Гоблин – император
Шрифт:
— Либо он очень глуп, либо считает таковым нас.
— Ваше Высочество, — уклончиво пробормотал Цевет.
Майя вздохнул.
— Кажется, нам следует поговорить с нашей сестрой. Честно говоря, нас несколько беспокоит, что она до сих пор не попыталась встретиться с нами.
— При дворе хорошо известно, что эрцгерцогиня не расположена в пользу брака, — неожиданно высказался Бешелар. — Может быть, она надеялась, что о ней могут просто забыть в суматохе?
— Может быть, — с сомнением произнес Цевет.
Майя посмотрел на часы. Была половина
— Мы ужинаем с придворными, да?
— Так ожидается, Ваше Высочество.
— В восемь, как сказал Эша?
— Да, Ваше Высочество.
— Запланированы ли у нас на сегодня другие важные встречи?
— Ничего такого, что не может быть отложено, Ваше Высочество. Просто вы не сможете предоставить аудиенцию Осмеру Нелару сегодня вечером.
— Мы благодарим вас. Не пошлете ли вы мальчика, чтобы пригласить к нам эрцгерцогиню Ведеро?
— Да, Ваше Высочество, — сказа Цевет и потянул шнурок.
Эрцгерцогиня незамедлительно явилась в ответ на призыв. Она все еще носила полный траур и, в отличие от большинства дам, не прибегала ни к каким ухищрениям с вышивкой. Черная мантия поверх черного платья, черные ленты в волосах и никаких украшений, кроме обсидиановых колец в ушах. Майя, чьи руки болели от тяжести колец, втихомолку позавидовал ей.
Она сделала реверанс, пробормотала «Ваше Высочество», села в указанное кресло и сразу превратилась в мраморную статую. Бесстрастное лицо, идеально прямая спина и отсутствие всякого интереса к предмету разговора вынудили его начать беседу первым. Майя сразу понял, что при игре в молчанку она обыграет любого соперника, и потому произнес:
— Мы должны поговорить с вами о вашем браке.
Ведеро поняла его слова как вопрос и сказала:
— Мы не хотим выходить замуж.
Ее голос был лишен каких-либо красок, даже интереса.
— Насколько нам известно, наш покойный отец вел переговоры о вашем браке.
— Да.
Майя спросил себя, не издевается ли она над ним, но чего она могла добиться, лишив его самообладания? Он терпеливо спросил:
— С кем?
По крайней мере, она не собиралась делать вид, что не понимает его.
— С герцогом Тетимелом от имени его сына Эшевиса.
В ее тоне не было ничего, указывающего, нравится ли ей Эшевис Тетимар, ненавидит ли она его, знает ли его вообще. Полная отстраненность от того, что Ведеро, по общему мнению, считала своим несчастьем.
— Насколько далеко зашли переговоры?
— Мы не знаем, Ваше Высочество.
Если она и лгала, подумал он, то делала это чрезвычайно хорошо. Майя подумал об Эшевисе Тетимаре, посягающем на каждый дюйм, который, как ему казалось, он может захватить; о графе Бажевеле, угрозами пытающегося выторговать один брак взамен другого, как будто Ведеро и его собственная дочь были не более, как молочными коровами, и внезапно спросил:
— Что бы вы стали делать, если бы не вышли замуж?
— Ваше Высочество?
Он удивился, что смог поразить ее, и испытал странное удовольствие от этого.
— Если вы не выйдете замуж, как вы будете жить?
— Мы благодарим Ваше Высочество, но не думаем, что вас могут заинтересовать наши глупые интересы и амбиции.
Самая длинная из сказанных ею фраз. Майя мягко улыбнулся и, взяв со стола одно из писем, просто приготовился ждать.
Поняв, что он не заговорит и не отпустит ее, пока не получит ответа на свой вопрос, она бросила на него горестный взгляд, а затем выпалила с детской дерзостью в голосе:
— Мы будем изучать звезды.
Так вот какой она была в детстве.
— Звезды?
— Да, Ваше Высочество, — сказала она, и Майе вдруг показалось нелепым и унизительным, что женщина двадцати восьми лет от роду должна зависеть от решения брата, на десять лет моложе ее самой.
— Тогда вы должны изучать звезды, — сказал он.
Судя по тому, с каким удивлением уставились на него все в комнате — Ведеро, Цевет, Кала, Бешелар — он понял, что сказал нечто из ряда вон выходящее. Воцарилось тягостное молчание, Майя чувствовал, как его лицо наливается краской. Первой пришла в себя Ведеро. Она выпрямилась в кресле и сказала:
— Ваше Высочество, этот брак политически необходим.
— Но если вы не хотите его…
— Ваше Высочество, у вас совсем немного козырей. Не отказывайтесь от одного из них. Вы не можете себе позволить ждать, когда вырастут Ино и Миреан.
— Но что мы хотим выиграть?
— Мир, спокойствие в стране, — грустно сказала Ведеро.
Ее голос и осанка напомнили Майе, что она с детства воспитывалась при дворе. Он хотел бы спросить у нее совета, но опасался, что несмотря на свой внезапный приступ откровенности, она по-прежнему ненавидит его. Невежество было самой большой его слабостью, и ему всеми силами хотелось скрыть его.
Он встал, показывая, что аудиенция окончена.
— Мы благодарим вас, Ведеро. Мы подумаем о том, что вы сказали.
— Ваше Высочество, — ответила она, опускаясь в реверансе. — Вы не должны учитывать наши интересы при принятии решения. Наш покойный отец так не делал.
Она дала непрошеный совет. Одна беда, подумал Майя, глядя как она уходит, закованная в свое достоинство, как в доспехи: он не был уверен, что захочет последовать ее совету.
Цевет откашлялся; Майя повернулся и обнаружил, что тот смотрит на него одновременно опасливо и упрямо.
— Вы собираетесь сказать нам что-то неприятное? — Спросил Майя.
— Мы боимся, что да, Ваше Высочество. Эрцгерцогиня права. Вы будете вынуждены торговаться с князьями, и у вас нет времени ждать, пока ваши племянницы достигнут брачного возраста.
— Вы хотите снова поговорить о нашем браке?
— Да, Ваше Высочество. Но сначала… Ваше Высочество спрашивали меня о печати, и сегодня пневматической почтой было доставлено послание от Дашенсола Хабробара, что он полностью в распоряжении Вашего Высочества. Добраться до его мастерской займет около четверти часа, и по дороге мы сможем обсудить другие вопросы.