Гнев Перуна
Шрифт:
С тех пор как поляне срубили возле Перунова капища, на горе, своему князю Кию градок, гора эта стала прозываться Киевой, а бурный поток, разрезавший её надвое, речкою Киянкою.
На Киевой горе, у златоусого Перуна, где когда-то жил вещий старец Славута, собиратись, как и раньше, поляне на вече со всех окольных селений — из-за Днепра, из-за Десны, с Роси. А Днепр-река, которая пронесла прах Славуты чрез все земли славянские в Тёплое море, ещё стала называться рекою Славутою, или Славутичем.
Давно помер князь заднепровских полян — гордый Чернь, оставив своё имя в имени своего града — Чернигова. Его соперник — роденьский Будимир признал над собой власть Кия. Вместе они ходили в степи, ставили заставы с полдня и с восхода солнца, стерегли землю от кочевых орд. Их рати доходили до берегов Тёплого моря, и новые роды Полянского племени садились в устье Дуная, градили городки, вспахивали нивы. Вытесняли более слабые племена — гуннов, аланов, герулов, раньше пришедших из восточных степей и оседавших в пограничье великой и богатой Византийской империи.
Ромейские цари то нанимали их для своих военных походов, то науськивали одних на других, чтобы они воевали между собой и не нападали на Византию, то щедро платили золотом вождям племён, покупая им для себя мир. А потом построили огромную каменную стену в пятьдесят поприщ от моря Мраморного к берегам тёплого Понта...
В те времена в империи было неспокойно. Мятежил голодный люд в Цареграде, провинции грабили племена федератов-союзников — исавры и остроготы. Бунтовали ремесленники, которых обдирали виндики-откупщики. Бунтовали колоны-пахари, с которых сдирали последнюю шкуру. Бунтовали православные христиане и отступники от христианской веры — монофизиты. Ссорились между собой патриархи, императоры и великие роды могучих патрициев. Все жаждали золота, рабов, земель. Казна ромейских царей окончательно оскудела. Последний потомок великого императора Помпея Анастасий изгнал из империи племена ненасытных исавров и прекратил выплачивать их вождям золото (дань за мир — в полторы тысячи фунтов золота!). Тогда исавры восстали. Шесть лет грабили и разоряли империю... В то же время вспыхнуло восстание горожан в столице. Кто-то поджёг ипподром, когда там сидел Анастасий, кто-то бросил в него камнем... Голодный, ободранный люд разбивал статуи императора и императрицы. Золотая империя шаталась. Анастасий на глазах у тысяч людей на ипподроме снял с себя порфиру [163] ...
163
Порфира — длинная пурпурная мантия, символ власти монарха.
И в это время восстали фракийские племена. К ним присоединились гунны и булгары в Подунавье. Войска Анастасия были разгромлены под стенами Константинополя. Из казны исчезло последнее золото. Руководитель бунта Виталиан пересыпал пять тысяч фунтов его в свои карманы. Но через два года он вновь привёл восставшие армии под стены столицы империи.
Анастасий ищет союзников. Анастасий посылает гонцов с дарами к велеможному северному соседу — властителю славянских племён. Князь Кий крепил свою землю градами и вспаханными нивами. Грозный владыка хазарских степей хан Трухан откатился из Приднепровья от мечей славянских. Сосед, который на глазах усиливается, твой завтрашний лютый ворог. Но пока что у Анастасия нет выбора...
Быстроногие кони славянской дружины появились в Подунавье неожиданно. Славянские роды, которые ещё ранее осели здесь, выходили встречать своих сородичей с хлебом-караваем на вышитых рушниках. Сколько их тут было — вся долина заполнена славянами-пахарями. Славянская речь и песни славянских дев плыли на волнах Дуная к берегам Тёплого моря...
Дружина Кия потеснила племена гуннов, болгар, герулов... Дружинники не торопились — везде ставили городки и засеки. А там, где широкоплёсый Серет соединяется с Дунаем, срубили большой градок и нарекли именем своего князя — Киевец.
Император Анастасий торопился изо всех сил навстречу Кию. Что задумал этот славянский вождь? Чем обернётся для империи сия помощь его? Князь Кий потребует только золота или ещё и земель? А что, если захочет разделить и царскую порфиру?
Кий равнодушно прислушивался к звону золота, которое прислал ему Анастасий. Он хотел получить себе здесь новые земли, их заселили его сородичи-славяне... а он закрепил градками и засеками.
Анастасий морщил чело. Это то, чего он пуще всего боялся. Византия получит тогда рядом опасного соседа. Киева земля протянется от Дуная к Днепру, от тёплого Понта — к холодному Варяжскому морю, где также жил славянский народ...
А что нынче делает хазарский каган Трухан? Почему так далеко кочуют его кибитки от Поднепровья и славянских градков и селений?
Ещё под Цареградом вой Кия ломали копья с когортами взбунтовавшегося Виталиана, а одинокая галера с племянником императора и наследником трона Ипатием пристала к берегу в устье Днепра. Через несколько дней её увидели ромейские купцы, пригнавшие сюда от кочевьев хазар скот и пленников — жён и дев, отроков и мужей булгарских, касожских, славянских. Хазарские купцы перепродавали свою добычу, которую взяли каган и его вельможи при нападении на соседние земли.
Ромеи-купчины указали дорогу к Трухану и дали своих лошадей Ипатию. Молвили:
— Спеши боржее, ибо каган Трухан нынче собрался идти от Танаиса-Дона к великой реке Итиль, а по-славянски её называют Волга.
Ипатий мчал через донские степи. И уже возле Маныча догнал кагана. Угощал хмельными сладкими винами ромейскими, бросал под ноги оловиры, шелка, брачины, звенел золотом в кожаных мехах. Жадно блестели узкие глаза у жён кагана. На смуглых руках их — напалки-кольца, увешаны они золотыми украшениями, которые дарили им ромеи.
На белой чалме кагана сверкали драгоценные наколки из изумрудов, гранатов, алмазов.
Вольно и богато живёт великий каган хазарский. Но почему, молвят, он убоялся славянского князя Кия, который по обоим берегам Днепра-Славуты расселяет своих сородичей? Почему в кибитках кагана нет красавицы сестры князя Кия — златокосой Лыбеди? На дунайских волнах плывут песни о её синих очах и о устах, что как живые кораллы. Сам император Анастасий желает посватать её за него, Ипатия. Да вот беда — Кий не соглашается. Князь Кий нынче толковин ромейского царя — и не время ссориться с ним поэтому... Вот поможет разгромить мятежника Виталиана — тогда иное! Но каган... Он ни с кем не связал себя договорами. Свободный, как ветер степей. Не остановило его ни булгарское копьё, ни славянский меч, ни скрип гуннских телег, ни стрелы воинственных аланов.
Каган Трухан пьянел от лести и вина. Своевольный дух расправлял крылья в его воинственной грозной душе.
Ещё Ипатий только собирался назад, а Трухан уже готовил посольство ко граду Киеву. Братьям Щеку и Хориву велел передать слова:
— Хочу Лыбедь в жёны.
Ипатий был доволен. Обрадуется Анастасий — Трухан начинает свою зловещую беседу с братьями Кия. А чтобы не оставить кагана без доброго совета и надзора, Ипатий оставил своего постельничего Евфимия советчиком.
Ипатий торопился с возвращением. Под стенами Константинополя шла война, всё может случиться с его бездетным порфироносным дядюшкой. А он — его законный наследник! Должен суметь вовремя перехватить корону, если вдруг она слетит с головы Анастасия! Может, пойти на тайный союз с Виталианом? Чтобы быстрее добраться до престола!