Шрифт:
Когда Ваня был маленьким его родители каждый год отвозили к бабушке на всё лето, которая жила за городом в собственном доме с давних времён. Дом у неё был большой, деревянный, одноэтажный, с мансардой, в нём раньше останавливались летом, до десяти человек бабушкиных родственников. Но за двадцать лет молодёжь выросла и разъехались кто-куда, а все старики состарились и померли, и были похоронены на местном кладбище.
Осталась в доме жить одна бабушка с маленькой собачкой неопределённой породы и двумя приблудившимися кошками, которые приносили каждый год котят и добавляли ей хлопот. Но на все уговоры её детей переехать
– А на кого я брошу дом, хозяйство (имея в виду собачку и двух кошек с котятами), они же помрут с голоду без меня. Нет, никуда я не поеду, здесь буду
свой век доживать.
За домом находился небольшой сад, состоящий из яблоневых, грушевых и вишнёвых деревьев, и ещё там росли несколько кустов смородины, крыжовника и жимолости. Перед домом были расположены аккуратные грядки, на которых бабушка выращивала помидоры, огурцы, клубнику и всяческую зелень, за которыми тщательно ухаживала, ежедневно поливала и пропалывала сорняки. Через фруктовый сад проходила песчаная тропинка, выложенная плоскими разноцветными речными камнями, она, слегка изгибаясь, вела к бане, построенной из кедрового бруса, и стоящей у самого края леса.
В бане круглый год жили маленькие пауки на длинных ножках, они ходили по стенам и свисали с низкого потолка предбанника. Несмотря на то, что бабушка каждую неделю разгоняла их веником перед помывкой всех живущих в доме, пауки уже через три дня восстанавливали свою численность, вновь пугая детей, зашедших туда из любопытства, быстро шевелили своими тонкими лапками, перебегая с места на место, и таращили свои страшные чёрные глазки.
Но маленький Ваня больше всего боялся не пауков и сороконожек, что шустро бегали по полу и стенам пустующей бани, а огромной чёрной лягушки, которая жила под баней. В пасмурную погоду и в сумерки она всегда выползала на песчаную тропинку, чтобы поохотиться на многочисленных земляных червячков, вылезших из-под земли в ожидании дождя, или на мотыльков, к вечеру садившихся на цветные камушки тропинки после утомительных брачных полётов над бабушкиным огородом.
Сидя на тропинке, лягушка высматривала приглянувшееся насекомое и своим длинным языком, как хамелеон, слизывала его и отправляла в рот, после чего закрывала глаза и, медленно жуя, проглатывала добычу. Процесс насыщения продолжался бесконечно долго, и она не уходила с тропинки даже тогда, когда бабушкина собачка, увидев сидящую там лягушку, решительно ударяла перед ней передними лапами, нагибала свою мордочку к земле и радостно тявкала, быстро махая хвостиком. Но убедившись, что эти грозные выпады со стороны пёсика нисколько не беспокоили толстую лягушку, которая только пучила глаза и не сходила с места, собачка виновато оглядывалась на Ваню, как бы говоря: «Ну извини, всё, что могу», и убегала дальше по своим неотложным делам.
И когда бабушка в очередную пятницу сказала: «Сегодня вечером все будем мыться в бане, я её уже растопила», Ваня ей возразил: «Я не хочу мыться».
– Почему? Ты ведь всегда любил мыться, и сегодня опять соседка Катя придёт, вам вдвоём веселее будет…
Катю родители в первый раз привезли на лето к её бабе Зине, которая жила по соседству тоже в собственном доме, но бани у них не было, и мылись они всегда в бабушкиной. Катя была младше Вани на целый год, но своей решительностью и сообразительностью превосходила его. В первый же день знакомства с приусадебным участком бабы Зины Катя нашла дырку в заборе между участками, расположенную под раскидистой старой черемухой, и беспрепятственно пришла в дом к бабе Марии (так звали Ванину бабушку).
– Ты кто? – строго спросила она Ванину бабушку.
– Я баба Мария, – удивлённо ответила она, разглядывая незнакомую маленькою девочку. – А ты кто? – в свою очередь спросила бабушка.
– Я ваша соседка Катя. У тебя конфеты есть? – целеустремленно продолжила допрос девочка.
– Нету.
– А что у тебя есть?
– Варенье из клубники.
– Ну, неси, – с сожалением пожала плечами Катя, вздохнула и села за кухонный стол, самостоятельно забравшись на высокий стул.
Баба Мария засуетилась, обрадовавшись нежданной гостье, быстро накрыла на стол, и они вдвоём сели пить чай с молоком и клубничным вареньем, думая, что это баба Зина разрешила внучке сходить в гости к ней скрасить одиночество и развеселить, так как Ваню ей ещё пока не привезли. Но когда через некоторое время баба Мария увидела в окно, как по соседскому участку забегала молодая женщина, зовя кого-то, то, заподозрив неладное, спросила у своей новой знакомой:
– А это случайно не тебя там, Катя, ищут?
– Да, это мама меня потеряла, – невозмутимо ответила Катя и стала есть варенье большой ложкой прямо из банки, воспользовавшись замешательством бабы Марии.
– О, господи! А как же ты ко мне-то пришла? – всплеснула руками бабушка, подхватившись из-за стола.
– Да через дырку там, в заборе, – устало махнула рукой Катя и стала дуть на чашку с чаем перепачканным вареньем ртом.
Бабушка выбежала во двор и сообщила матери что её дочка пьёт у неё чай с вареньем.
На другой день, когда Ваню уже привезли, Катя опять пролезла через дырку в заборе на их территорию и, увидев незнакомого мальчика, строго спросила:
– Ты кто такой?
– Я Ваня, приехал к бабе Марии.
– А я Катька, буду всё лето жить с бабой Зиной. Давай дружить вместе?
– Давай, – опрометчиво согласился Ваня.
– А что у тебя есть? – быстро спросила Катька, чтобы закрепить дружбу.
– Не знаю, а что надо? – растерялся Ваня от такого напора.
– Варенье есть?
– Нет, варенье вчера бабушка в погреб спрятала, говорит, что у меня от него щёки красные, – и ткнул пальцем в свою пунцовую щеку.
– От меня баба Зина тоже спрятала, – вздохнула Катька, окидывая блуждающим взглядом Ванькину территорию. – А это что у тебя? – остановила свой осмотр на маленьком бревенчатом домике, почерневшем от старости, стоящем в конце сада.
– Это баня, там пауки живут, – заинтригованно сообщил Ваня чтобы хоть чем-то заинтересовать нового друга.
– Покажи! – глаза у Катьки мгновенно округлились и засветились зелёным светом, как фонарики на крыше у опустевшего такси.
– Пошли, – тоном хозяина пригласил её Ваня решительным шагом поднялся на крылечко бани и осторожно открыл скрипучую дверь. От внезапно возникшего света в полутёмном предбаннике пауки засуетились, забегали по своим паутинкам, на которых свисали с потолка, подумав, что это бабушка пришла с веником их погонять, но, увидев двух маленьких детей в световом проёме двери, сразу успокоились и с интересом стали таращить свои глазки на вошедших, зависнув на ниточках вниз головами.
Ваня деликатно посторонился у дверей, пропуская девочку вперёд, и Катька, переступив порог и увидев всё это великолепие, плотоядно облизнула губы и восхищённо воскликнула: «Класс!», применив новое слово в своём лексиконе, подцепленное вчера у Вовки, который живёт через дорогу.