Глупая для других, умная для себя, де Вега Лопе Феликс Карпио

Глупая для других, умная для себя

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Лопе де Вега

Глупая для других, умная для себя

Действующие лица

Алехандро – брат герцога Флорентийского.

Дьего – знатный урбинец.

Камило – знатный урбинец.

Фабьо – слуга покойного герцога Урбинского.

Лисено – слуга Камило.

Марсело – знатный урбинец.

Рисело – крестьянин.

Диана – дочь покойного герцога Урбинского.

Теодора – племянница покойного герцога Урбинского.

Л'aура – служанка.

Фениса – служанка.

Альбано – приближенный Алехандро.

Дворяне.

Слуги.

Солдаты.

Свита.

Народ.

Действие происходит в Урбино [1] и других местах.

Урбино – город и герцогство в восточной части Италии, граничившие с владениями Флоренции.

Действие первое

Поле близ деревни

Явление первое

Диана одна, в крестьянском платье.

Диана

Так ты в меня влюбился страстноПростецким сердцем

мужика?Ты стал бы утверждать напрасно,Что за любовь ничья рукаВиновного карать не властна.Я – не совсем без разуменья,И, хоть всю жизнь мою жилаВ глуши безвестного селенья,Я знаю, что любовь былаЛюбимым первенцем творенья,Она, я знаю, породилаВсе то, что есть, и все, что было;Но я не верю, чтоб онаБыла ничтожному данаИ в сердце низменном царила.Я рада плющ сорвать со скалНе для того, чтоб он побеги,Надменный, вверх не простирал,А потому, что, полный неги,Он к камню дикому припал;И виноград сорвать зеленый,Его листвы густой покров,Его лозы узор плетеный,Который задушить готовВ своих объятьях эти клены.Когда, ревнуя, может быть,Или тоскуя пред рассветом,Начнет пичужка голосить,Я бы хотела быть мушкетомИль силой глаз ее убить.А ты поешь мне то и дело,Чтобы я ласковей глядела,Мужик несчастный, – мне, когдаЯ соловьиного гнезда,Рассвирепев, не пожалела!Ничьих речей я не примуИ не отвечу никому.Когда порою издалёкаМне эхо вторит одиноко,«Молчи!» – я говорю ему.Меня не могут обманутьТем, что отец мой – пахарь темный:Душа, палящая мне грудьКакой-то жаждою огромной,Не верит этому ничуть.Так высоки мои мечты,Что, если б им возможно былоПронзать воздушные пласты,Сквозь небо я бы воспарила,Взнесясь до звездной высоты.Нет, я не верю! НеужелиЯ – бедное дитя ущелий,И мой отец – простой пастух,Раз небеса столь мощный духВ моей груди запечатлели?Он так величествен и смел,И я такие дали вижу,Что мне несносен мой удел.Всех, кто вокруг, я ненавижуИ жажду знаменитых дел.Вчера (конечно, произволТолкует сны, приукрашая)Мне снилось, будто бы орелКо мне спустился и, венчая,Чело мне лаврами оплел.Гордыню в сердце затая,Я верю, хоть судьба мояМне не сулит нигде исхода,Что иль обмолвилась природа,Иль я – не то, чем стала я.Умчитесь, ветры! ТишинойОденьте землю! Не клонитеТраву, омытую зарей!Ручьи, утихните, молчите,Уймите резвый говор свой!Смиритесь, угадав желанья,Давно таимые в тиши!Замрите, полные вниманья!Ведь не Нарциссы ли души –Те, кто влюблен в свои мечтанья? [2] Когда б велел Творец высот,Чтобы мечта, что в нас живет,В наглядный облик воплотилась,Я бы в мечту свою влюбилась,Узрев ее в кристалле вод.

Красивый юноша, охотник Нарцисс, отверг любовь прекрасной Эхо и в наказание должен был беспрестанно любоваться своим отражением в ручье, мучаясь от неудовлетворенной любви к самому себе. (Ант. миф.)

Явление второе

Диана, Фабьо.

Фабьо

(в сторону)

По тем приметам, что мне далКрестьянин здешний, добавляя,Чтоб я к лужайке путь держал,Она и есть не кто иная.

Диана

Что надо вам средь этих скал?

Фабьо

Ищу, – утаивать не стану, –Крестьянку, некую Диану, [3] Охотницу, грозу сердец.Брожу с утра и наконецЗабрел на эту вот поляну.Быть может, это вы как раз?

Диана. – богиня лесной охоты и луны, вечная девственница, не ведающая любви. (Ант. миф.)

Диана

Я.

Фабьо

Это правда?

Диана

Да.

Фабьо

ЦелуюВам руку.

Диана

Обнимаю вас.

