Глазами предков
Шрифт:
— Это скучно и нет никакой пользы лично для меня, — фыркнула Снежана.
— Может…
— Вы войдёте в свиту моих поклонников.
— И тогда царь точно прикажет отрубить мне голову.
— Какая дикость. В наше время так не казнят!
— Ну да, Андрей Михайлович уронит глыбу и от меня останется блинчик.
— Что за мужчины пошли. Ни капли отваги! Я разочарована.
— Хорошо, если мне не удастся сбежать с этой арены за десять минут, я выполню любое ваше желание. Вас устраивают такие условия?
Глава 23
Царевна
— А если я захочу Луну с небес?
— Коль её достану, где вы положите такую громадину? Ваш батюшка не одобрит подобный подарок.
— Хитрюга. Ладно, согласна, но мы будем снимать ваш поединок на видео. Потом покажу свите, как Лысый бастард бегал от Андре.
— Принимается! Андрей Михайлович, вы уж не обессудьте, но сегодня вам придётся познать горечь поражения.
— Молодой человек, если вам не удастся сбежать за барьер, у меня есть чёткие инструкции не допустить вашего боя со Снежаной Рюриковной.
— Вы знакомы с физикой?
— Вы о чём? При чём здесь физика?
— Сегодня вы увидите человека-ракету.
— Будем надеяться, что вы придумали нечто стоящее. Хочу предупредить, что поддаваться я не намерен.
— Андрей Михайлович, вы умеете создавать купол?
— Зачем ограничивать себе обзор?
— Тогда другой вопрос, ваш щит держит двенадцать тысяч единиц? И если да, не забудьте поставить козырёк.
— Что вы задумали?
— Мне бы не хотелось вас ранить, так что просто усильте защиту сверху.
— Сверху? Зачем?
— Уверяю вас, это сохранит ваше здоровье.
Мы вошли на квадратную площадку, и техник включил стационарные щиты. Оказавшись в замкнутом пространстве, мгновенно создал два купола обращённых друг к другу, и получилась сфера. Защитившись от пламени, нагрел землю под ногами, и горячий воздух поднял мой огненный шарик над барьером. Зависнув в столбе тёплого воздушного потока, кинул в козырёк каменного щита вакуумную бомбу, и ударная волна запустила сферу на десятки метров в сторону деревьев. Меня знатно тряхнуло, но проведя диагностику организма, понял, что повреждения отсутствуют. Подошёл к пирамидкам и заметил, что стационарные щиты сильно мерцают, а техник пытается их наладить. Снежана стояла возле оператора, снимавшего наш поединок и, уперев кулачки в бока, топала ножкой. Увидев меня, она разразилась тирадой:
— Господин Уваров, вы лжец, наглец и мерзавец! Вы меня обнадёжили и обманули! Вам нет прощения! По условиям пари вы должны убегать, а не улетать! Это бесчестно обманывать наивную девушку. Вот зачем вы испортили щиты? Отец меня поругает! Вы знаете, сколько мне пришлось его просить, чтобы он их выделил? Почти час! Немыслимо! Мало того, вы ранили Андре!
— Что значит, ранил? Что с ним?
От площадки шёл Потёмкин и, потряхивая головой, ковырялся пальцем в ухе. Он приблизился к царевне и крикнул:
— Снежана Рюриковна, если вы ещё раз заикнётесь о поединке с Уваровым, я устрою вам силовую тренировку! Его удар не всякий «старец» выдержит, а уж тем более «витязь». Он бы не оставил от вас мокрого места! — Потёмкин повернулся ко мне. — Благодарю
— Андрей Михайлович, вы хотите моей смерти? У меня нет покрова.
— С такой фантазией и ударной мощью, он вам не нужен.
— Андре, вы хотите сказать, что он сильнее вас?
— Смертоносней. Если бы у него имелась скорость Светозара Муромского, я бы не рискнул с ним состязаться.
— Хвалите меня, это так приятно.
— Господин Уваров, вы самовлюблённый болван! — топнула ножкой царевна. — Вы знали, что сбежите, поэтому дали обещание выполнить любое моё желание. Это бесчестно!
К Потёмкину подошёл техник и тихо сказал:
— Ваше сиятельство, вы просили зафиксировать мощность. Приборы выдали результат двадцать семь тысяч единиц. И это ненаправленный удар, а остаточная волна. Судя по показаниям, господин Уваров находится между шестьдесят первым и шестьдесят вторым уровнем.
— В двадцать лет такая мощь? Поразительно. Данные засекретить.
— Прошу прощения, Андрей Михайлович, хотел уточнить по уровням и рангам. У вас какая-то странная система подсчётов при аттестации. Вот, например, в академии мне удалось выдать девять с половиной тысяч, и ректор сказал, что это пик «богатыря». Если бы показания дошли до десятки, перешёл бы на седьмой ранг. Но по цифрам не совсем получается, ведь каждая тысяча единиц, это уровень…
— На самом деле в уровне не тысяча единиц, а приблизительно девятьсот, — пояснил техник. — Нами учитывается множество факторов, но дворянам нужны цифры, поэтому придумали чёткую границу. Пока никто не задумывался над тем, что пятьдесят девятый уровень начинается не ровно с девяти тысяч, а когда мы видим на приборах данные — девять сто.
— Получается, что мои двадцать семь — почти шестьдесят второй уровень?
— Будь у вас двадцать восемь тысяч, тогда да.
— А потом тридцать семь, сорок шесть и пятьдесят пять. Андрей Михайлович, а у вас сколько?
— Почти шестьдесят, — ответил Потёмкин. — Я на середине шестьдесят пятого уровня.
— Весомо. Будем надеяться, что мне удастся достичь ваших высот.
— Вполне возможно. Тренируйтесь, и у вас всё получится, — обнадёжил Потёмкин. — Много лет назад меня тоже называли «карманным линкором». Но стихия земли предполагает хорошую защиту, поэтому меня определили в няньки к одной непоседливой особе.
— Андре, с чего это я непоседливая? — возмутилась царевна.
— Снежана Рюриковна, пора взрослеть. Скоро вас выдадут замуж.
— Не хочу! Я буду воительницей, как мама!
— А разве царица…— начал задавать вопрос, но Потёмкин меня прервал:
— Даже не спрашивайте. Это дела царского рода.
— Всё! Молчу! Ухожу!
Подошёл к Светозару и Константину. Они разглядывали выжженное пятно земли, куда угодила струя пламени. Внук ректора почесал затылок и сказал:
— Покров такую температуру не выдержит. Здесь нужен стихийный доспех. Тимофей, сколько градусов в пламени?