла. Я хочу завтра в лес сходить, выгородишь меня перед Ридом и отцом?

— Выгорожу, так уж и быть.

— А… можно у тебя немного снадобья взять?

— Ли, знахарка и так каждый раз посмеивается, когда я к ней захожу, — недовольно поморщилась Камилла. — О Харпе, уже, по-моему, слухи поползли…

— Ну, такие слухи мужчине должны быть в радость… — не сдержалась Оливия.

— Пожалуй. На меня кумушки уж точно с завистью поглядывают. Но если это дойдет до твоего отца… Знаешь ведь, как он за тебя трясется. И он уже заметил, что вы с Ридом меньше времени вместе проводите, обрадовался. Решил, вы повзрослели и стали вести себя ответственно… Рид, бедняжка, может, и повзрослел…

— Милла, ну не надо, мне и так стыдно, — вздохнула Ли.

Рид очень обрадовался приходу Оливии. Майкл давно ушел на службу, и парень, несмотря на договоренность, попытался затащить невесту в спальню. Ли с трудом удалось отказаться, не вызвав ссоры.

— Хочешь сразу после свадьбы забеременеть? — поинтересовался недовольный Рид. — Бурный медовый месяц тебе обеспечен.

— С нетерпением жду, — лукаво улыбнулась девушка. — Давай побудем женихом и невестой, которые до обряда ничего, кроме поцелуев, не пробовали.

— Не бывает таких, — усмехнулся молодой стражник.

Оливия, наблюдавшая замужества подруг, склонна была согласиться.

— А мы попробуем, — она обняла Рида и нежно поцеловала. — Зато потом как будет хорошо…

— Тебе легко говорить, — забурчал парень и прижал ее к себе, давая ощутить его трудности. — Хочешь, чтобы я гульнул напоследок?

— А признайся, Рид, у тебя были другие? — ей очень хотелось, чтобы он ответил «да», это в какой-то мере успокоило б ее совесть.

— Никого у меня не было, я влюбился в тебя еще мальчишкой, как только увидел, — он поцеловал ее глаза, потом губы. — Продержусь до свадьбы, если желаешь, но потом — ты держись!

Ли засмеялась, прижавшись к нему, с удовольствием ощущая его объятия, уютные, успокаивающие, надежные… Рид для нее — как яркий солнечный день, теплый, ласковый, понятный. В его свете нет места жутким тайнам, в нем весело, радостно и легко. И сейчас, под лучами солнца, мысли о страстных, скорее даже грубых, прикосновениях другого мужчины вызывали едва ли не страх… Девушка ушла от жениха вечером, успокоенная. Всю ночь она спала крепким сном, а утром встала с удивительно ясной головой. Сета видеть не хотелось, но он ждет ее сегодня, и если она не придет к нему днем, он пожалует к ней ночью. Ли пребывала в странной уверенности, что при солнечном свете сможет противиться его желаниям, а в темноте — нет. Значит, как это ни неприятно, придется сходить в лес и все ему объяснить. Положить конец возникшей из ниоткуда неправильной связи.

IV

Закутавшись в плащ, Ли без труда выбралась из города. Камилла не хотела отпускать ее одну, и девушке пришлось солгать, что за воротами ее будет ждать Клэй. На тракте оказалось оживленно: то и дело попадались группы паломников, следовавших на богомолье в монастырь Св. Джайлса, лежавший в трех днях пути от Горинга, ниже по течению Изис. Приближался день этого почитаемого в народе святого, покровителя нищих, убогих и больных, и желающие получить исцеление или милость небес во множестве

