«Глаза Сфинкса». Записки нью-йоркского нарколога
Шрифт:
Как ни странно это прозвучит, смею предположить, что никаким антисемитом Роберт не был. Даже, может, евреев любил. Объяснение тут вот какое: Роберту было трудно установить контакт с упрямым и ушлым еврейским мальчиком, который два года отучился в колледже, употреблял какие-то заморские психотропные таблетки, покупая их онлайн. К тому же тот паренек был из ортодоксальной семьи: шаббаты, молитвы, строгие законы кашрута. А Роберт был обычным алкоголиком, двадцать лет кряду заливал в себя самую дешевую водку. Имел простые понятия и представления о жизни. Толком не умел пользоваться компьютером. Понять им друг
Помню, в середине учебного года Роберт внезапно пропал. Как внезапно пропадали и некоторые другие студенты: в один день – ни здрасьте тебе, ни до свидания. Не пришел студент. Пуста его парта. Уж дело близится к экзамену, а пропажи все нет и нет, не объявляется. Мистика, да и только.
Как я уже говорил ранее, по неопытности я еще напрямую не связывал эти внезапные исчезновения студентов с наркотиками и алкоголем.
Пройдет совсем немного времени, и уже на первой своей работе я быстро привыкну к этому явлению – внезапным исчезновениям пациентов, составляющую неизменную часть в работе любой амбулаторной наркологической клиники.
Вот уж где никогда наверняка не знаешь, встретишься ли завтра с этим человеком или нет. Прощаясь с ним сегодня, жмешь ему руку: «До завтра!» И ведь ничего не должно случиться в этот коротенький промежуток времени: с обеда сегодняшнего дня и до завтрашнего утра. Ну, ничегошеньки ничего! Пациент отправляется к себе домой или в приют, где живет. И вроде бы не предвидится никаких природных аномалий: ни землетрясений, ни ураганов, ни наводнений. Жизнь идет своим чередом, по крайней мере, до завтрашнего утра все у него расписано.
Но если речь о наркомании, то всегда имеешь дело с человеческими аномалиями, которые страшнее любых ураганов и землетрясений. Не удивляйся, если пациент, покинувший сегодня клинику в полном здравии и решимости быть чистым и трезвым до конца своих дней, завтра утром окажется где-нибудь под мостом в овердозе, или в полицейском участке.
Как же так? Хм... Ведь вроде бы все так хорошо складывалось! Парень был таким молодцом, так серьезно настроился. Держался. Ведь казалось, что...
Но долго грустить и ломать голову, почему же такое случилось, некогда. Вон уже в дверях – новые трое. Ждут приема. А что с тем, с пропавшим? Все-таки что с ним? Кто знает. Может, жив. Может, еще и объявится когда-нибудь. Вернется. Завтра. Или через год. А может...
Итак, согласно мистике этих пропаж, господин Роберт тоже внезапно исчез, и почти месяц его парта пустовала. Обычно во время лекций, когда в аудитории поднимался шум, группа едва не выходила из берегов и преподаватель не мог справиться, Роберт командовал со своей парты: «Хватит шуметь!», и его призывам почему-то внимали. Но с его исчезновением следить за порядком, получается, стало некому, и шум в аудитории стоял немыслимый. И больше никто не рассказывал истории про «хитрого еврея», никто не знал, какие новые коварные замыслы он вынашивал, пытаясь обмануть Роберта.
Приблизительно через месяц Роберт объявился – истощавший, позеленевший лицом, нос из-за впалости щек казался еще длиннее. Во время ленча, по дороге в кафе, я случайно оказался с ним рядом. Без всякой задней мысли спросил, где он так долго пропадал. Роберт на миг смутился, вероятно, пораженный
– Я пострадал из-за плохих людей. Я люблю помогать людям, но я очень наивный человек. И многие этим пользуются, – ответил он загадочно.
– Ты что, помогал кому-то строить дом? Или помогал по бизнесу? – не унимался я, не в силах отвести взгляд от его осунувшегося лица. Кажется, его еще немного потряхивало.
– Да-да, именно по бизнесу. Помогал одному бизнесмену, – ответил он, улыбнувшись. Видимо, ему понравилась эта новое, оригинальное определение запоя.
...Он все-таки дотянул до финиша и получил диплом. Администрация школы не грешила повышенной строгостью, и многим студентам делались поблажки. Но даже при всей мягкости преподавателей, при всех их «хождениях навстречу», из двадцати пяти студентов в группе только семнадцать получили дипломы. Остальные же мистически исчезли, попросту говоря, сорвались. Причем сорвались не на недельку-другую, а основательно, так, что больше не могли учиться.
На выпускную церемонию Роберт пригласил своего сына. Сын учился в колледже. С женой Роберт был давно в разводе, сыном много лет не занимался. Очень нервничал – придет ли?
О, как ему хотелось, чтобы сын не отмахнулся от его приглашения, чтобы простил папочке и его водку, и уход из семьи, и все остальное.
– Сын, сын... Придет ли? Нет, он ведь очень занят, у него сейчас сессия. Еще у него проблемы с герл-френд... Но я сам виноват, что его бросил. Я когда-то его бил... Ах, я никому не нужен, никому! – Роберт не находил себе места.
Он даже придумал план: чтобы я позвонил герл-френд его сына (она была русской) и поговорил с ней насчет выпускной церемонии Роберта.
Не забуду его – с дипломом в руках, в костюме и при галстуке. Вид имел весьма импозантный. Каждый из выпускников должен был произнести прощальную речь. Очередь дошла до Роберта.
– Хватит шуметь! Хватит шуметь! – закричали, смеясь, студенты, подбадривая его.
Подняв над головой диплом, Роберт стал что-то говорить прокуренным и пропитым, но все еще зычным голосом. Не сводил глаз с сидевшего напротив сына – тот все-таки пришел и герл-френд с собой привел!
Однако голос его вскоре задрожал и пресекся. Он вдруг зарыдал и выбежал из аудитории...
Весельчак Рауль
Не могу не рассказать о Рауле – пуэрториканце с огромным животом и наколками на толстой шее и идеально круглой, идеально выбритой голове. Рауль был душой группы, самым веселым и колоритным студентом.
Он был прирожденный лидер, такие всегда находятся в центре внимания, любят, когда им поклоняются, но при этом имеют свое «я», а не только угождают публике. Для таких натур очень важен вопрос выбора, по какому пути идти, по какую сторону решетки находиться? Такие Раули, если выбирают путь криминальный, причиняют много горя окружающим, преступления их тяжки и жестоки. Но случается, что в их душах происходит переворот, светлое начало берет верх, и тогда вчерашний заматерелый преступник превращается в убежденного борца за законность и справедливость.