Глаза чужого мира (сборник)
Шрифт:
Ум-Фоад так и подскочил вперед, даже усы ощетинились.
— Говорите громче, сударь! Вы сказали, «о деньгах»?
— Ты, наверное, ослышался. Мы хотим выкопать яму на твоей земле.
— С какой целью? И сколько вы намерены мне заплатить?
— Скажи лучше, сколько ты намерен нам заплатить? — осведомился Риальто. — Эта яма повысит ценность твоей земли!
Ум-Фоад саркастически рассмеялся.
— Чем же это? Тем, что, выйдя погулять ночью, я угожу в нее и расшибу себе лоб? Вам нужна эта яма, вот вы за нее и платите. А потом еще за то, чтобы ее засыпать!
— А какое второе?
Ум-Фоад глубокомысленно хихикнул и постучал себя кончиком пальца по голове.
— Вы что, меня за дурачка держите? Мне прекрасно известно, что на моей земле зарыты ценные предметы. Все найденные ценности будут принадлежать мне. Если вы копаете, то приобретаете права только на яму.
— Это неслыханно! Может, есть еще и третье условие?
— А как же! Подряд на раскопки должен быть передан моему брату, Ум-Зуику. А надзирать за проведением работ буду лично я. Кроме того, все платежи должны быть произведены в золотых зикко недавней чеканки.
Риальто попытался было торговаться, но Ум-Фоад оказался крепким орешком и не уступил ни в одном важном вопросе.
Когда Риальто с Шалуке возвращались в шатер, девушка заговорила.
— Ты вел себя очень великодушно, ну или так мне показалось. Этот Ум-Фоад — невозможно жадный тип, — сказала она своему спасителю.
— Как только речь заходит о деньгах, Ум-Фоад начинает вести себя как оголодавшая акула, — согласился Риальто. — Впрочем, почему бы не сделать человеку приятное? Мне ничуть не сложно пообещать ему не сто золотых зикко, а двести.
— Риальто, какой ты добрый! — воскликнула Шалуке.
Ум-Фоад и его брат Ум-Зуик пригнали к хижине Ошерла артель работников и принялись копать яму пятидесяти футов в поперечнике в том месте, на которое указал сандестин. Извлеченную из ямы землю просеивали через сито под бдительным надзором Ошерла, Риальто и Ум-Фоада. Дюйм за дюймом, фут за футом яма в древнем морском дне росла, но такие темпы не устраивали Риальто.
— Ну и работничков ты набрал! — пожаловался он Ум-Фоаду. — Они на редкость нерасторопны, зубоскалят и сплетничают у бочонка с водой, а большую часть времени и вовсе ловят ворон. Вон тот дряхлый старик вообще еле шевелится, я дважды думал, что он вот-вот протянет ноги.
— Ну же, Риальто! — не замешкался с ответом Ум-Фоад. — Ты только и знаешь, что ворчать да брюзжать! Эти ребята получают кругленькую сумму за каждый час работы, вот и не торопятся. Что же до старца, так это мой почтенный дядюшка Йаа-Йимпе, который страдает жестоким прострелом и к тому же глух, как пень. Что же теперь, ущемлять его на этом основании? Пускай пользуется всеми привилегиями наравне с остальными.
Риальто пожал плечами.
— Как хочешь. В нашем договоре предусмотрена подобная ситуация.
— Да? Как так?
— Я имею в виду следующий раздел: «Риальто имеет право по своему усмотрению произвести оплату исходя из объема фунта, извлеченного из ямы. Сумма означенного платежа в таком случае будет определяться на основании скорости, с которой Риальто, стоя
Ум-Фоад вскрикнул от ужаса и уткнулся в договор.
— Я что-то не припомню такого условия!
— По размышлении я решил его добавить, — пожал плечами Риальто. — Наверное, ты просто не обратил внимания.
Ум-Фоад бросился подгонять рабочих. Те, ворча, взялись за лопаты, и даже старый Йаа-Йимпе время от времени изменял положение. По мере того как яма углублялась, в земле стали попадаться предметы, упавшие на морское дно с проходивших кораблей.
— Ты только взгляни, Риальто! Эта глиняная кружка — подлинное сокровище, даром что ручка отбита! Она являет собой венец свободного и раскрепощенного искусства, какого в наше приземленное время больше не встретишь.
— Великолепная вещица! — согласился Риальто. — Она украсит каминную полку в твоей гостиной и подарит тебе нескончаемые часы наслаждения.
Ум-Фоад досадливо прищелкнул языком.
— Разве ты не ее ищешь?
— Определенно не ее. Впрочем, положи ее к прочим твоим находкам; не исключено, что в один прекрасный день я выкуплю их у тебя оптом.
— Тогда будь так добр, скажи мне, что именно ты ищешь? — осведомился Ум-Фоад. — Если мы будем знать, то сможем внимательней следить за тем, что просеиваем.
— Ага, а потом заломить несусветную цену, когда этот предмет наконец обнаружится.
Ум-Фоад алчно осклабился.
— Мне не остается ничего иного, как установить высокие цены на все мои находки.
Риальто ненадолго задумался.
— В таком случае мне тоже придется изменить тактику.
В полдень, когда настало время сделать передышку, Риальто обратился к работникам:
— Я рад видеть, что яма так споро углубляется. Предмет, который я ищу, должен быть где-то близко. Я сейчас опишу его, чтобы все вы работали внимательно, поскольку тот, кто найдет этот предмет, получит премию в десять золотых зикко сверх оговоренной платы.
— Излишне упоминать, — поспешно вставил Ум-Фоад, — что эти золотые зикко будут уплачены из кармана Риальто.
— Именно так, — подтвердил последний. — А теперь слушайте. Все слушают внимательно? — Он обвел работников таким взглядом, даже старый глухой Йаа-Йимпе, казалось, проникся важностью события. — Мы ищем Священный фонарь, который некогда украшал собой нос принадлежащей Королю-Облаку Барки Утех. Однажды, когда Барка попала в страшную бурю, удар голубой льдомолнии сбил фонарь и он погрузился в море. Итак, тот, кто найдет фонарь, получит десять золотых зикко! Каждому, кто найдет фрагмент, осколок или хотя бы крохотную призму голубой льдомолнии, я выплачу премию в один золотой зикко, подлинной монетой. Такой фрагмент, или осколок, или призму, можно узнать по его искристому голубому цвету и необходимо без промедления доставить мне для осмотра. А теперь за работу, да смотрите не пропустите осколки голубой льдомолнии: они приведут нас к цели!