Фабьо

Мою владычицу земнуюЯ лицезрю, отраду глаз.

Диана

Передохните.

Фабьо

Я страннейИ радостней не ведал дней.

Диана

Но что же нужно вам?

Фабьо

ВнимайтеИ ни ползвука не теряйтеИз этой повести моей.Высокородная Диана,Досель таимый этим лесомСмиренный, но роскошный клад,Как золото в глубоких недрахЗатаено! Отавьо, герцогУрбинский, этих мест владетель,За неимением потомстваВзял некогда на попеченьеИ воспитанье Теодору,Дочь брата (брата звали Цезарь),Ценя в ней ум и красоту.(Прошу вас, слушайте прилежно.Ведь если упустить начало,То трудно разобраться в деле.)В Урбино все всегда считали,Что Теодора несомненноЕму наследует: ведь онС ней состоял в родстве теснейшем.Так Теодора и жилаХозяйкой герцогских владений,Отавьо зеркалом служа,И тот привык в него смотреться.К ней стали свататься монархи:Феррарский, пармский, и пьяченцский,И мантуанский, и миланский.А вместе с ними, с меньшим блеском,Хотя и с большею надеждой,Благодаря вседневным встречам,Урбинцы Дьего и Камило,Два благородных кавалера.Хоть ей приятны были оба,Но Дьего втайне был милее,Иль потому, что он изящней,Иль просто волею созвездий.Меж тем, прекрасная Диана,Неумолимое железоЖестокой Парки оборвалоНить герцога на полувеке.Как много смерть несет открытий,И перемен, и превращенийВ любой державе или доме,Давно и хорошо известно.Так вышло и на этот раз.А именно: покойный герцогПровозглашает в завещанье,Что у него в деревне этойЕсть дочь, рожденная вне брака,И ей вручается наследье.При оглашенье завещаньяУ Теодоры сжалось сердце,Озлился Дьего, а КамилоВзлелеял твердую надежду,Что станет герцогом урбинскимЧерез наследницу, затем чтоНе он – избранник Теодоры,Которая в какой-то мереДавала все-таки понять,Что Дьего больше ей любезен.И вот, прекрасная Диана,Урбинский двор пришел в смятеньеИ на два стана раскололся,Притом с таким ожесточеньем,Что начал меч писать законыИ правом сила завладела.Тогда посредником вступаютСедины лучших и знатнейших,Смиряют ярость ТеодорыИ буйство юношей незрелых.Они к законной герцогинеРешают снарядить с известьемПосланника в лице Камило,Который грезит – с вами вместеСтать повелителем Урбино.А Дьего Теодоре шепчет,Чтобы она, не дожидаясь,Покуда вынесут решенье,Потребовала власть себе,Хотя бы вас найти успели.Я, старый герцогский слуга,Без знатных и богатых предков,Родившийся в смиренной доле,Привыкший ждать, чтобы сильнейшийБыл снисходительно настроенИ выказал благоволенье,Хоть я и не лишен достоинств,Диана, и во многом сведущ, –Я, преклоняясь перед кровью,Доставшеюся вам в наследство,Явился не просить наградыЗа принесенное известье,Что вы отныне – герцогиняИ больше не лесное эхо,А чтобы вам открыть опасность,Которая грозит наверноВам, совершенно беззащитнойВ толпе врагов освирепелых.Ведь недостоин же КамилоБыть вами призванным к правленью,Когда столь славные монархиМечтают о державе этой.Сомненья нет, что ТеодораИ Дьего, в яром озлобленье,Чтоб вас вернее погубить,Изобретут любые средства.Подумайте, что вам грозитИ как в столь трудном положеньеСебя вам следует вестиУмно, решительно и смело.Простите, если я скажу,Что вас я испытать хотел бы:Кто от природы одарен,Тот одолеет все на свете…Однако слышен треск в лесуИ конский топот. Это, верно,Гонцы, которые вас ищут,Чтоб в город отвезти поспешно.Мне оставаться здесь нельзя:Нельзя, чтоб нас застали вместе.Я вам попозже пригожусь,А так – возникнут подозренья.Бог да поможет правоте,Да оградит вас от измены,Да охранит невинность вашуИ да венчает вас победой!

(Уходит.)

Явление третье

Диана, Камило, Рисело, Лисено, свита.

Рисело

(обращаясь к Камило и к свите)

Вот та, кого вы ищете, сеньоры,Дочь нашего Альсино. Он живетВ селе поблизости, да нынче скотПогнал на пажить в горы.

Диана

(в сторону)

О разум! Я хочу с твоей подмогойПредставиться им дурочкой убогой!То лучший путь к успеху иногда.

Камило

Судьба крестьянки этой, господа,Доказывает нам,Как смерть и счастье правят своевластно.

Лисено