Глаз Охотника
Шрифт:
Араван отвернулся. Внезапно он поднялся и быстро зашагал прочь; Гвилли не посмел догнать его: он понял, что эльф хочет побыть в одиночестве.
Вечером Гвилли рассказал Фэрил о происшедшем, и сердце дамны сжалось от жалости к Аравану. Она и раньше замечала во взгляде эльфа невыразимую грусть, которая шла из самой глубины его храброго сердца.
Фэрил помолчала, а затем проговорила:
— У нас в Боскиделле тоже ходили слухи о странных существах, обитавших в Терновой стене. Никто их, конечно, не видел собственными глазами, ведь даже птицы не вьют гнезд в колючем терновнике.
Пришло
С приближением зимы тренировки стали реже, особенно когда пошел снег, и варорцы больше времени проводили теперь дома. В один из таких вечеров Гвилли читал дневник, сидя перед камином, а Фэрил все колдовала над своим кристаллом.
Вдруг баккан оторвался от чтения и попросил:
— Послушай-ка, Фэрил…
Глубоко вздохнув, он начал читать вслух на языке твилл, запинаясь и делая ошибки, но все же справляясь с нелегкой задачей:
— «Ве дин а лак далле… Я сидела на льду, совсем обессилев от всего происшедшего, и вместе с истекающей кровью от удара Стоука Риатой ждала, когда Томми вернется и приведет лошадей. Колокола в монастыре звонили, как будто справляли панихиду по безвременно погибшему Урусу, хотя я знала, что этот звон лишь результат землетрясения. Я не могла избавиться от одной навязчивой мысли: Стоук говорил когда-то, что убить его можно лишь серебряным оружием, ведь он необычное создание — повелитель валгов, летающий человек. Теперь же он вместе с Медведем погребен под сомкнувшейся над их головами толщей льда. Умер ли он или воскреснет из мертвых?» — Гвилли закончил читать. — Брр! У меня от всего этого мурашки по коже. Может, Стоук еще жив и только заморожен там на века!
Фэрил оторвалась от созерцания своего кристалла:
— Возможно, Пэталь была права. К тому же об этом говорит и пророчество.
— Как бы там ни было, и двух лет не пройдет, а мы уже все узнаем, — произнес Гвилли, перелистнул страницу и снова углубился в чтение.
Фэрил же постаралась отвлечься от всех этих мыслей и сосредоточиться на магическом кристалле.
Глава 14
ОПАСНЫЕ ПУТЕШЕСТВИЯ
КОНЕЦ 5Э986-НАЧАЛО 5Э988
(за полтора года до описанных событий)
Долгими зимними вечерами Араван, Риата, Фэрил и Гвилли подробно обсуждали план действий. Друзья рассмотрели несколько вариантов, среди которых был и обычный для Риаты путь через деревню Индж в Аралане, и зимовка на восточном склоне Гримволлских гор, где, прежде чем перебраться в Валон, жили ванадьюрины.
Однако после долгих размышлений и колебаний друзья решили остановиться на плане Аравана, который состоял в том, чтоб следующей осенью, проехав через Риал и достигнув берега моря Бореаль, на корабле добраться до земли алеитов и там перезимовать, а оттуда на собачьей упряжке доехать до гор Гримволла. Такой путь позволял избежать встречи с ночным народом и пролегал вне зоны землетрясений.
И снова пришла весна, и снова растаяли снега в долине и на склонах гор. Скот отогнали на зеленые пастбища. Река Тамбл разлилась в своем весеннем буйстве, и природа пробудилась ото сна. Эльфы, готовясь к путешествию в далекие страны, доставали из сундуков все, что создали долгими зимними вечерами: ювелирные украшения из серебра и драгоценных камней, одежды из тончайшего шелка, керамику, изделия из дерева и камня, стальное оружие, украшенное рунами и искусной резьбой. Хотя секреты изготовления волшебного, особенного оружия были утрачены, эти сабли, мечи, ножи и кинжалы были мастерски исполнены и должны были верой и правдой служить своим владельцам.
Все эти плоды труда эльфов предназначались для торговли с чужеземными народами. Весной купцы увозили товары из Ардена, чтобы летом и осенью привезти все то, чего не было в долине: соль и разнообразные специи, травы и целебные растения, редкие самоцветы и драгоценные металлы.
Один из караванов отправлялся в крепость Чаллерайн, летнюю резиденцию Верховного Правителя, расположенную на севере Риана. С одним из купцов Араван послал записку другу, жившему в крепости. В письме эльф просил его отрядить посланника в порт Андер на побережье моря Бореаль и зафрахтовать корабль для морской поездки в деревню Иннук.
Время шло, и варорцы продолжали свои занятия. Гвилли уже свободно говорил на трех языках: сильва, твилл и пелларском, хотя иногда и допускал смешные ошибки, а читать и писать мог лишь с трудом. Фэрил удивлялась, как он умудряется не запутаться окончательно, и приписывала достижения баккана его врожденным способностям.
Фэрил тоже могла теперь без затруднений объясняться на языке эльфов. Не оставляла она и попыток заглянуть в будущее, которые до сих пор не приводили ни к какому результату.
Однажды теплой весенней ночью дамна сидела на крыльце и вглядывалась в свой кристалл, в самую его глубину…
…Внезапно она стала падать в звенящую и поющую бездну, и мимо нее проносились бесконечные грани кристалла, в которых отражался желтовато-золотистый блеск. Это свечение то распадалось на миллиарды искорок, то собиралось в единый мощный пучок, и она поняла, что это свет ее души. Вокруг нее на много ладов, то громко, то нежно, позвякивали серебряные колокольчики, и этот мелодичный перезвон отдавался в ее сердце, которое между тем было спокойно, как никогда.
Никакого страха дамна не испытывала, несмотря на стремительность падения, и не переставала оглядываться по сторонам, ибо вокруг нее, отраженные в гранях кристалла, проносились образы и видения. Некоторые из них были практически неразличимы, другие можно было хорошо рассмотреть.
Внезапно она увидела эльфийку — Риату или кого-то другого, она не могла бы сказать наверняка, — а чуть позади нее — огромного мужчину на коне. На плече у всадника — эльфа или человека? — сидел сокол, а в руках его что-то блестело и переливалось.