Гоблины в России
Шрифт:
С женщинами, вообще была беда! Некоторые из них чрезвычайно возбуждались при виде голого розового крысиного хвоста, от них было почти невозможно отделаться, более того, им было очень трудно заткнуть рты. До сих пор, только благодаря тому, что вся желтая пресса была крепко зажата в лапках крысиной диаспоры, удавалось избежать нежелательной огласки.
– Впрочем, люди очень глупые существа, - подумал Крыс, - Они восприняли нас, как нечто неприятное, но естественное. Привядший венец творения грызут остренькие крысиные зубки, а эволюции хоть бы что!
И тут Сувениров услышал, вернее, почувствовал материнский зов. Разумеется, зов доносился из заповедного ангара, куда и таможенник и поспешал, так что направления движения менять не пришлось. Однако, по мере приближения к ангару, передвигаться на двух ногах становилось все неудобнее, поэтому Крыс быстренько опустился на четыре лапки и припустил к ангару. Материнский зов, исходящий, несомненно, от истукана, возвращал мутанта в первозданное состояние, поэтому Крыс, по мере превращения в обычную крысу, выбросил мобильник, скинул неудобный человеческий костюм и обувь, оставив, однако, на себе пояс с кошельком, мимолетно удивился поредевшей шерстке на собственных боках, и побежал дальше уже, практически, в натуральном виде. Розоватый, покрытый редкой шерстью, возбужденно попискивающий. Обыкновенный Крыс!
Нервно вздрагивая хвостом, он поднялся на задние лапки и, призвав на помощь остатки человеческого разума, набрал на панели замка заветный код.
У растопыренных задних лап Крысослава расположились трое человеков, чем-то напоминающие охотников на привале. Между ними стояли бутылки с пивом, на расстеленном полиэтиленовом пакете громоздились ржавые останки вяленого леща. А меж задних лап Крысослава стоял небольшой приборчик, похожий на цифровую телекамеру, из которого и изливались в пространство щемящие, рвущие каждое истинное крысиное сердце звуки материнского зова.
– Есть один, - радостно заорал Безяйчик, ловко хватая Сувенирова за хвост, и запинывая в большую железную клетку.
– Ух, какой здоровый! Отожрался, грызун позорный! Ничего, ты у нас живо похудеешь!
Последнее замечание относилось не только к Сувенирову, но и к его кошельку, который каким-то непонятным образом, оказался в руках братка.
Сувениров хотел, было разразиться гневной тирадой, потребовать адвоката, на худой конец, но только жалобно запищал и принялся бессмысленно перебирать лапками по прочным стальным прутьям. Воздействие материнского зова напрочь лишало крыс возможности разговаривать по-человечески.
– А что мы с ним делать будем?
– спросил Иван-солдат.
– Надо же, какая пакость!
– Вообще-то, топить полагается, - неуверенно отозвался Мальчиш.
– Только никому еще не удавалось перетопить всех крыс. Да и не наше это дело. Сейчас крысогон выключим, этот крендель маленько оклемается, подпишет таможенные бумажки, я его - за хвост и об угол. А мы забираем Медного Гоблина, и двигаем восвояси.
Крыс в клетке горестно заверещал, заламывая лапки.
– Понимает, зараза серая!
– сказал Безяйчик и бросил в клетку рыбью голову. Накось, погрызи перед смертью!
Добр, все-таки русский народ! И щедр.
Между тем крысогон продолжал работать, заполняя обширную территорию таможенного терминала материнским зовом. Немногие оставшиеся сотрудники НИИ, ютившиеся в полуподвальном помещении, с удивлением и ужасом смотрели на новых хозяев жизни, торопливо срывающих с себя модные костюмы, опускающихся на четыре лапы и вприпрыжку бегущих в сторону металлического ангара с полукруглой крышей.
– С чего бы это их так разобрало, а, Павел Викторович?
– спросил пожилой мужчина, с удивлением разглядывая бегущих со всех лап по двору странных существ, отдаленно напоминающих руководящий состав и офисных работников таможенного терминала.
– К кораблекрушению, наверное, Степаныч, - не оборачиваясь, отозвался второй.
– Нам-то, какое дело, мы и так давно уже на дне, давайте лучше чай пить, вон и чайник вскипел.
– Не скажите, - любопытный Степаныч задумчиво сощурился.
– А ведь они в стендовый бегут, как бы чего не случилось.
– Все, что могло случиться, уже случилось, все остальное - лишь наши иллюзии, не более того, - философски отозвался Павел Викторович, аккуратно опуская пакетики в кружки.
– А не помните, в стендовом регрессивный генератор в рабочем состоянии?
– не унимался Степаныч.
– Зачем он теперь нужен этот генератор, - пожал плечами Павел Викторович и отхлебнул из чашки.
– Эволюция и без него вспять повернула... За что боролись.... Впрочем, кажется, генератор должен работать, если крысы не сожрали изоляцию. Вы, кстати обратили внимание, что в нашем подвале крыс совсем нет?
– Как же, они все наверху, - невнятно пробормотал Степаныч, включая рубильник на большом текстолитовом щите, - Вот и посмотрим сейчас, кто деградировал, а кто не очень.
– Что вы делаете, - возмутился, было, его собеседник, но сник и махнул рукой, - А, будь что будет! Мне тоже иногда хочется посмотреть, от кого наши новые хозяева произошли, во всяком случае, мне кажется, что Господь Бог не имеет к их сотворению ни малейшего отношения! Давайте я вам помогу настроить рабочие режимы.
И ученые склонились над пультом, совсем, как в былые времена.
Между тем, Мальчиш, Безяйчик и Иван-солдат уже устали отбиваться от странных крысоподобных существ валом валивших со всех сторон и скапливающихся у подножья медного истукана в голохвостую азартно пищащую орду.
Внезапно в углу ангара что-то электрически крякнуло и басовито загудело.
– Линяем отсюда!
– заорал Безяйчик, и ведомый безошибочным инсктинктом матерого правонарушителя, подхватил недопитую бутылку с пивом и бросился к дверям. Братва, оставив включенным крысогон, рванула за ним.
– Вот сволочи, все ноги искусали!
– сокрушенно сказал Мальчиш, рассматривая разлохмаченные штанины, теперь прививку делать придется. Тебе-то что!
– он завистливо покосился на Ивана, обутого в высокие армейские ботинки. Как заранее знал.
– Да я всегда так хожу, - начал, было, Иван, и тут в ангаре страшно и ярко полыхнуло неземной зеленью, и все стихло.
– Пойти, что ли посмотреть?
– неуверенно спросил солдат.
– У нас же там прибор включенный остался.
– Забудь!
– махнул рукой Мальчиш.
– ... с ним, с прибором!