Глермзойская пустошь
Шрифт:
– Так плохо стреляли?
– Нет, если попал - то убил! Всего несколько раненых… ненадолго! Раны - во!
– показал он пальцами размеры дыр.
– Псы мстительные, не боишься, что если выздоровят, то придут к тебе мстить?
– А чего их бояться? Не страшнее других! Страшно ночью одному, а тут пусть только замахнуться! Обрубим всё! Да к тому же… Я действовал по твоему приказу. Если кому и мстить, то тебе, херршер.
По его морде было непонятно, что он там думает на самом деле. Кланяясь, убежал обратно.
Отряды шли толпами, без строя, частично перемешавшись друг с другом. Я ходил, делал внушение командирам отрядов, чтобы все держались отдельно друг от друга, не расползались по дороге.
Разводы засохшей грязи, пота, порванная одежда, вытертая до язв кожа, слезящиеся от яркого солнечного
Разведчики доложили, что по ту сторону перевала зеленокожих не замечено, а потому решил перейти его и заночевать уже там. На самом перевале было тяжело - гораздо холоднее, ветер выдувал последние крохи тепла. А потому расположились чуть ниже, найдя укрытие среди камней, похожих на остовы хижин каких-то неведомых гигантов.
Рабы расстелили шкуры, начали готовить еду. А я созвал небольшой военный совет, на который позвал Скронка Резака - моего главного помощника по управлению военными делами, Сокуча - за отсутствием Одноглазого заведовал полевой разведкой, Беспалого - главного среди стрелков с ружьями, но который и другими стрелками заодно командовал, Струха Шипа - главного моего полевого колдуна, который в этот раз забрал с собой (с моей подачи) нескольких собратьев - учеников Хрезкача. Пусть выходят из-под власти старого колдуна, глянут на мир. Были и трое псоглавцев - Гунтхур (боец, единственный выживший из последнего заслона при отступлении), Сурнур - нынешний молодой вожак сарвуухов и Явур Сильный, который хоть и не был сейчас вожаком, но знал немало и был переводчиком между мною и гораздо хуже говорящими на человеческом языке остальными кинокефалами.
Пока не разожгли костер было достаточно холодно. От дыхания вырывались облачка, оседая на шерсти инеем. Было приятно после перехода вытянуть конечности, а потом и вовсе принесли горячую еду и стало совсем хорошо. Так и хотелось растечься по походному шерстяному одеялу. Но дела были превыше всего.
– Итак, мы по эту сторону перевала, где и враги. Явур, ты сказал что где-то тут находится логово гоблинов, которые и отобрали у вас статую.
Явур замахал лапами, раскидывая кусочки еды:
– Бога! Бог - не статуя! Бог в статуе! Он жив, мы знаем. Мы видели… Ну не мы, но наши предки. Он нам помог тогда, когда было плохо, разгромив врагов, дав цель. Так говорят предания!
– Не суть важно. Бог в статуе? В ней. Значит нам надо её вытащить. Для начала… Как тебя... Гунтхур, расскажи мне о том, сколько видел всего гоблинов в последнем бою. Помогал ли им кто-нибудь?
Со слов пса выходило, что гоблов “много-много”, “кишат среди камней”, а если точнее, то он видел не менее четырёх сотен. Среди гоблинов, конечно же, были и шаманы - в схватке с ними погиб последний шаман посглавцев, обессиленный и в конце концов утыканный стрелами. Были среди зеленокожих и зубастые звери, которых гоблы пускали вперёд прорывать строй псов. По словам же Гунтхура выходило, что он спасся тем, что упал в одну из каменных расщелин, где и пролежал до того времени, пока звуки наверху не стихли и к нему не поползли местные падальщики, от которых только чудом смог уйти. Выбравшись, он не пошёл к остаткам племени, после гибели большей части ставшей просто многочисленной стаей. Он захотел отомстить гоблам, убить хотя бы несколько тварей перед своей собственной гибелью. Однако добравшись до их логова, он увидел их бога, заключенного в статуе, который гоблы подтащили к своей пещере. Он увидел как они оскверняли его и чуть не сойдя с ума, всё решил рассказать остальным сарвуухам о том, где искать сокровище их народа. По его словам, от Лысого перевала это место было примерно в половине дня пути. Логово гоблов располагалось в стороне от бывшего торгового тракта, в отвесной стене горы, из которой рядом было несколько больших трещин, из которых выходило и входило много гоблов. Недалеко протекает речушка, а рядом в низине есть заболоченное место, а напротив входов расщелин - склон соседней небольшой каменистой гряды. Перед входом-трещинами постоянно кто-то находится.
