Глаза войны
Шрифт:
Никто не ел. Так, больше ковырялись в стоящих котелках, выискивая волоконца тушенки.
— Что делать будем? — первым нарушил гробовое молчание Вова Гашкин.
— На разведку ехать надо! — Марченко оторвался от котелка.
— Как? — Мячиков посмотрел на часы — Время уже к пятнадцати ноль-ноль подходит. Скоро темнеть начнет. Раньше думать надо.
— А нас сейчас никто и не ждет там. — Курдибанский подхватил идею Марченко
— Они ждут разведку утром, но не вечером. — Калина
— А на чем поедете? — Мячиков скептически отнесся к этой авантюре. — БТР нельзя выгонять. Как только начнете суетиться, так наблюдатели тут же сообщат Хачукаеву.
— Суеты не будет. — кивнул Марченко — Мы возьмем вашу машину, что под окнами стоит, «шестерку».
— Вы дороги не знаете, то, что на карте — это одно, я дорогу знаю! — Калина распрямился.
— А кто тебе сказал, что мы тебе машину отдадим, а? — я любил эту машину — Эту операцию. Проводит ФСБ, вот и будем проводить ее. Плюс есть масса нюансов, в которые, извини, мы тебя не посвящали.
— Видеокамера есть? Или свою брать? — Курдибанский внимательно всматривался в свернутую карту — склейку, он внимательно рассматривал въезд в Старые Атаги.
— Есть камера. У духов на зачистке взяли. — Ступников кивнул.
— Там еще много кассеток прихватили, они у моих бойцов. Как мальчонка лет девяти становится мужчиной, стреляя в голову пленному солдату. Как колонну расстреливают, а потом раненым головы режут. Я бы такие кассеты круглосуточно по первому каналу телевизора крутил, чтобы поменьше слезливых правозащитников стало в России. — Калина был злой, то ли от того, что его не берут с собой, то ли вспомнил про кассеты.
— Я не могу позволить вам такое безумие. — Мячиков был строг.
— Твоя «шестерка» быстро бегает? — Марченко обратился ко мне.
— Нормально.
— Поехали, смотаемся, заодно посмотрим подступы. Саша Ступников, ты снимать на видеокамеру умеешь?
— Умею, конечно.
— Значит, будешь оператором.
— Так, времени посмотри сколько, — вмешался Мячиков, — три часа. Пока доберетесь по разбитой дороге, потом назад, плюс по вражескому селу крутиться будете. Стемнеет.
— Берем ответственность на себя! Поехали!
— Станцию хоть возьмите!
— Возьмем, но, боюсь, из-за перепада высот ни хрена она не возьмет.
— Вы хоть бронежилеты возьмите.
— Пока доберемся до своих, возьмем «броники», да, назад — полчаса уйдет, и в «Жиге» неудобно сидеть в «броне». Быстро. Туда-назад. До темноты должны успеть. По коням! Сезон охоты на «Шейха» открыт!
И мы поехали. Я сидел за рулем, Саня Ступников рядом со мной возился с видеокамерой, Курдибанский и Марченко — сзади.
Спецназовцы не стали надевать бронежилеты, которые им предлагали взять у солдат
Мы въехали в Старые Атаги. Обычная жизнь. Народ ходит, и боевиков не видать. На въезде только оборудовано пулеметное гнездо, виден пулемет, но не видно хозяина. Саша все это тщательно заснял. Те, окопы, что отрыли наши солдаты на въезде в село, дооборудовали, довели «до ума». Хорошо же мы им помогли в этом деле.
— Ни блок-постов, ни проверки документов, не ждали. — Ступников откомментировал.
— _А, может, просто заманивают, типа «вэлком». — Марченко был хмур и сосредочен.
Поехали по центральной улице. Карту брать с собой не стали, адреса выучили наизусть. Эта карта мне в память врезалась. Дома, отмеченные на карте как «духовские», Саша снимал очень тщательно.
— Ты соседние сними тоже, может, оттуда придется заходить, или бандиты туда уйдут, — надо, чтобы мы знали, — инструктировали его с заднего сиденья «спецы».
— Да снимаю я, снимаю. Дорога плохая, камера дергается.
— Ничего страшного, мы покадрово потом рассмотрим.
— Смотри, какая-то сволочь выбегала и спряталась назад! — закричал Саша, показывая пальцем, не прекращая снимать.
— Где?
— Да вон, возле универмага, ну, возле сельмага.
— Давай туда, в проулок, посмотрим, что за гады такие!
— Давай! — я крутанул руль и добавил газа.
Там стоял КАМАЗ, рядом с ним человек двадцать вооруженных духов, они тут же открыли по нам огонь.
— Назад! Засада! — заорал Борис.
— Хуль! Сзади «таблетка».
— Стреляй!
Сзади нашу машину подпер «УАЗ-санитарка». Открылись задние двери и там тоже человек пять. «Передние» духи прекратили огонь, боясь попасть в своих.
Мы начали стрелять. Я из автомата, Саня из своего ПМ, «спецы» — из «Валов».
— Уходите! Мы прикроем! — орал Саша.
— Давай на хуль, давай, мужики! — орал Борис. — Валим отсюда!
— Серега, ты что заглох, Серега! — орал Саша…
Калиниченко
Мы не дождались контрразведчиков до заката, и наутро, наплевав на запрет прокуратуры, двинулись в Старые Атаги. Нас уже встречала делегация из старейшин и главы Администрации села.
Мы им выдвинули ультиматум, чтобы отдали сами, добровольно контрразведчиков и тех, кто их захватил.
Для духов контрразведчики — лакомый кусок, его всегда можно обменять на видного духа, пусть даже тот сидит в тюрьме на «Большой Земле», потребовать выкуп, любой контрразведчик и знает очень много. И поэтому мы не сомневались, что мужики живы, ранены, но живы.