Глазами мага
Шрифт:
– Вряд ли она вернется, - начала было я, но, вспомнив только что полученное "внушение", решила все же хоть что-то для него сделать.
– Давайте поступим так. В Вашем случае приворот не подействует без предварительной подготовки. Сначала надо снять ее обиду на Вас. Я сейчас проведу ритуал, а Вы закройте глаза и представьте, что Надежда стоит рядом с Вами в этой комнатке. Старайтесь как можно четче представлять выражение ее лица, а я начну выполнять ритуал.
Он послушно закрыл глаза, я зажгла свечу, стала огнем снимать негатив с фотографии, вернее, с образа Надежды через ее фотографию. Негатив снялся на удивление быстро. Чувствовалось, что с фотографией, вернее, с Надеждой немало поработали. Это меня окрылило, и я решила пойти дальше. Ни слова не говоря незадачливому мужу, я попробовала
– Пожалуйста, откройте глаза, - обратилась я к клиенту. Вам удалось увидеть лицо жены? Какое у нее было настроение?
– Сначала доброжелательное, а потом вдруг злое. Потом лицо исчезло, а под конец оно появилось и было уже спокойным до того момента, когда Вы попросили открыть глаза.
"Еще одно совпадение?"- подумала я, а вслух сказала:
– Ваша жена готова общаться с Вами, но вернуться к Вам пока не готова. Для этого необходимо не только поработать с ней, но и Вам самому кое-что сделать...
– Прерывая его попытку что-либо возразить, я продолжала спокойно, но непререкаемо: - Вы обязательно должны пойти в церковь, любую, найти себе духовника и исповедаться перед ним, т.е. рассказать о сексе втроем и спросить у него разрешения на приворот. Вы также должны рассказать ему о том, что были, и, я точно знаю, не раз были у магов и гадалок. Когда Вы получите у него отпущение грехов, тогда приходите, я проведу Вам сеанс приворота. В противном случае, такой сеанс не сработает, в какой бы салон магии Вы не обращались.
Все. Точка была поставлена. Натворил дел, не хочет признать свою вину, не хочет осмыслить и искупить ее, пусть катится на все четыре стороны. Магическая помощь не кусок колбасы, которую за деньги можно легко купить в магазине. Магическую помощь разрешено получать не всем. Как, впрочем, и оказывать ее. Только что мне это весьма наглядно продемонстрировали. И спасибо, что так, а не хуже. Спасибо, что ударили не по моим родным, а прямо меня, дуру, клюнули по темечку.
– В любом случае, - решила я подсластить пилюлю, - Надежда готова Вас простить и общатья с Вами. Ей тоже необходимо время, чтобы прийти в себя. Думаю, она обязательно вернется к Вам, если Вы поймете, как Вы ее обидели, и попросите у нее прощения. Я уверена, что такой разговор скорее вернет ее к Вам, чем все ритуалы мира.
Я позвонила в колокольчик, заждавшаяся Стелла вспорхнула в кабинет, мужик рассчитался за проведенный сеанс не то магии, не то психоанализа и, зацепив на выходе вешалку, вывалился из кабинета.
Я закрыла глаза и еще раз прочитала молитву. Сил не было никаких. Мыслей тоже. Я включила небольшой музыкальный центр, в который для работы был вставлен СD со звуками природы. Я сидела и слушала пение птиц, звуки грозы, летнего дождя и пыталась очиститься от той скверны, которой переполнилась моя душа за сегодняшний "рабочий день".
