Гниль
Шрифт:
Когда он ощутил присутствие рядом «купированной нулевой», то подумал, что это конец. Он был настолько слаб, что любая поисковая группа, наткнувшаяся на него, расправилась бы с ним без труда. У него оставалось сил не более, чем на один удар, и тот он берег для старого друга.
Старое уставшее чудовище. С таким легко справиться.
В чужой ауре ему показалось что-то знакомое. Геалах?! Маан подобрался, как почуявший горячий след пес. В прошлой жизни он и был псом. Но слепок принадлежал не Геалаху.
Этот
Маан приблизился к нему, не скрывая своего присутствия. Даже если бы он попытался сделать это, у него вряд ли бы что-то получилось. Когда он подошел совсем близко, человек на камне поднял голову. У него не было визора, но он почему-то сидел в темноте. Маан видел его лицо, на котором, тем не менее, не отразилось беспокойства. На нем вообще ничего не отразилось. Как обычно.
— Маан?
При звуке собственного имени Маан замер, не дойдя до человека каких-нибудь несколько метров. Человек теперь был в его власти. Даже безмерно уставший, Маан успел бы до него дотянуться, если бы тот выхватил оружие. Но тот продолжал сидеть неподвижно, уставившись в темноту.
— Это ты, Маан. Я почувствовал тебя. Странный момент для встречи.
— Странный человек для встречи, Месчината.
Тот тихо засмеялся. Своим обычным смехом, который совершенно не отражался на лице.
— Хорошо сказано. Да, странно, что я оказался тут. И еще более странно то, что говорю с тобой. Мне отчего-то казалось, что ты убьешь меня молча.
— Ты умрешь, — безразлично сказал Маан.
— Я знаю. Поверь, уж это-то я знаю совершенно точно… Ты видишь меня, Маан?
— Да.
— Хорошо. И хорошо, что я не вижу тебя. Мне почему-то кажется, что ты сильно изменился.
— Надень визор. Он лежит под твоей левой ногой.
— Без толку. Два часа назад в нем сдох аккумулятор. Теперь я слеп. Но это не имеет никакого значения.
— Верно.
— Знаешь… я отчего-то был уверен, что так и закончится. Темнота и твой голос. Так и должно было закончиться. Все затянулось. Все длилось так долго. Но сейчас все.
— Ты всегда был сумасшедшим, Месчината.
— А ты всегда меня ненавидел.
Маан не ответил. Он не видел смысла продолжать этот странный разговор. Но не мог заставить себя шагнуть вперед и нанести удар. В этом человеке, улыбавшемуся ему в лицо холодной улыбкой настоящего убийцы, было что-то заколдованное, что-то, чего он никогда не мог понять. Почему-то подумалось, что подобные люди, должно быть, умирают лишь когда сами того захотят, и никогда — прежде.
— Глупо все вышло. Я про твою историю. Мы ведь все… знали. Все наши. И я тоже знал. Мы чувствовали… с самого начала. Но Геалах сказал молчать. И Мунн сказал молчать. Кого-то запугали. Кому-то пообещали награду. Так просто.
— А ты? — не выдержал Маан.
Месчината пожал плечами.
— Мне было все равно.
Он не лгал, и это было видно по его нему. Ему действительно было все равно.
— И ты бы застрелил любого, если бы приказали? Меня, Геалаха, Тай-йина?..
— Конечно. Это же моя работа.
— Ты сумасшедший.
— Нет, я просто самый искренний человек на этой проклятой планете. Хотя это одно и то же.
Какие-то слова Месчинаты, услышанные Мааном, все вились вокруг его сознания, как беспокойная мошкара. Что-то сказанное им, тревожило его, заставляло напрячься в неясном предчувствии. Если не клонило так в сон…
Потом он понял.
— Стой. Ты сказал… сказал, что вы знали с самого начала. Что это значит?
— То и значит, шеф, — Месчината произнес «шеф» самым естественным тоном, без издевки, — Мы начали чувствовать это с того самого дня. Запах ни с чем не спутаешь. Он такой… Смотришь на стоящего рядом человека, и ощущаешь его, сам не понимая, мерещится это или нет.
— С какого дня вы знали?
— С первого, — сказал Месчината ровным тоном, — С того самого, когда вас едва не прихлопнул тот Гнилец на разрушенном стадионе.
Мир разделился перед глазами Маана огненной чертой, и обе его половины перевернулись.
С первого дня.
Когда они зачищали «гнездо» и он оказался в госпитале. Но тогда он не был болен. А если и был, то сам не знал об этом.
Они знали? С самого начала? Но тогда выходит, что Кло…
— Кло не звонила, — сказал Геалах. Зубы Маана щелкнули, не сразу распознав, что настоящего Геалаха нет сейчас рядом. Это был другой Геалах, из его прошлой жизни.
«Кло не звонила», — сказал он тогда.
«Что?», — спросил Маан, не понимая. Рядом с ним была распоротая сеть колодца, и темнота манила его к себе.
«Уже неважно».
Значит, они все узнали куда раньше. Кло могла и не звонить. Люди, которых он привык считать своими боевыми товарищами и верными сослуживцами, с самого первого дня знали о том, что он превращается в чудовище. Задолго до того, как узнал он сам. Но никто не сказал ему, не подал знака. Они наблюдали за ним, изо дня в день. Навещая в госпитале, заходя в гости. Наблюдали и ждали момента, когда Мунн даст команду «Взять!».