Гнев
Шрифт:
— Он действовал от имени сети итальянских отелей. Возможно, если вы напишете им… — Он оборвал фразу. — Одного я не понимаю: почему вы пришли ко мне? Кто дал вам мое имя и адрес?
Его поведение по-прежнему выглядело совершенно естественно, но я внезапно почувствовал, что нью-йоркскому источнику можно верить. Вопрос: «От кого вы узнали мое имя?» — вполне естественен для Филипа Санже, но два дополнительных слова «и адрес?» — уже нет. Если Филип Санже и Патрик Чейз — действительно одно лицо, то
Я произнес извиняющимся тоном:
— Прошу прощения, мистер Санже, мы не выдаем наши источники информации.
— А, понимаю, профессиональная этика.
На мгновение от былой приветливости не осталось и следа, затем, словно отбросив раздражение, Санже поднялся на ноги.
— Я так удивился, что даже не предложил вам выпить. Что вам налить, мистер Маас: скотч, джин, шнапс? — Он уже направлялся в сторону столика с напитками.
— Скотч, пожалуйста.
— Сода, вода, лед?
— Соду и лед, пожалуйста.
Я смотрел, как Санже смешивает коктейль. По-видимому, сам он пить не собирался. Его движения были очень точны и экономны, руки не дрожали. Все под контролем. Я решил немного надавить.
— Спасибо. — Я взял у него стакан. — Скажите, мистер Санже, а что собой представляет Патрик Чейз?
— Вас интересует, как он выглядит?
— Ну, как бы вы его описали? Не только внешность. Скорее, общее впечатление.
— Типичный американский бизнесмен.
— Куча денег?
— Трудно сказать. Он интересовался вложениями в европейскую недвижимость, но преимущественно как посредник.
— Биржевой спекулянт?
— Возможно.
— Вы ведь не американский гражданин, мистер Санже?
— Нет, я учился в Америке во время войны. — Он улыбнулся. — Думаю, вам это известно. В чем же истинная цель вопроса?
— Проверить правдивость ответов, мистер Санже. — Я поставил стакан на столик. — Мне сказали, что между вами и Патриком Чейзом существует очень тесная связь. Теперь вы говорите, что это не так. Естественно, я хочу выяснить, насколько верна остальная информация.
Давление, похоже, сработало; Санже вернулся к столику с напитками и налил себе кампари с содовой.
— У меня мало времени, — сказал он, бросив на меня взгляд через всю комнату, — но если вы расскажете мне все, что знаете, я скажу вам, правда это или нет.
Я ответил не сразу. Он должен был чувствовать, что для собственной же безопасности ему выгоднее мне помочь, но я не знал, как внушить это понимание.
— Для начала мне бы хотелось быть уверенным, что вы мне доверяете.
Санже вернулся к своему креслу, однако садиться не стал. Теперь он внимательно
— Доверяю чему?
— Правдивости моих слов, мистер Санже. Если честно, мне представляется, что информация, которой я располагаю, может быть весьма полезна для вас. Но мне бы хотелось быть уверенным, что я, в свою очередь, получу от вас нужные мне сведения.
Он снова улыбнулся:
— Ну, в таком случае это вам нужно доверять мне.
— Не совсем. Видите ли, меня интересует Люсия Бернарди. Не вы, месье Санже, и не Патрик Чейз. Но если я не смогу написать статью о Люсии Бернарди, мне придется писать о вас троих.
Он сел в кресло. Я обрадовался, поскольку в какой-то момент мне показалось, что он вот-вот швырнет стакан мне в лицо. И я бы его понял.
— Похоже на шантаж, — сказал он.
Я снова взялся за стакан. Сейчас глоток спиртного был как нельзя кстати.
— Это шантаж и есть. Прошу прощения, мне это не нравится, но…
— Да ради Бога! — воскликнул он сердито. — Избавьте меня от ваших причитаний. Выкладывайте, что там у вас. И если окажется, что ваша информация ничего не стоит, я вам все зубы пересчитаю.
Передо мной возник совершенно другой мистер Санже, гораздо менее обходительный. Меня это превращение порадовало.
— Отлично, — сказал я. — Во-первых, вы хотели узнать, откуда я знаю ваш адрес. Шесть месяцев назад вы купили кое-какую недвижимость в Сете.
— Ну и что?
— Документы на покупку были обнаружены при обыске багажа Патрика Чейза. Я понятия не имею, где был обыск. Наверное, вы осведомлены об этом лучше меня. Копию отчета передали в Интерпол. Там сказано, что Санже и Чейз — один и тот же человек.
— Тогда почему ко мне до сих пор никто не пришел?
— Потому что полиция Санкт-Морица проверяла вас гораздо раньше, чем поступил этот отчет. Детективы не связали Люсию Бернарди с Филипом Санже. Они связали ее только с Патриком Чейзом.
Он выразительно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
— Разумеется, — продолжил я, — когда швейцарская полиция начнет перепроверять, ваше имя обязательно выплывет, и тогда полиция, а также множество других людей нарушат ваше уединение. Если только… — Я замолчал.
— Если что?
Но он знал.
— Если только Люсия Бернарди не найдется. Как только это произойдет, они тут же потеряют интерес к ее прежним связям.
По его реакции ничего нельзя было понять. Он пробормотал: «Черт!» — и вернулся к столику с напитками, чтобы плеснуть немного джина в кампари с содовой.
Я встал, чтобы видеть его реакцию, и спросил:
— Вы знаете, где она сейчас?
Реакции не последовало. Словно не услышав моего вопроса, Санже крикнул через всю комнату: