Глубина в небе (авторский сборник)
Шрифт:
— Это… не так плохо. Кто-то же должен, даже если нормальной медицинской поддержки нет. — «Кроме того, Томас всегда на вахте, и ему нужна моя помощь». — И знаешь, есть хорошие моменты в том, чтобы почти все время бодрствовать. Я почти во все влезаю. Я знаю, какие сделки надо заключить и какие товары стырить. Совершенствуюсь как торговка.
— Гм. — Флория отвернулась, помолчала, взгляд ее вдруг резко вернулся к Киви. — Никакая это не торговля! Мы просто придуриваемся! — Голос ее смягчился. — Киви, прости. Ты же не знаешь… но я-то настоящую торговлю видела. Я была на Челле. На Канберре. Это, — она взмахнула рукой, словно обводя жестом всю первую точку Лагранжа, — это… притворство. Знаешь, почему я все время прошусь на работу сюда, в дистиллятор? Я пытаюсь этот контрольный пост превратить в подобие дома, где я сама могла бы притворяться. Притворяться, что я дома, вдали отсюда. Не нужно шарашиться по времянке и натыкаться на этих авральников, которые делают вид, что они нормальные люди.
— Но многие из них и вправду такие, Флория!
Перес помотала головой и ответила громче:
— Может быть. А может, это и есть самое жуткое во всем этом. Возьми авральников вроде Риты Ляо и Чжау Синя. Классный народ, э? И они ежедневно используют других людей, как… даже не животных, а детали инструмента. Нет, хуже: они с этого живут. Разве Ляо не «старший программист», а Синь не «старший пилот»? Величайшее зло во вселенной творится тут, а они в ус не дуют и потом приходят посидеть с нами у Бенни в баре, и мы с этим соглашаемся! — Голос ее поднялся чуть ли не до визга — и резко оборвался. Флория крепко зажмурилась, и с лица ее медленно поплыли в воздух слезы.
Киви потянулась коснуться руки Флории, не зная, какой реакции ожидать — агрессии? Она у многих видела такую боль. Некоторых удавалось разговорить. Другие, как Эзр Винь, загоняли боль так глубоко, что Киви угадывала ее лишь намеками: как пульсирующую в поисках выхода ярость.
Флория помолчала, скорчившись в позе эмбриона. Потом схватила Киви за руку и уткнулась ей в плечо. У нее вырвались придушенные, почти неразборчивые восклицания:
— Не вини себя… я правда не… про твоего отца… — Она молча всхлипнула пару раз и заговорила отчетливей. — Я знаю, как ты любишь Томаса Нау. Это нормально. Он без тебя бы не управился, да и мы бы все погибли.
Киви обняла подругу свободной рукой за плечи.
— Но я не люблю его.
Ответ удивил даже ее саму: просто сорвался с губ. И Флория тоже удивилась, вскинув голову.
— В смысле, я его уважаю. Он меня спас, когда мне было очень плохо, когда Джимми убил маму. Но… — Странно говорить об этом с Флорией, говорить о том, что она раньше в себе держала. Томас нуждался в Киви. Он хороший человек, но вырос в ужасной, полной зла системе. Доказательство, что он хороший человек, очевидно: он пошел так далеко, как только смог, он осознал зло и работает над тем, чтоб с ним покончить. Киви сомневалась, что могла бы так поступить; она бы скорей тупо примирилась с существующим порядком, как Рита и Чжау, и радовалась бы, что сети фокуса ее не поймали. Томас Нау же искренне стремился изменить порядок вещей. Но любовь? Томас умный, любящий, не чуждый юмора… но какая же в нем отстраненность… Киви только надеялась, что он никогда не поймет истинных ее чувств. «И еще я надеюсь, что бунтарка Флория отыскала и отключила жучков Ритсера».
Киви отогнала эти мысли. На миг они с Флорией застыли, глядя друг другу в глаза и удивляясь взаимной откровенности. Хм. Она погладила Флорию по плечу.
