Глюконавты
Шрифт:
— Какого чёрта… — бормотал Муха, натягивая на себя идиотские серебряные штаны. — Что происходит?
Через минуту все пассажиры дрезины, включая орков, были похожи на группу инопланетян-гуманоидов только что высадившихся с приземлившейся летающей тарелки. Тёмные тонированные щитки на похожих на вёдра шлемах скрывали встревоженные лица.
А туннель метро содрогнулся. Дрезина подпрыгнула на рельсах, но к счастью с них не сошла.
— Быстрее! — гаркнул эльф и орки заработали большим рычагом как безумные.
Туннель снова задрожал, но на этот
— Твою м-м-м-мать! — взревел Бонч-Бруевич, когда из тьмы за их спинами материализовалась огромная зубастая пасть, собиравшаяся, судя по всему, проглотить удирающую дрезину целиком.
— Дракон! — закричали эльфы и принялись швырять в раскрытую пасть свои лютни.
Пасть тут же с грохотом захлопнулась, и пассажиры теперь могли во всех подробностях рассмотреть жуткую чешуйчатую коричневую морду с маленькими злобными, слезящимися глазками. Узкие ноздри у преследующего дрезину чудовища вдруг задымились, а глаза полыхнули красным, наливаясь угрожающим светом.
— Сейчас дыхнет огнём! — закричал кто-то. — Братья, держитесь!
И дракон дыхнул.
Муха машинально выставил вперёд левую руку, подумав о том, что он волшебным образом оказался в работающей доменной печи. Зрелище было красивым и жутким. Языки жёлтого пламени лизали серебристый костюм, создавая удивительное световое шоу. Но злой огонь не мог прожечь огнеупорный и наверняка заряженный защитной магией материал, бодро отскакивая от него словно полый шарик для пинг-понга.
— Огонь — иди за мной! — прошептал Муха и в этот самый момент несущаяся на пределе своих скоростных сил дрезина выскочила в зал огромного перегона с тремя разными ветками подземных дорог.
— Развилка! — прокричал с носа дрезины эльф-бортпроводник. — Станция «Мория» близко!
Пылали обуглившиеся электрические гирлянды. Багаж тоже весь сгорел. Нетронутым остался лишь кованый хозяйственный сундук, где хранились защитные спец костюмы.
— Хорошо что рюкзак с коноплёй остался у Вадика, — вслух произнёс Муха. — Его потеря была бы для нас страшным ударом…
— Как говорят у нас в Хайфе — голодной куме лишь маца на уме! — отозвался Бонч-Бруевич, вцепившись руками в дымящиеся перила. — Внимание всем! Дракон возвращается! Он тоже спешит к развилке…
И в самом деле, было отставшее от дрезины чудовище выскочило из довольно узкого для его габаритов туннеля и, взмахнув огромными крыльями, метнулось к развилке готовясь залить всё вокруг свежим потоком разрушительного пламени.
— Сейчас снова дыхнёт! — заорали эльфы, но дыхнуть дракон уже не успел.
На рельсах соседней рельсовой ветки вдруг возник маленький ярко красный электровоз, из открытых окон которого торчали чумазые физиономии бородатых гномов в позолоченных касках. Из широкого раструба установленной на крыше пожарной турели прямо в раскрытую пасть приготовившегося дыхнуть огнём дракона ударила мощная струя белой пены.
Дракон поперхнулся и яростно замотав головой протяжно взвыл. Но струя
Потеряв своё главное преимущество подземный хищник резко развернулся и, свернув длинный хвост в спираль, позорно исчез в ближайшем туннеле.
Эльфы на дрезине победно взревели, демонстрируя «рокерскую козу».
Гномы-пожарники вторили им громким хохотом.
Управлявший пожарной турелью гном снял свой шлем и любезно поклонился.
Эльфы разразились овациями.
Муха с Бонч-Бруевичем тоже присоединились к всеобщему веселью, активно хлопая в ладоши и свистя. А через пару минут дрезина благополучно вкатилась на подземную метростанцию «Мория».
На станции «Мория» царила весьма приподнятая атмосфера. В развешанных на стенах колонках вовсю гремела эпичная песня итальянской дворф метал группы Wind Rose «Diggy Diggy Hole».
Деловитые гномы сновали туда-сюда с тележками набитыми разной горной породой. Вовсю работали отбойные молотки и кирки. Судя по всему, подгорные жители расширяли пространство родной станции больше похожей на карстовую пещеру безумного гномьего короля.
Полоскались на сквозняке красные знамёна с изображением перекрещенных молота и кирки. Мерно гудели работающие бетономешалки. Грохотала забивающая сваи копровая установка. А чуть дальше поближе к неработающим эскалаторам шёл небольшой митинг.
На деревянной трибуне выступал солидного вида гном с острой седой клиновидной бородкой, в чёрной кепке и белой косоворотке размахивая руками в такт своей пламенной речи. Реяли красные знамёна и транспаранты. Что именно говорил гномий оратор, было совершенно непонятно, ибо его голос полностью заглушала громыхающая в колонках музыка, но зато можно было прочесть надписи на многочисленных транспарантах.
«Гном гному друг, товарищ и брат!»
«Народы всего Средиземья — перекуём мечи в орудия труда!»
«Ударный труд — оплот оборонной мощи Мории!».
«Посеем в пору — просверлим гору!».
Всё ещё дымящаяся дрезина со скрипом остановилась у облицованного первоклассным малахитом перрона. Пассажиры принялись поспешно сдирать с себя защитные костюмы.
Бонч-Бруевич с Мухой тоже разделись, отдавая свои костюмы эльфу-бортпроводнику.
— Это ваша конечная станция! — объявил эльф, пряча спецодежду обратно в кованый сундук. — Хорошего дня.
— Эх, лепота! — Бонч-Бруевич с удовольствием разглядывал бурное гномье мельтешение вокруг. — Как говорят у нас в Хайфе — Лучше еврей без бороды, чем борода без еврея. Останусь я, пожалуй, на этой самой станции. Соскучился я по бородатым вороватым рожам своих сородичей. В таком вот большом количестве лет пять их не видывал. А ты, паря, давай дальше топай. На поверхность. Я если что тебя потом догоню…
— Эх, ты, а ещё друг называется, — сокрушённо проговорил Муха. — Снова решил свалить? Ну и катись себе колбаской по площади Анвара Садата, а я как-нибудь и без тебя дальше по квесту пойду.