направлялись в обитель, хранившую мощи и другие реликвии чудотворца. Ли брела по обочине, рассеянно поглядывая на паломников, занятая своими мыслями. Все складывается очень удачно: и сейчас идти безопасно, и обратно в город легко удастся вернуться неузнанной, смешавшись с богомольцами, многие из которых, как и она, кутались в плащи с капюшонами, стараясь защититься от мелкой осенней мороси. Еще бы пробежать по лесу, не встретив егеря или Терезу… Жена лесника осенью частенько ходила собирать грибы и каштаны. Интересно, не собирается ли она на богомолье? Кажется, в последнюю их встречу она что-то говорила о монастыре Св. Джайлса… У Ли тогда все в одно ухо влетало, в другое вылетало… Да, точно, говорила, мол, у них с мужем детей до сих пор нет, а святой в этом может помочь, да еще защищает от страхов ночного леса… А вот это ей самой очень пригодилось бы. Может, тоже съездить поклониться чудотворным мощам?..

Углубившись в размышления, девушка сама не заметила, как оказалась на опушке у знакомой тропы. Свернула в лес и торопливо пошла вперед. Листья на ветвях почти полностью пожелтели, а их опавшие собратья укрывали землю толстым шуршащим ковром. Ли с удовольствием загребала их ногами, рискуя споткнуться о прячущийся внизу корень. Подойдя к просеке, заметила в просвете меж стволами серые стены охотничьего домика и темно-зеленый плющ на крыше. Только бы Сет не разозлился, только бы понял правильно… Он хочет быть с ней лишь потому, что она не боится его внешности. А через пару месяцев просто возненавидит ее, возненавидит из-за вынужденной привязанности, из-за несвободы, из-за невозможности найти другую женщину, более красивую, родовитую. Надо как-то объяснить ему все это… Преисполненная благих намерений, Ли ступила на просеку, но не успела сделать и нескольких шагов, как дверь дома распахнулась, и навстречу вышел Сет, видимо, заметивший гостью из окна.

— Сет, мы не… — начала она, даже не здороваясь, намереваясь сразу сказать главное, но он не стал слушать, тут же закрыл ей рот поцелуем, а дальше уже говорить не хотелось.

Он подхватил ее на руки и понес внутрь, она прижалась к нему, ненавидя себя, не в силах ни отказать словом, ни просто оттолкнуть его. Он не стал подниматься в спальню, распахнул пинком дверь в гостиную, подошел к столу, ногой оттолкнул один из стульев (тот с грохотом упал) и усадил девушку перед собой. Ли непроизвольно бросила взгляд в сторону двери, ведущей внутрь дома. Слуга на кухне наверняка слышал стук упавшего стула…

— Мы одни, — прошептал Сет, целуя ее в шею. — Я отправил Клэя с поручением, чтобы ты не смущалась.

Ли непослушными пальцами развязала плащ, потом стала распускать шнуровку на платье. Мужчина тем временем потерся лицом о ее щеку, спускаясь на грудь, по мере того, как вырез платья расходился все шире. На минуту оторвался от девушки, отбросив подальше ее плащ. Полностью раскрытое на груди платье ему не мешало, а подол он уже задрал. Ли вдруг на минуту представила, как она должна выглядеть со стороны: сидящая на краю стола с раздвинутыми ногами, с обнаженной грудью, бесстыдная в своем желании. Сет, будто угадав ее мысли, оторвался от нее и отстранился, с удовольствием разглядывая. Девушка тут же залилась краской.

— Мне так нравится смотреть, как ты смущаешься и краснеешь, — усмехнулся он. — Словно девочка. На озере ты была очаровательна. Давно впервые попробовала мужчину?

У Ли запылали не только щеки, она чувствовала, как жжение захватывает шею и грудь. Девушка умоляюще взглянула на Сета, не в силах выговорить ни слова. Он рассмеялся, довольный.

— Не говори, если не хочешь. И расстегни, наконец, мне штаны. Уверен, ты знаешь, как это делается.

Она стала возиться с ширинкой, ощущая сквозь ткань отвердевшую плоть. Он не помогал ей, очевидно, получая удовольствие от ее неловкости и нетерпения. Справившись, Ли с наслаждением погладила торчащий член, потом, собравшись с духом, подняла глаза на Сета.