Глаз Пернатого Змея
Шрифт:
— Кто вы? — проговорил он вполголоса, стараясь не волноваться. — Что вам нужно? Где моя жена?
— Опять ты за свое! — женщина раздраженно взмахнула рукой, при этом перстень соскользнул, она поймала его на лету и снова надела на безымянный палец.
Георгий отметил, что перстень ей велик, а Лене он с трудом смог его надеть.
— Где моя жена? — повторил он хрипло, сам понимая, как глупо это звучит.
— Ну все, — женщина сдвинула брови, поднялась. — Ты можешь делать все, что хочешь, а я поеду домой.
— Где
К их столику подошел официант, озабоченно проговорил:
— Какие-то проблемы?
— Проблемы? — Георгий посмотрел на него невидящим взглядом. — Мы… эта женщина…
— Кажется, мой муж выпил лишнего! — перебила его женщина. — Простите, наверное, нам лучше уехать!
— Я тебе не муж! — выпалил Георгий.
Перед глазами у него все поплыло, стол качнулся. Официант странно взглянул на него и исчез, тут же на его месте появился метрдотель, высокий худощавый мужчина средних лет.
— У нас приличное заведение, — проговорил он вполголоса. — Нам не нужны скандалы. Сейчас я вызову для вас такси…
— Приличное заведение? — выкрикнул Георгий. — Да у вас здесь черт знает что творится! Где моя жена?
— Ваша жена? — метрдотель удивленно взглянул на женщину за столиком.
— Не слушайте его, — смущенно проговорила женщина. — Муж выпил лишнего. Прежде с ним такого никогда не случалось. Нам действительно лучше уехать.
— Я с этой женщиной никуда не поеду! — закричал Георгий и потянулся к блондинке. — Куда ты дела Лену?
Его схватил за руку прежний официант, с другой стороны подскочил еще один. Вдвоем они повели его к выходу. Перед входом в ресторан их уже ждало такси. Официанты ловко втолкнули Георгия на заднее сиденье, женщина села рядом.
— Куда едем? — спокойно осведомился водитель, взглянув в зеркало на Георгия.
— Я никуда не еду! — крикнул тот. — Я должен вернуться! Там осталась моя жена…
— Не слушайте его! — перебила женщина. — Муж выпил лишнего, он сам не знает, что говорит.
И она назвала адрес, их с Леной адрес.
— Бывает, — спокойно проговорил водитель, и машина плавно тронулась.
Георгий попытался открыть дверцу, выскочить — но женщина схватила его за руку и прошипела, как рассерженная кошка:
— Прекрати сейчас же! В конце концов, это просто неприлично! Как ты себя ведешь?
Внезапно Георгий почувствовал дурноту и слабость. Окружающее заколыхалось, как колышется театральный занавес, прежде чем разъехаться и открыть сцену, перед глазами поплыли радужные круги и полосы. Он прикрыл глаза, откинулся на спинку сиденья и попытался успокоиться, понять, что же с ним происходит.
Может быть, ему все это просто померещилось? Может быть, сейчас он откроет глаза и увидит рядом Лену?
Но когда он открыл глаза, то увидел рядом все ту же незнакомую женщину. Дурнота усилилась, он застонал и провалился в тусклое темное беспамятство.
— Надо же, как мужик нализался! — сочувственно проговорил таксист. — И часто с ним такое?
— Не поверите — первый раз! — вздохнула женщина.
Водитель недоверчиво хмыкнул.
Когда доехали до дома, вдвоем с таксистом они кое-как вытащили Георгия из машины. На свежем воздухе он пришел в себя, по крайней мере, мог самостоятельно идти. Они вошли в подъезд, добрались до лифта и тут встретили соседей, пару средних лет с маленькой собачкой. Соседи взглянули на Георгия удивленно и неодобрительно, жена испуганно поздоровалась, Георгий в ответ пробурчал что-то неразборчивое.
Наконец они вошли в квартиру, Георгий кое-как доплелся до кровати, упал на нее, не раздеваясь, и на этот раз окончательно отключился.
Утром он проснулся с жестокой головной болью и в ужасном настроении. Все вчерашнее происшествие казалось ему бредом, он не понимал одного — как он мог так напиться, что перестал узнавать собственную жену?
Он вспомнил вчерашний бред, вспомнил, как ему казалось, что Лена превратилась в совершенно незнакомую женщину. Ему стало стыдно, мучительно стыдно.
Самое ужасное, что он устроил такой скандал именно в годовщину их свадьбы, в такой день испортил Лене настроение!
Жены, кстати, рядом в постели не было, зато из кухни доносилось звяканье посуды и шум льющейся воды. Наконец в коридоре послышались шаги, и жизнерадостный голос проговорил:
— Ну как, дорогой, ты проснулся?
Дверь спальни открылась. В первый момент Георгий увидел поднос с чашкой кофе и бутербродами, руку, плечо в розовом — домашний халатик жены.
— Не знаю, можно ли тебе кофе, — произнес голос, на этот раз озабоченный. — Вчера тебе было так плохо…
Женщина повернулась к нему лицом… и Георгий застонал: это была не его жена. В розовом халате жены в комнату вошла та самая вчерашняя блондинка. Блондинка из его бреда.
Она поставила поднос на прикроватную тумбочку, поправила одеяло и проговорила с сомнением в голосе:
— Не стоило бы так о тебе заботиться после вчерашнего, но я не могу сразу перечеркнуть все, что у нас было. Но ты должен понять, в какое ужасное положение ты меня вчера поставил! Особенно стыдно мне было перед соседями!
Тут она увидела его перекошенное лицо и спросила:
— Ну, что с тобой? Тебе опять плохо? Тогда, наверное, тебе не стоит пить кофе!
— Где… где Лена? — едва слышно проговорил Георгий.
Женщина всплеснула руками и выбежала из спальни.
Тогда Георгий поднялся, добрел до двери.
Голова кружилась, руки дрожали, во рту был отвратительный привкус. Из коридора доносились какие-то странные звуки, как будто кто-то мучил кошку.
Держась за стену, Георгий вышел в коридор.