Глубина в небе (авторский сборник)
Шрифт:
Вице-вахтмастер склонился вперед. За эти годы Ритсер поменялся сильней остальных. Теперь он почти половину времени проводил на вахте, но налегал на физические упражнения в спортзале Хаммерфеста и активно пользовался медицинской поддержкой. Он выглядел здоровей, чем в ранние годы. Каким-то образом он приучился удовлетворять свои… нужды… так, чтобы за ним не тянулся бесконечный след дохлых неотвязниц. Он обещал вырасти в ответственного вахтмастера.
— Сэр, а вы видели последний отчет Рейнольт?
— Да. Она просит еще лет пять. — Поиск уязвимостей в системе безопасности коробейницких локализаторов, затеянный Анне, казался делом гиблым. В первые годы Томас еще надеялся. В конце концов, хакеры Чжэн Хэ неотвязниками не пользовались. Но трясина кода Чжэн Хэ была глубиной почти восемь тысяч лет. Каждый год неотвязники Анне отодвигали срок завершения проекта еще на годик-другой. А теперь еще этот отчет.
— Еще пять лет, сэр. С таким же успехом она могла бы написать «никогда». Мы оба знаем, как маловероятно, что локализаторы несут опасность. Мои неотвязники уже двенадцать лет пользуются ими во времянке и на поломанных звездолетах. Они не программисты по профессии, но, говорю вам, за все время с локализаторами не было никаких нетипичных для Чжэн Хэ проблем. Эти гаджеты крайне полезны, сэр! От них ничто не ускользнет. Не пользуясь ими, мы тоже рискуем.
— Например?
Нау заметил проблеск удивления у Брюгеля; Ритсер давненько не получал подобных поощрений в разговорах на эти темы.
— Гм. Ну, взять хотя бы то, что мы упускаем, не используя эти устройства. Давайте просмотрим анализ нашего брифинга. — Последовал не слишком интересный отчет о недавних проблемах безопасности: попытки Гунле Фун разжиться автоматикой для ее контрабандных ферм; противоестественная привязанность отдельных людей к паукам — желательная сублимация, но от нее могут быть нешуточные проблемы, когда придет время действовать; уровень паранойи у Анне Рейнольт. — Знаю, сэр, вы за ней следите, но мне кажется, что она поплыла. Это не просто зацикленность на дырах в системе безопасности. Она стала относиться к «своим» неотвязникам по-хозяйски.
— Может, я ее настроил на слишком высокую чувствительность? — Подозрения Анне насчет саботажа неотвязников были расплывчаты и ничего общего не имели с обычными ее, безукоризненно точными, аналитическими выкладками. — Но как все это связано с допуском локализаторов в Хаммерфест?
— Располагая локализаторами в Хаммерфесте, мои ищейки получат возможность постоянного прецизионного анализа, корреляций сетевого трафика с реальными событиями. Это… это просто стыд какой-то, что у нас система безопасности слабейшая в том месте, где ей полагается быть самой прочной.
— Хм.
Он посмотрел Ритсеру прямо в глаза. Ребенком Томас Нау выучил важный урок: никогда не обманывай себя. Самообман губил великих людей на протяжении всей истории человечества: от Хелмуна Дайра до Фама Нювена. Будь честен сам с собой. Ему правда, правда нужно озеро, которое Киви ему показала под Хаммерфестом. Такой парк позволит соорудить из этой нищеты что-нибудь достойное, окружить себя роскошью, обычно недоступной даже в цивилизованных системах Чжэн Хэ. Разумеется, это не повод допускать дыры в системе безопасности, но, может, это самоограничение такие дыры как раз и порождает? Зайдем с другого конца. Кто продвигает это решение? Ритсер Брюгель полыхает энтузиазмом. Этого не стоит недооценивать. Киви за эту дилемму тоже в ответе, но не напрямую.
— А как насчет Киви Лизолет, Ритсер? Что о ней говорят твои аналитики?
Глаза Ритсера блеснули. Он все еще ненавидел Киви смертельной ненавистью.
— Мы оба знаем, как быстро она способна докопаться до правды, — и плотное наблюдение за ней важно, как никогда. В данный момент, однако, она абсолютно, полностью чиста. Она вас не любит, но уважение почти так же сильно, как любовь. Она ваш шедевр, сэр.
