Глубинка
Шрифт:
Тут определенно было над чем подумать. Оказывается, на меня нашлась статья не только в Законе о воинской обязанности, но и в Уголовном кодексе, и, возможно, даже не одна! И я даже кровным врагом обзавелся. Вот уж пошел по нисходящей! Настоящий дерзкий пацан. Может, поискать в приемнике Радио-шансон?
На плите закипел чайник.
— Извини, у меня только безалкогольное, — я принес из серванта две чашки. — Так кто тебе все эти страсти рассказал?
Андрей широко улыбнулся.
— Не имей сто рублей… Помнишь, Шеиных, к которым мы в Южевичи за молоком ездили? Ну, вот, у них сын был, Борис, сейчас
— Дура лекс сед лекс…
— Сам ты дура. Ладно, ты, главное, не переживай, все будет хорошо. И вообще, я тебя в курс дела ввел, теперь твоя очередь меня радовать. Рассказывай, как ты тут?
— Ну, это долгая история…
Выходные пролетели очень быстро. С Андреем скучать было невозможно, он никогда не сидел на месте и всегда знал, чем следует заняться в ближайшую минуту. Сам он не приезжал в Зуево уже три года, для него здесь тоже многое изменилось. Посему следующим утром чуть свет мы были уже на ногах.
Погода как по команде наладилась и располагала к прогулкам.
Так, мы побывали на скрытой пристани, где раньше хранились лодки местных жителей. Она располагалась метров на триста правее основного пляжа, к ней вела узенькая тропинка, на сегодняшний день практически заросшая. Тихий уголок. По здравом размышлении после недолгого совета мы решили перегнать сюда нашу лодку. Правда, соседство у нее оказалось печальное: на берегу небольшой бухточки лежали рассохшиеся остовы двух ее сестриц, за которыми уже никогда не придут хозяева. Останки третьей догнивали в воде у самого берега. Но бухточка была тихая, а главное — укрытая от чужих глаз. А в сложившихся условиях кто знает, когда может понадобиться незаметно от посторонних воспользоваться собственным плавсредством?
Также мы прошвырнулись по лесу, и Андрей показал мне одну местную достопримечательность, о которой я не знал.
— Смотри. Я сюда сам лет пять назад случайно забрел. Похоже, здесь какие-то сектанты собирались.
Местечко и вправду было примечательное. Посреди леса, окруженная с трех сторон глухим буреломом, имелась прогалина, в центре которой красовался большой корявый пень. Габариты пня, еще больше внушавшие уважение на фоне растущих вокруг сравнительно молодых и тонких деревьев, указывали, что он являлся одним из последних напоминаний о росшем здесь когда-то гигантском реликтовом лесе, остатки которого еще сохранились западнее, в Беловежской пуще. Весь пень был утыкан свечными огарками, их было не меньше сотни, если не больше. Земля вокруг вытоптана, всюду следы кострищ — да тут кто-то регулярно бывает! И это все в трех километрах от деревни! Андрей задумчиво рассматривал капище.
— Собирались и собираются. И вправду местечко атмосферное — согласился я. — Но ты ведь не просто так мне его показал? По лицу вижу.
— Может, просто, а может, и не просто: я и сам пока не знаю, если честно. Просто чтоб ты в курсе
— Хм, интрига. И что же, думаешь, по нашему лесу и вправду сектанты гуляют? Режут кошек? И славят Перуна?
Андрей хмуро огляделся по сторонам.
— Этот лес давно уже не наш. А про сектантов… Хочешь узнать?
— Да, хочу. Интересно ведь, что у меня за соседи тут нарисовались. Ты их видел хоть?
— Это ты у них нарисовался, — снова поправил меня брат. — Они тут раньше обосновались. Нет, я сам не видел, но знаю, кто видел. Если скучно станет, можешь у него порасспрашивать.
— Это кто же?
— Давай не здесь. Здесь лучше вообще не разговаривать… И оставаться надолго не стоит… Мало ли…
— Хорош нагнетать, — оборвал я его. — Тоже мне открыл рубрику «Страшилки лагеря «Орленок»». Не забывай, ты-то уедешь, а я тут останусь, один. Мне и без твоей мистики не очень комфортно спится под скрип деревьев. Пойдем домой.
— Извини, — Андрей почему-то развеселился. — Как-то не подумал с этой точки зрения… Да, лучше бы я тебе не показывал пенек. Домой пока не пойдем. У меня еще кое-что интересное для тебя есть. Не хочешь прогуляться до Черного ручья?
Черным ручьем мы называли небольшую речку, что текла к юго-востоку от деревни, в лесу. В самом его названии не было ничего мистического, просто вода в ручье и вправду черная: видимо, русло где-то проходило над торфяниками. Гуляли мы там нечасто, и хотя ничего страшного в нем вроде бы не замечали, по одиночке навещать ручей побаивались.
— Очередная паранормальная зона? — я скептически хмыкнул. Помню-помню, как ты Макса запугивал. Вообще, отсюда до ручья далековато будет. Или он здесь недалеко? Я ведь даже не знаю, в каком месте он в озеро впадает.
— Ха, а кто тебе сказал, что он впадает в озеро? — довольный Андрей начал решительно углубляться в чащу.
— А он не впадает?
— Я не знаю. Может, и впадает, но я не видел, и ты не видел. Так откуда нам знать? Ты же юрист, а разве юрист не должен быть педантом?
Я разозлился. И чего он так веселится?!
— Да ну тебя в пень, педант, что за тень на плетень ты наводишь? Ты что-то знаешь про этот ручей или просто так, ностальгия накатила?
— Кое-что знаю. Правда, не знаю, впадает ли он в озеро, но то, что я знаю, тоже весьма увлекательно. Пошли.
Спустя полчаса мы вышли на берег неширокой речки, воды которой не отбрасывали бликов. В царившем вокруг полумраке казалось, что вместо воды русло ручья заполнено кровью. Я невольно сделал шаг назад. Странно: раньше так не впечатляло. А всему виной этот улыбающийся дядя Шьямалан со своими страшилками!
— И что же ты хочешь мне показать тут? Еще одно капище?
Андрей не ответил, он с озабоченным видом обшаривал кусты возле самой воды и что-то бормотал себе под нос:
— Так тут же были… Или не тут? Здесь нет… Но я точно помню… Были тут…
Наконец я не выдержал.
— Что было тут? Что ты ищешь?
— Я тут три года назад водку спрятал… Две бутылки… Думал, мы с Витькой выпьем, а он, гад, соскочил тогда, вот я их и спрятал до лучших дней. А теперь их нет.
— Мда… Ты бы их прямо в воду засунул. Ручеек-то по весне разливается! А за три года… Не, тут без шансов. Уплыли твои бутылки.