Глаза зверя
Шрифт:
Джиро растерялся.
– А потом? – Акира закатил глаза.
– Следовать за ней, дурак! Она – противник мальчишки, нэ? Она приведет нас к нему и моим планам. И тогда вы должны напасть на обоих или кого-то одного. Но без риска! – он строго посмотрел на стражей. – В этот раз – кони и цепи!
Самураи быстро поклонились. Серебряный Волк зашипел.
– Но знайте, мое терпение вот-вот лопнет, как натянутая рисовая бумага. Подведете меня снова… - он замолчал. Гнев кипел в нем.
Бессмертный хрустнул костяшками. Высокий самурай закрыл глаза. Акира стоял с каменным лицом, не мигая. Джиро посмотрел на убийцу в капюшоне и сглотнул.
– А теперь прочь с глаз, - Серебряный Волк отвернулся.
Паук в любимом облике торговца шелком шагал по дороге вдоль побережья. Он миновал барьер Хаконэ без проблем, хотя ему хотелось сразиться с наглыми самураями, рявкающими на него, пока он искал бумаги.
В лесу Хаконэ было полно бандитов, как и в районе при озере, но и они уже были позади. Паук начинал верить, что эта часть миссии пройдет гладко.
– Просто это докажет, - пробормотал он, - как сильно меня любят боги.
Он посмотрел вперед из-под края шляпы и понимал, что рано это сказал. К нему шел инспектор со стальным взглядом, один из так называемых общественных самураев, помогающих официальным лицам.
Инспекторы следили за угрозой общественному порядку, и, хотя они редко действовали сами, они могли доложить о подозрительном или о незнакомых лицах властям. Паук сохранил улыбку и вальяжную походку торговца.
Он чувствовал на себе взгляд инспектора. Еще несколько шагов, и они разойдутся, и все останется позади. Он старался не выглядеть напряженно, ведь инспектор мог решить, что его взгляд и поведение не сочетаются. Важно было не привлечь внимания этого человека. Рядом прошли два путника. Паук замедлился, вежливо поклонился, не останавливаясь. Инспектор кивнул, окинул его хмурым взглядом и пошел дальше.
Паук выдохнул. Хорошо! Эта складка в плане могла разорваться. Он немного расслабился и посмотрел на дорогу впереди. Еще проблемы! Он ощущал их. Мышцы живота напряглись.
Крупный ронин стоял на пути, уперев руки в бока, глядя на Паука. У мужчины был один меч за поясом, как у дуэлиста. Он был на ладонь ниже Паука, но его аура показывала, что он опаснее, чем выглядит. Самурай казался расслабленным, уверенным, в глазах сияла решимость. Паук продолжил разглядывать ронина, приближаясь к нему. На его лице не было шрамов, что было плохим знаком.
– Ои! – он указал на Паука. – Торговец! Отсюда до следующего города идти опасно. И человек с такой хорошей одеждой не должен ходить там без охранника. Тебе повезло, я готов наняться.
– Прости, - сказал Паук, - но я не могу заплатить тебе, у меня сейчас только шелк… хоть он и бесценен! – он поправил большой сверток на плече и сунул в него руку, пальцы нащупали рукоять скрытого меча. – Хотите хорошего белого шелка?
– Нет, - ронин шагнул к нему и потянулся к мечу. – Но ты можешь отдать мне накидку.
– Да? – Паук изобразил неуклюжесть, возясь со свертком, а сам крепче сжал рукоять оружия. Он приготовился ударить без предупреждения. План был простым: ранить дурака, запугать до потери рассудка и быстро уйти. Он оставит бандиту первый шрам на щеке, чтобы он помнил об ошибке. – Знаешь, - сказал Паук, - я бы не хотел такую сделку.
– Я настаиваю, - прорычал ронин, медленно вытаскивая меч. Он не спешил, значит, считал, что имеет дело с легкой добычей.
Меч Паука вылетел из свертка, кончик направился к щеке ронина. Удивленный ронин отпрянул в сторону и отпустил меч и схватился за бок головы руками, воя от боли.
Паук улыбнулся. И строгий голос заставил его застыть.
– Что за беспорядок? Незаконная дуэль? – сандалии хрустели по гравию дороги за ним, Паук быстро спрятал меч. – Торговец, повернись! Лицом ко мне, - инспектор выхватил свое оружие.
ШЕСТНАДЦАТЬ
Охота
У холма с мастерской сакэ была самая бедная улица города.
Она была низко, место часто затапливало. Половина домов была заброшена, а занятые требовали ремонта. Виднелись следы недавних повреждений из-за весенних ливней.
Крохотное здание, плохенькая конюшня, гнила на краю города, рядом с ярко-красным храмом, приветствующим путников в Фушими.
Кроме крыс, в почти разрушенной конюшне было два жителя. Древний конь и Тень Луны.
Тень лежал на широкой постели из подгнившей соломы, одна рука сжимала планы у его шеи, он был без капюшона, но ночная одежда и щитки на ногах оставались. Он постоянно просыпался. Старый серый конь жевал и смотрел на него.
У двери часть досок прогнила, образовав тонкое окно, которого хватало коню. Ему становилось скучно смотреть на мальчика в соломе, и конь высовывал голову на улицу и смотрел туда, постоянно жуя.
Зверь фыркнул. Тень резко сел. Он пытался прогнать желание уснуть. Под броней его ноги были в синяках и кровоподтеках. Спина, левое плечо и конечности болели. Прошлая ночь забрала больше сил, чем он ожидал. Тень потер глаза и прислушался к шуму улицы. Конь сонно посмотрел на него и высунул голову в окно.
В конюшне была только одна дверь. Как и дыра лошади, она выходила на улицу. Единственный вход или выход. Тень почесал задумчиво щеку. Если ему придется сбегать, на ту дыру рассчитывать не стоит. Конь может все время там стоять. Вокруг доски были гнилыми. Он ворвался сюда, надеясь отдохнуть, но теперь жалел о таком выборе убежища: не было логично запирать себя в ящике.
Он пробрался в замок в первый день в Фушими, и поход из города был отложен на завтра, а не сегодня. В таком состоянии он не мог остаться в лесу на милость дождя и холода. Ему говорили о пещерах в этом районе, но если он их не найдет?
Может, ему стоило подождать вторую ночь перед ударом.
Тень подумал о другом шпионе, напавшем перед столкновением со стражами. Как он мог пропасть, упав с крыши? И куда он делся? Бой Тени в замке был хорошим отвлечением, шпион мог сбежать. Он улыбнулся. Кем бы ни был тот шпион, его навыки удивляли. Его энергия и хрупкое телосложение указывали на молодость. Он кивнул. Значит, не один он здесь – юный шиноби. Был ли этот агент одиноким, как он, или у него, как у взрослых шпионов, были друзья, не знающие о его жизни?