Год выкупа
Шрифт:
— Хвала Всевышнему! — воскликнул Кастелар. — Ибо несть числа его чудесам и милостям!
— Давайте к реке пойдем, — взмолился Тамберле. — Умираю от жажды.
— Еще успеешь напиться, — ответил Кастелар. — Подыщем местечко получше, здесь нет ни пищи, ни огня.
— Где мы его найдем? — простонал Тамберли.
— Я уже подумал об этом, — проговорил Кастелар. — Искать твоего короля было бы глупо. Если окажусь в его власти, то вера Христова лишится сего орудия, способного отменно ей послужить. Возвратиться в Каксамалку, в ту самую ночь? Не будем с этим спешить.
Тамберли, превозмогая обморочность, вспомнил, что конкистадоры рассорились еще до того, как полностью завоевали Перу.
— Вот ты говоришь, что прибыл из далеких времен, что родился спустя две тысячи лет после распятия нашего Господа, — продолжал Кастелар. — Твоя эпоха — чем не тихая пристань? Ты знаешь ее как свои пять пальцев, и там можно отсидеться до поры. И чудеса твоего времени вряд ли устрашат меня и собьют с толку, ведь эта машина, по твоим словам, изобретена гораздо позже.
Тамберли вспомнил, что собеседник ничего не знает об автомобилях, самолетах, небоскребах и телевизорах. Но он осторожен и чуток, как тигр на охоте.
— Я бы начал с поиска надежного убежища, с такого места, где мало неприятных сюрпризов. Там бы я спокойно все обдумал и решил, что предпринять. Еще неплохо бы встретить там знающего человека, чтобы сравнить твой рассказ с его рассказом… — И вдруг испанец заорал: — Ты слышал? Такое место есть, и тебе о нем известно! Говори!
Кастелар снова применил силу. Что-что, а это он умел.
Ванда…
В тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году она должна находиться на Галапагосах — едва ли можно найти более спокойное место. Подвергнуть опасности ее жизнь? Это гораздо хуже, чем нарушить законы Патруля. Но ведь кирадекс уже протаранил важнейшие психологические барьеры…
Девушка умна и находчива. И сильна, почти как мужчина. Она согласится помочь своему несчастному измученному дяде. Ее ослепительная красота отвлечет Кастелара — в своих странствиях он наверняка успел забыть, сколь опасны женские чары. А тем временем Патруль найдет способ помочь…
Опрометчивый шаг. Впоследствии американец не раз проклинал себя. Да, принимая решение, Тамберли был не в себе, он стонал боли, содрогался под ударами, цепенел от угроз. Но разве может это послужить оправданием?
Карты и координаты островов, на которые до тысяча пятьсот тридцать пятого не ступала нога путешественника, чье имя сохранила история. Краткое описание архипелага. Пояснение, чем там занимается девушка. (Кастелар был изумлен, но потом вспомнил амазонок из средневековых романов.) Кое-какие сведения личного характера. Что, если она почти все время проводит среди друзей? Есть ли вероятность, что в конце концов ей захочется погулять по острову в одиночестве? Хищный, коварный ум придумывал вопрос за вопросом — и неизменно добивался ответов.
Солнце зашло; быстро, как всегда в тропиках, наступила ночь; замигали звезды.
Донесся рев ягуара.
— Так-так… — Кастелар рассмеялся. — Я доволен тобой, Танаквил. Хоть и против своего желания, ты рассказал все, что мне нужно знать. И заслужил передышку.
— Очень хочется пить. Можно, я пойду к реке? — Пойти американец едва ли смог бы, разве что поползти.
— Валяй. И будь поблизости, чтобы потом я мог тебя разыскать. А не то, чего доброго, пропадешь в этих дебрях.
Охваченный смятением, Тамберли приподнялся, сел в траве.
— Как? Разве мы не вместе туда отправимся?
— Нет, дружок. Я тебе не слишком доверяю. Первым делом о себе позабочусь, а на все прочее воля Божья. Так что жди моего возвращения.
Шлем и кираса конкистадора отражали звездный свет. Испанский рыцарь твердой поступью пошел к машине времени. Сел верхом. Под его пальцами засветился пульт управления.
— Святой Яго с нами — вперед, Испания! — грянул клич.
Конкистадор взмыл на несколько ярдов. Раздался хлопок, темпороллер исчез вместе с седоком.
12 мая 2937 года до Рождества Христова
Проснулся Тамберли на рассвете. Вокруг прибрежная трава была покрыта росой. Под слабым ветром похрустывал тростник, журчала и плескалась вода. В ноздри ударили пряные запахи растительности.
К боли от ушибов добавились муки голода, но голова была ясной. Агент оправился и от допроса с применением кирадекса, и от последовавших побоев. Тамберли кое-как поднялся на ноги и постоял с минуту, дыша прохладным воздухом. Небо, окрасившееся синевой, было совершенно пустым. Разве что изредка его пересекала случайная ворона.
Кастелар до сих пор не вернулся. Наверное, просто не успел. Надо еще подождать. Вчера он был изумлен до крайности, увидев себя сверху.
Возможно, испанец вообще не вернется.
Там, в будущем, он мог погибнуть… Или решил, что судьба фальшивого монаха ему безразлична.
«Что толку гадать? В моих силах спрятаться так, чтобы он меня не нашел. И тогда я буду свободен».
Тамберли отправился в путь. Если бережно расходовать скудные силы, если идти вдоль реки, он доберется до океана. И если очень повезет, в устье он найдет поселение. Люди уже давно путешествуют из Азии в Америку. У Тамберли достаточно знаний и навыков, чтобы оказаться полезным и занять достойное место в обществе — наверняка примитивном, но, возможно, гостеприимном.
А там, глядишь…
У него появилась идея.
22 июля 1435 года
Он меня отпускает!
Я пролетаю несколько дюймов до земли, теряю равновесие, падаю. Вскакиваю на ноги. Шарахаюсь от него. Останавливаюсь. Смотрю во все глаза.
Он сидит верхом на машине, улыбается.
В ушах стучит кровь, но я слышу:
— Не бойтесь меня, сеньорита. Прошу извинить за грубое обращение, но по-другому поступить я не мог. Сейчас мы одни, и можно поговорить.