Минут через тридцать я почувствовала, что силы возвращаются. Можно было жить, дышать и продолжать работать. Словно в ответ на мои мысли в дверь снова позвонили. Через минуту в кабинет вошла хрупкая рыжеволосая женщина. Непослушные яркие волосы в мелкий негритянский завиток время от времени падали на бледное лицо, закрывая золотисто-зеленоватые глаза. Женщина привычным нервным жестом убирала их, они снова падали на лицо, и она, устав с ними бороться, бессильно опустила руки. Капризные плечи, привыкшие высокомерно нести маленькую, аристократичную головку, теперь были опущены; глаза грустно блестели уже готовыми пролиться слезами. Женщина несколько картинно подняла руки то ли поправить непослушную прическу, то ли пытаясь остановить бурный поток мыслей, и, наконец, слегка картавя, произнесла:
– Верните его, пожалуйста, верните его! Я без него умру! Это невозможно!.. Он всю жизнь любил только меня! Он со школы был в меня влюблен. У него не было ни одной девушки, только я. Мы были так счастливы!.. Он, правда, носил меня на руках и баюкал, держа на коленях, как девочку, когда я болела... Этого не может быть, чтобы он разлюбил!.. Верните его, пожалуйста!
Слезы, будто только этого и ждали, немедленно потекли ручьями из глаз, смывая в торопях нанесенную косметику. Черные слезинки безвольно капали на шелковую блузку и наверняка натворили бы бед, если б и сама эта блузка не была густого черного цвета.
Выждав несколько секунд и убедившись, что, кроме этого несвязного текста, ничего другого женщина не скажет, я тихо спросила:
– Вы принесли фотографию мужа?
– Фотографию? Да, конечно.
Женщина вынула из элегантной черной лакированной сумочки фотографию спокойного кареглазого мужчины. Глаза открыто смотрели в объектив; длинный прямой нос и резко очерченные красивой формы губы придавали лицу мужественность и уверенность. Волнистые каштановые волосы были подстрижены несовременно и не очень коротко, но очень аккуратно, как-то совсем по-военному. Передо мной было лицо прямого, честного, порядочного и очень ответственного человека. Я уже собиралась спросить женщину, о том, как это могло произойти, но внезапно слева от лица мужчины стал появляться мыслеобраз полноватой молодой женщины лет тридцати в скромном, нестоличном платье. Женщина держала за руку девочку лет двенадцати с двумя старомодными косичками, закрепленными, однако, яркими резинками. "Косички, резинки... Бред какой-то, - подумала я.
– При чем тут девочка?"
– Он ушел к полноватой шатенке лет тридцати, с ребенком. Вы ее уже видели?- спросила я клиентку.
– Конечно, видела. Много раз. Мы работали вместе, когда выезжали с мужем в командировку в Пермь. А потом она доставала его СМСками. Он говорил, что это связано с работой, и я не обращала внимания. А однажды, перед Новым Годом, я перехватила ее СМСку, пока он выходил из комнаты. Она писала...
Голос женщины сорвался, произнести вслух эту злосчастную СМСку женщина не могла. Видимо, это было выше ее сил. Она слова заплакала:
– Если он уйдет, я сопьюсь и умру!
– Почему сопьетесь?
– проигнорировала я вторую часть фразы.
– Я сопьюсь, - упрямо повторила женщина и задохнулась от рыданий.
– Вы часто пьете?
– пыталась я сбить накал ее страстей.
– Нет, только иногда рюмочку коньяка, но очень редко.
– А в праздники?
– настаивала я, отвлекая ее от основной темы.
– Мы с мужем всегда покупаем хороший коньяк, и даже под Новый Год часто обходимся без шампанского. И в тот год у нас был отличный французский коньяк...
Упоминание о Новом Годе вернуло ее к горькой действительности. Слезы опять закапали на многострадальную блузку.
"Французский коньяк, блин, - подумала я.
– А я предпочитаю розовое Крымское шампанское, - унеслась я на мгновение в далекое сладкое шальное прошлое. Так, спокойно, - тут же вернула я себя в душный кабинет."
Упоминание об алкоголе и последующей смерти меня все-таки насторожило. Здесь явно было что-то серьезное.
– А разве несколькими глотками коньяка можно спиться и умереть?
– настойчиво вернулась я к скользкой теме.
– Вы собираетесь спиваться коньяком?