Годичные кольца нашего мира
Шрифт:
— Ну, если тебе станет легче, могу разрешить впрячься в повозку третьей, — фыркнула принцесса, демонстративно разглаживая рукава платья и даже не пытаясь скрыть улыбку.
— Думаете, мне пойдет попона к цвету глаз? — устав держать шторку, я отпустила ткань, почувствовав не которое облегчение и тоже улыбнувшись.
— Даже не знаю.
Шутка помогла снизить напряжение, отвлекая от тягот путь хоть немного.
Воздух резко похолодел, когда солнце все же упало за гору, погружая нас в темный, наполненный синевой, цвет ночи. Повозки замедлили ход, заставив дрему слететь с плеч.
— Барышни, не покидайте повозки. Через пару часов мы будем у цели, так что прошу всех потерпеть еще немного, — голос командующего Йора вызвал общих вздох разочарования. Проведя в дороге почти месяц, за последние несколько дней мы вымотались куда сильнее, чем за весь путь через Мерон. Та скорость, с которой гнали лошадей эти горцы, утомляла гораздо сильнее, чем я могла представить.
Дверцы повозки распахнулись, впуская свет зажженных факелов, и на пол, открыв какое-то углубление, установили небольшую медную жаровню, почти полностью закрытую, только с несколькими отверстиями сверху. До этого мне не приходилось видеть подобных.
— Будьте осторожны, — оторвавшись от созерцания лучшего, что произошло за последние несколько дней, мы все разом подняли глаза, встретившись с напряженным взглядом командующего с медовыми глазами. — Следите, чтобы одеяла не касались жаровни. Это может быть опасно, не смотря на то, что она закрыта. Вам что-то требуется?
— Нам правда осталось всего пара часов дороги? — выпутывая ноги из-под юбок и двигая их ближе к теплу, спросила Вив.
— Да, но, скорее всего, пойдет снег. Так что мы не уверены, насколько путь может затянуться. Как плечо, барышня? — я, как рыба, открыла и закрыла рот, не в силах ответить под внимательными взглядами присутствующих. Сайгор, с двух сторон опираясь о дверной проем, прямо и внимательно смотрел на меня, ожидая ответа и совершенно не смущаясь принцессы и обеих служанок. Нервно метнув взгляд в сторону Вивьен, не знала, как же реагировать на это, уже явно не простое проявление любезности.
— С леди Лизабет все в порядке, командующий. Но я вынуждена вам напомнить, что она прибыла сюда не в качестве невесты, — тихо ответила вместо меня принцесса, при этом все же не удостоившись взгляда мужчины.
Выпрямившись, отступив на шаг, Мадис Херрет только тогда посмотрел на Вивьен, при этом сохраняя все то же непроницаемое выражение лица. Мне даже стало в какой-то мере интересно, это так влияет наличие доспеха или присутствие подчиненных поблизости.
— Благодарю за напоминание, ваше высочество. Но и я вынужден напомнить, вам и леди Лизабет, что в горах погода меняется очень быстро. — Нам достался короткий поклон, и дверцы захлопнулись. — Трогай!
— Вив? — мне совсем не понравилось решительное выражение лица принцессы.
— Главное, чтобы они подписали договор, Лиззи. Мерон — моя родина, а Сайгора станет новым домом. Я ответственна перед людьми обеих стран. Не знаю, в какую сторону сменится погода теперь, но я не позволю начаться урагану. Ты меня понимаешь?
— Да, ваше высочество, — А что же я еще могла ответить? Конечно, если судьба мирного договора будет стоять на соседних чашах весов с моим будущим, то кто же сможет обвинить принцессу в том или ином решении. Ей не жалко себя, а обо мне даже речи не идет.
Дальше мы ехали в полном молчании, полные тревог. Одно небольшое происшествие, одна фраза, оброненная мужчиной, и все переживания, временно забытые, вернулись еще более тяжелым грузом. Единственной радостью было тепло, идущее от красивой, украшенной жаровни, в которой тихо тлели угли.
Через какое-то время начался резкий спуск, от чего перехватывало дыхание. Повозка ехала быстро, то и дело подскакивая на ухабах, и я пропустила момент, когда мы спустились в долину, занятая мрачными мыслями.
Откинув занавеску, смогла разглядеть только огни факелов, окружающие нас со всех сторон. Не желая терять тепло, уронив занавеску, хмуро и взволнованно уставилась в противоположную стену.
— Не переживайте, госпожа. Все так или иначе, решится.
— Мне совсем не нравится тот вариант, который может быть «иначе», Шивин.
— Лиззи, я сделаю все возможное, чтобы «иначе» тебя не коснулось, — не открывая глаз, отозвалась принцесса. — Ты пережила достаточно много неприятностей, чтобы тебя можно было так просто лишить жизни из-за интереса одного сайгора. Нам еще не известно мнении принца Ола по данному вопросу, а он, все же, более уполномочен решать такие проблемы. Не переживай до срока.
Я не смогла ничего ответить. События последних месяцев ставили меня на грань жизни и смерти так часто, что я думала, будто привыкла к этому. Но разве можно на самом деле приготовиться к этому?
Нас отвлекли крики часовых и стук копыт по деревянному настилу. Отодвинув занавеску, я наблюдала, как наш караван въезжает в город. Невысокие, аккуратные домики, чуть в отдалении более высокие строения. Резные ставни, красивые коньки на крышах. Городок был похож на картинку.
Несколько поворотов, длинные улицы, и мы снова проехали под аркой ворот.
— Что там?
— Кажется, это какое-то поместье, — неуверенно отозвалась я. — На гарнизон не похоже, вон так деревья, то ли слива, то ли яблоня, какие-то кустарники. Точно чей-то богатый дом.
Мы проехали еще немного, пока повозка не остановилась на хорошо освещенной площадке, вымощенной ровными плитами камня. Створки дверей распахнулись. Стражник склонил голову, по военному коротко отрапортовав:
— Мы прибыли в поместье его высочества, герцога Назарата. Вы можете привести себя в порядок в отведенных комнатах, а после принц Ол желает с вами встретиться. Пожалуйста, следуйте за мной.
— Герцог Назарат — брат конунга? Дядя его высочества принца Ола? Я верно помню? — Вивьен, утомленная дорогой, тем не мене, высоко держала голову, когда выходила из повозки, опираясь на руки служанок.
— Все верно, ваше высочество. Сюда, — стражник, сделав приглашающий жест рукой, повел нас вперед, через главные двери. Мне удалось рассмотреть только общие черты. Здания были не высокими, но в них чувствовалось особое изящество и внимание к деталям.
Из центрального помещения вело несколько дверей, у которых стояли служанки, согнувшиеся в поклоне при нашем появлении.