На земле из камушков и веточками обозначили план обсуждаемой местности.
Посидели, подумали. Я думал, уж точно, кто-то тоже морщил лбы, а кто-то только делал вид, что пытается придумать, привыкнув что все и так само собой решится.
– Вопрос стоит так - что будем делать? У кого какие мысли?
Я смотрел на них, они смотрели на меня.
Тишина. Ясно, что всё непросто.
– У меня, конечно, есть идеи, но хочу, чтобы вы сказали свои мысли, а потом уже озвучу мои, чтобы не примазались к моим словам. Начнём по порядку.
– Явур?
– Напасть ночью. Мои халуу (молодые воины) собьют их охрану, и всё за ними, внутрь, устроим резню, пока они этого не ожидают.
– Знаешь, сколько их там примерно? Не факт, что Гунтхур видел всех.
– Не факт… Но нам необязательно убивать всех. Берём бога и бежим, пока все будут внутри резать вонючек, а потом прикрывать отступление, когда они навалятся всеми силами. Самая лучшая тактика: ударил - убежал с добычей.
Сурнур-вожак и Гунтхур-выживший согласно закивали. С этими всё ясно - Явур хоть и потерял своё место, но авторитетом пользовался ещё немалым.
– Это вы умеете, точно! Бегать от всех - это ваше!
– проскрипел Скронк и остальные крысы зашипели-закхекали, смеясь.
– Хвост в пасть возьми и держи крепко.
– посоветовал я ему.
– Шип? Какие мысли?
– Я бы яду им насыпал!
– Какого и куда?
– Не знаю. Но камня у меня нет, чтобы что-то сделать значительное с помощью него. Было бы камня много - вышел бы с младшими учениками молниями бы всех сжёг-разогнал! А сейчас даже не знаю…
– Ясно. Беспалый?
– Пссс… Надо выманить их. Показать хвосты псов, и когда как всегда псы побегут от зелёных, мы заманиваем их среди скал, обстреливаем и режем-убиваем раненых замухрышек!
Псы на словах о бегстве зарычали, но я не мог не признать здравое зерно в этом предложении. К тому же ему хочется сделать так, чтобы его отряд, те крысы которыми он командует, внесли основной вклад в разгром мелких мерзких тварей.
– Сокуч?
Разведчик волновался, хоть и пытался это скрыть, но его извивающийся голый хвост выдавал его чувства.
– Может напасть? Тихо-тихо пробраться, зарезать шаманов и всё?
Я недовольно покачал головой. Слабо.
– Скронк?
– Мне не нравятся слова шерстистых - указал он на трёх псов, — тем, что они хотят всего лишь ударить, схватить и убежать. Мне не нравятся слова уважаемого - добавил немного, всего лишь каплю презрения, - Струха Шипа о том, что он мог бы всех сжечь, да вот только нечем. Какая беда, опять нам, простым железом всё решать… Беспалый хорошо сказал, но не подумал, что мы уничтожим голову войска врагов, которое точно-точно растянется в скалах. А остальные сбегут и запрутся в своём укрытии. И уж там точно для нас будет много чего интересного, от чего многие будут до судорог рады! До смерти рады. Да и никто не знает сколько они пошлют за псами в качестве приманки… О словах Сокуча вообще молчу, лучше бы пасть не раззевал, не портил воздух.