Глаза Сатаны
Шрифт:
Хуан знакомился с городом, он ему очень понравился. Большой, многолюдный, с красивыми домами, церквами, собором, поражавшем его примитивное воображение.
Не прошло и трёх дней, как Хуан уже нашёл судно, идущее в Сан-Хуан. Капитан охотно брал пассажира, тем более, что каюты он не просил, обещав обойтись палубой.
Через два дня судно вышло в мере. Оно сегодня оказалось малоприветливым. Волнение довольно сильное, ветер приносил моросящий дождь, сменяющийся короткими ливнями. После чего опять сияло солнце, а ветер тут же сушил палубу и паруса.
Судно на двести тонн шло тяжело, груженное провиантом. Обошли остров Саону, вошли в пролив Мона. На горизонте смутно темнел берег острова. С марса донеслось:
– Справа по курсу парус! Спускается к нам!
Появление паруса постоянно вызывало на борту беспокойство. Английские пираты опять активизировались, как несколько лет назад, когда Дрейк и Рэли наводили ужас на города Нового Света.
Не прошло и часа, как стало очевидно, что это скорей всего и есть разбойничий корабль. Он шёл по ветру, быстро приближался, и уйти тяжело гружёному судну было невозможно.
Капитан и не думал уходить, смирившись с судьбой, моля Господа только сохранить жизни и судно. О грузе думать не приходилось.
Хуан с возрастающим беспокойством следил за действиями пиратов. Он почти уверен был, что перед ними англичане. Их повадки ещё не забылись.
Капитан ждал только сигнала лечь в дрейф. Пушечный выстрел прокатился затихающим звуком и замер, а матросы уже лезли по вантам на реи, убирая паруса, шепча молитвы, прося милосердного Бога заступиться перед еретиками.
Две призовые шлюпки дружно приблизились к остановленному судну, матросы с гоготом, смехом и руганью вскочили на палубу. Никто не сопротивлялся.
Главарь призовой команды почти не глядел на матросов. Он точно определил капитана, потащил его в каюту и вскоре оттуда послышался вопль и два пирата за ноги выволокли капитана на палубу и со смехом перевалили через фальшборт в море.
Хуан торопился вспомнить английскую речь, собираясь выторговать себе жизнь. Он сам отдал оружие, получил по шее и сел у фок-мачты в ожидании распоряжения начальника призовой команды. Тоска опутала его сетью безысходности, мысли затравленно метались в голове.
Жадно вслушивался в английскую речь, впитывая знакомые слова и фразы. С трепетом ждал своей участи. И тут вспомнил уговоры Миры, что просила его не уезжать, предупреждая о долгой разлуке. «Вот и случилось, как предсказывала эта девчонка! Что б мне не послушать её? А вдруг она права и мы действительно долго не увидимся? Тогда мне не грозит смерть! Хоть бы её предсказание сбылось! Господи, помоги мне!»
Он ещё хотел продолжать молиться, но подошёл матрос, грубо поднял всех, обыскал, отобрал у Хуана кошель с монетами, довольно ухмыльнувшись. Спросил с прищуром голубых глаз:
– Дон богат? Можно на выкуп надеяться?
– Я не дон, – ответил Хуан, тщательно выговаривая английские слова. – Я почти такой же, как и ты, только недавно бежал из плена.
– Ты англичанин? Что-то не очень похож. И говоришь плоховато! Эй, Марк! Иди сюда! Тут интересный тип объявился!
Подошёл главарь команды. Высокий, худощавый, с бледными глазами и розоватой кожей, обожжённой на солнце. Светлая борода была коротко подстрижена и поблёскивала золотыми нитями.
– Что за тип, Пол? Этот? – указал на Хуана. – Как звать тебя?
– У англичан звали Джоном, сэр, – ответил Хуан смиренно.
– С кем плавал? Давно?
– Последний раз участвовал в осаде Сан-Хуана Френсисом Дрейком, сэр.
– Да? Интересно! Тогда у сэра Френсиса ничего не получилось. Так у кого ты плавал, Джон?
– У Бена Мак-Ивена, сэр.
– Где-то слышал про такого. Не помню. Кого ещё можешь назвать?
Хуан перечислил своих товарищей, но только Кейто всплыл в памяти англичанина. После чего он обернулся к Полу:
– Отдели этого от остальных, Пол. Вроде свой парень. – И обернувшись к Хуану спросил: – Оружием владеешь?
– Владею, сэр. Могу показать. Дай кинжал и посмотришь.
Марк усмехнулся, кивнул Полу и тот протянул Хуану его же узкий кинжал, отыскав среди остальных.
– Меть вон в того матроса, Джон! – воскликнул Марк, указал на побледневшего испанца, который попятился от него.
Хуан покачал головой, показывая, что ему такое не нравится. Однако согласно кивнул, заметив с сожалением, обращаясь к матросу:
– Прости, но своя жизнь дороже. Я слегка, ты только не дёргайся.
Хуан почти без замаха бросил кинжал. Он мелькнул стрелой, матрос вскрикнул, наклонился, схватившись за бедро. Там торчал вонзившийся на пару дюймов кинжал.
– Что так неточно? – спросил Марк.
– Куда метил, сэр, – с некоторым замешательством, ответил Хуан. – Могу в мачту точнее бросить. Зачем убивать человека, коль он мне не причинил никакого вреда?
– Он испанская собака! Их всех стоит убить, Джон!
– Только потому, что им первым довезло с Новым Светом? – Хуан тут же с сожалением посмотрел в лицо Марка, но тот вспышку подавил.
– Языкатым трудно будет у нас, Джон. Ладно, живи. Пол, всех в трюм! Грузим провиант! Поспешай, дьяволы!
От англичанина отвалила ещё шлюпка. Две первые уже готовились отваливать от испанца, гружёные товарами.
В сгущающихся сумерках испанский корабль пылал ярким пламенем, а из его нутра ещё доносились вопли и грохот в борта несчастных матросов.
Хуан с грустью смотрел на удаляющийся факел в море. Далёкие молнии полыхали на западе. Гроза уходила дальше. Потом Хуан перевёл взгляд на далёкий берег острова Мона, но его уже не было видно. Корабль держал курс на юго-запад. Свежий ветер упруго надувал паруса трёх мачт, судно делало не меньше шести узлов.