— Я знаю тебя уже больше года совместной вахты, и ты впервые так раскрылась…
Флория выпустила руку Киви из хватки и утерла стоящие в глазах слезы. Она почти овладела собой.
— Ну да. Прежде мне всегда удавалось держаться. «Сиди тихо, — говорила я себе, — притворись маленькой запуганной коробейницей». У нас к этому талант, э? Может, оттого, что мы привыкли смотреть в будущее. Но сейчас… Ты знаешь, что у меня была на Флоте сестра?
— Нет.
«Прости». Флот Чжэн Хэ до атаки был так многочислен, а Киви было так мало лет, что она успела познакомиться лишь с горсткой людей.
— Луань, в общем-то, серая мышь, не слишком умная, но умела с людьми ладить… мудрый Капитан Флота таких берет на борт для смазки. — На лице ее возникла тень улыбки, но тут же утонула в мрачных воспоминаниях. — А у меня докторская по химтехнологии. Но они сфокусировали Луань, а меня оставили свободной. Они меня должны были забрать; но они забрали ее.
Лицо Флории исказилось в гримасе необоснованной вины. Может, Флория просто оказалась иммунна к перманентной мозговой гнили, как многие из Чжэн Хэ. А может, и нет. Томасу требовалось не меньше свободных, чем фокусированных, иначе система захлебнется под валом бесполезной детализации. Киви раскрыла было рот, чтобы что-то объяснить, но Флория продолжала, не слушая:
— Я с этим смирилась. Но следила за Луань. Они сфокусировали ее на своем искусстве. Вахту за вахтой она с командой гравировала те фризы в Хаммерфесте. Ну, ты их сто раз видела, думаю.
Это точно. Резчики — низшая ступень в иерархии фокусированных. Куда им до высокого творчества Али Лина или переводчиков. Мотивы аврального «искусства легенд» не оставляли простора для творческой мысли. Рабочие трудились в алмазных коридорах, гравируя стены сантиметр за сантиметром, откалывая от них крошечные кусочки в согласии с общим планом. Исходный план Ритсера состоял в том, чтобы сжечь в этом проекте все «ненужные людские ресурсы», заставив их работать до самой смерти без медицинского обслуживания.
— Но они больше не работают вахту за вахтой, Флория. — Один из первых триумфов Киви в сражении с Ритсером Брюгелем. Интенсивность загрузки граверов снизили, а всем бодрствующим дали доступ к медицинским ресурсам. Резчики доживут до конца Изгнания и получат свободу, как обещал Томас.
Флория кивнула:
— Да, и хотя наши вахты почти не пересекаются, я стараюсь следить за Луань. Я привыкла навещать ее, делая вид, что пролетаю мимо по каким-то своим делам. Я даже пыталась с ней разговаривать про эти гребаные фризы; она больше ни о чем не в состоянии говорить. «Низвержение Френкийского Орка». — Флория с ненавистью выплюнула это название. Гнев ее тут же утих, она сама, казалось, поникла. — И все равно это давало мне возможность с ней видеться. Я твердила себе: притворись послушной маленькой коробейницей, и однажды Луань освободят. А сейчас… — Она повернулась к Киви, в голосе снова прозвучала боль, — сейчас ее больше нет, даже в списках неотвязников. Они утверждают, что гроб поломался. Они заявили, что она умерла во сне. Мерзкие лживые ублюдки!
Капсулы холодного сна Чжэн Хэ были так надежны, что вероятность отказа не превосходила статистической, по крайней мере при надлежащем обслуживании и за время меньшее четырех гигасекунд. Авральные гибернаторы отличались, меньшей надежностью, а после атаки уже никакому оборудованию нельзя было толком доверять. Смерть Луань, вероятно, ужасная случайность, очередной отголосок безумия, которое чуть не погубило их всех. «А сумею ли я убедить в этом Флорию?»
— Думаю, нельзя верить всему, что нам говорят, Флория. У авральников общественная система порочная. Но… я долгое время была на стопроцентной загрузке. Даже сейчас — на пятидесятипроцентной. Я почти во все влезала. И знаешь что? За все это время я ни разу не поймала Томаса на лжи.