Год зеро
Шрифт:
— А эти он откуда взял?
Ответ был очевиден. «Год зеро» прочно засел в мозгу Натана Ли. Словно ценники в продуктовой лавке, тянулись бирки с библейскими именами. Здесь были Матфей, Осия, два Иезекииля, Михей, Захария, три Иоанна, один Элеазар бен Яир и даже Лазарь. Она увидела также лежащие перед каждым экраном кости и частицы мощей, словно пожертвования на алтарях.
— Это настоящие имена. Он хотел удивить вас.
— Только не говорите мне, что он входил и беседовал с каждым из них.
— Нет, Натан Ли просто слушает, что транслируют микрофоны в камерах. Клоны иногда шепчутся сами с собой. Бывает, кричат и буйствуют. Иногда что-то вещают. Натан Ли сказал, по большей части на арамейском. Он здесь торчит целыми днями и ночами. Это заразительно: он и нас всех увлек. Порой нам тоже удается разобрать какое-нибудь имя или слово.
Кто-то пришпилил к доске объявлений коротенький словарь арамейских, еврейских, греческих и латинских слов в английской транскрипции. На книжной полке появилась небольшая подборка видеозаписей с именами, номерами и датами, а также книг по археологии и музейным коллекциям. Натан Ли превратил помещение охраны в студенческую аудиторию.
Миранда была поражена.
— Как долго он этим занимается?
— Вы же велели ему изучать этих парней. Сразу и приступил.
— Изучать их, а не ее.
— Так это ж дело времени, Миранда. Ее мониторы прямо перед глазами. Один из охранников как-то раз случайно оставил их включенными. С тех пор Натан Ли сделался малость… отстраненным.
— И вы знали, чем он тут занимается? Мне, конечно, жаль, что он потерял дочь…
Миранда вдруг умолкла. Может, Натан Ли и капитану рассказывал об этом. Вряд ли: два стоика, оказавшиеся рядом друг с другом, будут все время скрытничать.
— Дело в том, — сказал капитан, — что он нужен нам здесь.
— Нет, не нужен. И мне плевать на его гималайские приключения.
— Натан Ли рассказал мне, как нашел ее сидящей на выступе скалы где-то близ Эвереста. Она была там совсем одна. Выбрала место, которое освещалось закатным солнцем.
Миранда перевела взгляд на экран: неистовство девочки ослабевало.
— Вы заблуждаетесь на его счет, — сказал капитан. — Он вошел, чтобы развеять не свое одиночество, а ее.
Миранда отвернулась.
Капитан протянул ей наушники.
— Регулятор громкости, — показал он и оставил ее одну.
Миранда надела наушники, и сиплые крики девочки ввинтились в голову. Капитан был прав. Вспышки гнева отнимали у нее силы.
Сквозь шум Миранда слышала ровный голос Натана Ли, читавшего какую-то сказку о ветре и птице. Он перевернул страницу.
Теперь Миранда заметила, как крепко, двумя руками сжимает он книгу. Костяшки пальцев побелели. Ссадины и раны ныли. Он терпел из последних сил, но не забывал держать книгу так, чтобы Таре были видны картинки. Миранда сидела в темноте перед экраном. В конце концов девочка вымоталась. Руки повисли по бокам. Крики почти прекратились. Миранда словно читала ее мысли: «И что теперь?»
Натан Ли продолжал говорить: живо и нараспев, как будто пел песенку. Спустя несколько минут девочка осторожно подвинулась ближе — буквально на пару дюймов. Сейчас она была так похожа на обыкновенного ребенка: склонив голову набок, Тара пыталась рассмотреть рисунки. Очень-очень осторожно он потянул руку вниз.
— Не вздумай, — прошептала Миранда в экран.
Натан Ли собрался ухватить ее за руку. Это была ловушка.
И тогда это произошло. Девочка села ему на колени.
Миранда догадалась, что это не было проявлением дружеского чувства. Безымяшка опустилась на него, как на предмет мебели. Ее глаза были прикованы к картинкам. А он сейчас для нее вещь, не более.
Голос Натана Ли стал мягче. Когда он сказал: «Тсс, тише», — это прозвучало не громче шелеста ветерка, и глаза девочки распахнулись еще шире.
— Ну вот, — проговорил из-за спины капитан.
Миранда почувствовала, что и другие охранники тоже вошли и наблюдают. Особенно внушительно выглядели те, что были в шлемах и костюмах с защитными прокладками.
— Он надул ее, — сказала Миранда.
— Ловко, — сказал капитан.
Миранда потеряла счет времени. Мало-помалу Натан Ли оторвал глаза от текста и принялся медленно переворачивать страницы. Слог за слогом, картинку за картинкой, он сотворил подобие песенки. Это была песня без смысла и связных слов, скорее монотонная декламация нараспев. Миранда уловила, что продолжительные ноты его мелодии были полны вибраций: напевая Таре в спину, он словно пытался заставить ее звучать в унисон.
Миранда продолжала с недоверием наблюдать за происходящим. Натан Ли околдовывал девочку.
Она положила голову ему на плечо.
— Бог ты мой… — прошептал охранник.
Глаза ее закрылись.
Она уснула.
А песня Натана Ли не стихала. Его лицо выглядело смешно и нелепо. Один глаз заплыл так, что не открывался. Камера выхватила выкатившуюся слезу. Она скользнула вниз по щеке. Он готов был расплакаться от счастья. Миранда почувствовала это. Боясь разбудить девочку, он сдерживал себя.
Натан Ли отложил книгу. Обнял девочку, прижал к груди и стал баюкать, вдыхая запах ее волос.
И Приют затих. Миранда взглянула на другие мониторы: бунт клонов сходил на нет.
Через час Натан Ли опустил девочку на голый пол — она продолжала спать. Битва вымотала ее. На карачках он прокрался к двери. Миранда, капитан и маячившие за его спиной охранники вышли в коридор и молча ждали.
Капитан тихонько открыл дверь, и Миранду чуть не вырвало от вони свежих нечистот. Натан Ли выбрался за порог, к их ногам. Капитан бесшумно закрыл дверь. Натану Ли помогли подняться. Девочка разодрала ему щеку до кости. Один глаз покраснел и слезился. Руки его были прижаты к ребрам. Она поранила ему шею и мышцы спины.