Киви теперь узнавала правду на каждой вахте. Но ей только недавно мозги прочищали, а расширение зоны охвата локализаторов посадит ее на еще более тугой поводок. Нау еще минутку поразмыслил, потом кивнул:
— Хорошо, вице-вахтмастер, запускаем локализаторы в Хаммерфест.
Разумеется, локализаторы Чжэн Хэ в Хаммерфесте уже имелись. Пылинки разносило воздушными течениями, они прилипали к одежде, волосам и даже голой коже. Во всех населенных зонах астероидной базы они просто кишели.
Но как бы вездесущи ни были локализаторы, без питания это всего лишь безвредные крупицы металлизированного стекла. Теперь люди Анне перепрограммировали кабельный хребет Хаммерфеста, протянув его дальше вниз, в свежевырезанные пещеры. Теперь микроволновые импульсы пронизывали все открытые области десять раз в секунду. Энергия их находилась значительно ниже биологически ощутимой, да и работе остальной аппаратуры импульсы не мешали. Локализаторам Чжэн Хэ много энергии вообще не требовалось: хватило бы запитать крошечные сенсоры и переслать пакеты данных соседям по сети. Через десять килосекунд после первого микроволнового импульса Ритсер отчитался, что сеть стабилизировалась и посылает качественные данные. Миллионы процессоров, раскиданных в пространстве диаметром четыреста метров. Каждый вычислительной мощностью едва превосходил компьютер Рассветной Эпохи. А вместе они составляли самый мощный компьютер первой точки Лагранжа.
За четыре дня Киви закончила рыть пещеру и расставила волновые сервоклапаны. Ее отец уже подготовил почву для возвышенностей. Вода появится последней, но появится, это точно.
Впоследствии Нау диву давался, как они раньше без локализаторов обходились. Ритсер Брюгель оказался совершенно прав. Раньше их система безопасности в Хаммерфесте была слепа. А времянка Чжэн Хэ, значит, надежнее всего для секретных операций. Нау контролировал кропотливый, многодневный обыск всего Хаммерфеста, а затем звездолетов и кладовой, проведенный Брюгелем и его ищейками. Он даже отступил от традиций и на сто килосекунд запустил локализаторы в арсенал первой точки Лагранжа-А. Это было как фонариком во тьме посветить. Они обнаружили и залатали десятки дыр в системе безопасности… и не выявили никаких признаков вражеской подрывной деятельности. Все это послужило чудесным источником уверенности: словно обыскать дом на предмет паразитов, никого не найти, но установить, где на будущее стоило бы поставить ловушки и заложить отравленные приманки.
Вахтмастер Нау теперь знал свои владения лучше, чем любой другой вахтмастер за всю историю Аврала. Ищейки Ритсера, вооруженные локализаторами, помогали Нау определять местонахождение и считывать эмоциональное, а в какой-то мере и умственное, состояние любого человека в Хаммерфесте. Со временем он понял, что некоторые опыты стоило предпринять гораздо раньше.
Взять хотя бы Эзра Виня. Может, из него удастся еще кое-что выжать. Нау снова пролистал биографию парня. К следующему брифингу он счел, что готов. В это время Винь обычно приходил к Нау на совещание. Только к нему одному, но коробейник уже давно пообвыкся и расслабился. Винь появлялся у Нау в кабинете, отчитывался за прошедшие десять дней и докладывал об успехах неотвязников в постижении мира пауков.
Томас дал коробейнику разговориться. Он слушал, кивал, задавал уместные вопросы… и просматривал ползущий по наглазникам анализ. Господи! Локализаторы в воздухе, на кресле Виня и даже на его коже пересылали данные на «Невидимую руку», там программы анализировали их и передавали результаты в наглазники Нау, раскрашивая кожу Виня в цвета, отвечавшие гальваническому отклику, температуре, интенсивности потовыделения. По лицу метались стандартные графики пульса и прочих жизненных показателей. Отдельная врезка демонстрировала вид комнаты глазами Виня и красными стрелками отмечала движения глазных яблок. Для этой беседы Брюгель выделил двух своих ищеек, их анализ проплывал строкой комментария по верхней зоне поля зрения наглазников Нау.