Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
– О, господи! – громко вздохнула Нежданова. Она стянула с себя футболку, сняла бюстгальтер и насмешливо протянула их Котину. – На! Бери в залог! Куда я в таком виде сбегу?
Не в силах отвести глаз от темных широких кругов вокруг покрытых гусиной кожицей некормивших сосков, Котин, как зомбированный, попятился задом в прихожую, путаясь в полуспущенных шароварах. Наконец, стряхнув с себя морок, со словами «Юльчик, я сейчас!», он бросился в туалет.
Дождавшись шума воды, Юля щелкнула «старорежимной» (хвала богам!) защелкой-шпингалетом. А Прилепина, подняв с пола
– Ольга! Быстро! – прошептала Нежданова, судорожно роясь в чемодане. Напялив на себя первую попавшуюся маечку, она подхватила с вешалки джинсовую курточку.
– Погоди, а вещи собрать?
– Какие вещи? Ты что?! Да нам с вещами отсюда выйти не дадут! Надо номер сдавать: а у нас тут два пьяных придурка, сломанная кровать и разбитый телевизор… И денег, заметь, ни копья: эти сволочи потырили не только наши паспорта и мобильники, а еще и мои кредитки… Всё, уходим!
Ольга и Юля выскочили из номера, закрыли его на ключ и направились в сторону «черной лестницы»…
– Однако ночка бодрит! – поеживаясь, сердито сказала Нежданова.
Опасливо озираясь по сторонам, девушки шли по улице Книповича, спускаясь с сопки, на которой возвышался оказавшийся столь негостеприимным отель. Местности они не знали совершенно, а предусмотрительно купленная в Питере карта-схема Мурманска по запарке была оставлена в номере.
– Ага. А я, дура такая, маму не послушалась – свитер не взяла. Юль, ты, часом, дорогу не запомнила?
– Какую дорогу?
– Которой нас таксист вез. От здания УВД.
– Ты че, подруга, с глузду съехала? Хочешь опять с этим придурком собачиться?! А ты не допускаешь, что именно он и натравил на нас этих двух ублюдков?
– Чушь какая! Как тебе вообще такое могло прийти в голову?
– Ничего и не чушь, – упрямо тряхнула челкой Нежданова. – А то я ментов не знаю! За деньги на любую подлость способны.
– Ты бы того, полегче на поворотах! – оскорбилась Ольга. – Может, ты забыла, что я сама – мент? Или ты думаешь, что я тоже способна? На любую?
– Да не цепляйся ты к словам! Я вообще, в целом говорю… Во, смотри: судя по количеству огней и рекламы, похоже, там у них местный Невский проспект. Давай туда – там хотя бы людей побольше.
Какое-то время они молча брели в направлении проспекта Ленина (чутье Нежданову не подвело – то действительно была одна из главных городских улиц), а затем Ольга неожиданно задала все это время не дававший ей покоя вопрос:
– Юля, а о каких деньгах шла речь? Что за металлический ящик?
– Деньги Литвы. А ящик? Обыкновенный ящик, – чуть помедлив, ответила та. – Размером примерно пятьдесят на семьдесят.
– Сундук Флинта? С деньгами?
– Ага. Только у Флинта было спрятано гораздо меньше. Денег.
– А сколько там?
– Около семиста тысяч. Налом. В евро.
– Ни фига себе! – потрясенно сказала Прилепина. – А откуда столько?
– Это часть общака Литвы… Откуда? Думаешь, он со мной делился источниками своих доходов? Я знаю про этот ящик исключительно потому… Короче, знаю, и всё… Гораздо больше меня тревожит: откуда эти двое узнали о том, что это знаю я?
– Считаешь, они блефовали, когда уверяли, что деньги затребовал Литва?
– Не просто считаю: я в этом почти уверена.
– Почему?
– Потому что догадываюсь, кто именно пустил их по нашему следу.
– И кто же?
– Это очень страшный человек, – перешла на полушепот Нежданова. – А эти деньги ему нужны не для того, чтобы «выкупить» Литву, а чтобы занять его место.
– Но имя-то у это страшного человека есть?
– Его зовут Александр Александрович Харлампиев.
– Сан Саныч… Странно, никогда о таком не слышала.
– И слава богу! – вздохнула Юля и тут же резко обнулила тему: – И всё! Хватит об этом!..
Через пару минут ходьбы слева по борту замаячила, заиграла огнями вывеска «Ночной клуб». Поравнявшись с главным входом, дрожащие от холода гостьи полярного города прочитали объявление о том, что «на сегодняшнюю лав-вечеринку девушкам вход бесплатный».
– Давай зайдем? – предложила Юля. – Хоть погреемся немного. На халяву.
– У нас с тобой даже на чашку кофе денег нет.
– Фигня! Подцепим каких-нибудь лав-мужичков и раскрутим. Надеюсь, не только на кофе. – Прочитав сомнение и замешательство на посиневшем от холода личике Прилепиной, Юля решительно толкнула дверь. – Пошли-пошли. Бог даст – до утра как-нибудь перекантуемся, а там будем решать, что дальше делать. По крайней мере в таком заведении давешние звери нас всяко искать не будут…
…Место, в которое они зарулили, оказалось довольно тусовочным. Громкая, бьющая по ушам музыка, режущие глаза световые лучи, алкоголь рекой. Основной контингент, как и следовало ожидать, был представлен вусмерть пьяной и укуренной молодежью. Впрочем, кое-где были запримечены и отдельные представители «их возраста». Хотя и весьма «непредставительного» вида.
С трудом отыскав столик на двоих, Ольга тут же залегендированно уставилась в меню, а Нежданова принялась активно вертеть шеей, выискивая потенциальную жертву. В конечном итоге, Юля сделала свой выбор в пользу компашки из трех полуинтеллигентного вида мужчиков, явно пришедших сюда отнюдь не за танцами, но за приключениями. Один из них, сидючи за столом, уже открыто клевал носом. Но вот двое других, похоже, еще держались бодрячком.
– Ну, пожелай мне удачи! – дождавшись «медляка», сказала Юля.
Она сняла с себя курточку, повесила ее на спинку стула и, таким образом, осталась в одной легкомысленной маечке, сквозь которую соблазнительно просвечивали ее налитые груди.
– Смотри, чтоб в итоге не получилось как с твоими казачками.
– Спокойно! Это же явные представители местной интеллигенции. Особенно вон тот, крайний слева – типичный «ботан». Наверняка окажется каким-нибудь доцентом кафедры. Отправил жену с дитями на юга, а сам притащился сюда – попускать слюни и пузыри, разглядывая молоденьких потненьких девочек…