Годы без Ленина (1924 – 1990)
Шрифт:
«…а добросовестный, смелый, повсеместный приступ к передаче дела управления в руки пролетариев и полупролетариев даст такой невиданный в истории революционный энтузиазм масс, умножит во столько раз народные силы по борьбе с бедствиями, что многое кажущееся невозможным для наших узких, старых, бюрократических сил, станет осуществимым для сил миллионной массы, начинающей работать на себя, а не на капиталиста, не на барчука, не на чиновника, не из-под палки» (Ленин, т. XXI, стр. 267, изд. 3-е).
«Ибо Советская власть есть не что иное, как организационная форма диктатуры пролетариата, диктатуры
Вот, товарищи, как Ленин ставил вопрос о том, какие силы пробуждает пролетарская революция и советская система в стране.
И отличительная черта нашей революции заключается в том, что этот героизм, этот энтузиазм – он не только не затухает, но разгорается с каждым годом все сильнее и сильнее, охватывает все новые и новые слои трудящихся на борьбу за социализм.
Пролетариат в нашей стране показал образцы героизма и самоотверженности в решающих битвах в Октябре; он проявил величайшее самопожертвование, величайший героизм, решительность в своих битвах с внутренней контрреволюцией и с интервентами в эпоху гражданской войны; он сумел со всей силой, энергией взяться за восстановление народного хозяйства в стране, «до полусмерти избитой» в результате гражданской войны, и он с пламенным энтузиазмом взялся за выполнение пятилетнего плана социалистического строительства.
Ясно, что без этого героизма, без массового движения трудящихся, без организации ударных бригад, без готовности трудящихся к самоотверженной борьбе на всех фронтах социалистического строительства пятилетка была бы немыслима. Пятилетку удалось выполнить потому, что партия подняла, организовала вокруг этого широкие слои трудящихся, вовлекла их в борьбу за пятилетку.
Второй отличительной и важнейшей чертой нашей революции является то, что пролетариат не только сам зажегся энтузиазмом и готовностью к борьбе, но сумел зажечь энтузиазмом и своего союзника – трудящегося крестьянина.
Наша партия никогда не идеализировала крестьянство, она никогда не смотрела на крестьянина как на готового социалиста. Наоборот, Ленин писал о том, что крестьянство есть последний капиталистический класс. Но вместе с тем он подчеркивал, что крестьянин – труженик, что он также страдает от капиталистической эксплуатации, от кулацкой кабалы, что он в силу этого является союзником рабочего. И рабочий класс в течение этих лет мирового строительства сумел этого своего союзника подвести к коллективизации, к переводу сельского хозяйства на высшую ступень, на ступень крупного общественного социалистического земледелия. И если вспомнить год великого перелома, когда началось массовое движение за коллективизацию, то мы должны сказать, что тот энтузиазм, который был проявлен трудящимся крестьянством – беднотой и середняками – в организации колхозов, в наступлении на кулака и ликвидации кулачества как класса, превзошел наши ожидания. Это было исключительное массовое движение, которое подготовили наша партия и пролетариат всей своей политикой и которое показало, какие силы, какую решимость, какой энтузиазм может пробуждать рабочий класс не только в своих рядах, но и в рядах своего союзника – трудящегося крестьянства.
Чем же объясняется
Наши враги недоумевают, откуда такая выдержка у народа, который когда-то у разных бар и их сподвижников был синонимом лени, отсталости, неповоротливости. Откуда сила у этого народа, откуда такой напор, такой героизм, который горит огнем на протяжении 16 лет революции? Этот героизм есть героизм пролетарской революции, которой руководит наша ленинская партия, поднимающая на борьбу все большие и большие массы угнетенных капиталом, все новые и новые слои трудящихся. Вот в чем разгадка и вот с чем приходится иметь теперь дело господам капиталистам.
Теперь, на пороге новой пятилетки, перед нами стоят новые задачи. Нам необходимо освоить гигантские предприятия, возникшие за последние годы и являющиеся чудом современной техники, необходимо освоить сложнейшие и тончайшие производства, ибо от этого зависит тот производственный результат, который они дадут. Поэтому партия теперь дает лозунг: «Пафос строительства дополнить пафосом освоения новых предприятий».
Товарищи! Наша партия переходила к мирному строительству в 1921 г. в чрезвычайно трудной обстановке: страна была измучена войной, интервенцией, промышленность была отброшена далеко назад, крестьянское хозяйство было разорено. Ленин в это время разрабатывал переход к новой экономической политике. Он ставил вопрос: с чего начать? Он говорил, что нужно начать с крестьянского хозяйства, ибо таким путем мы можем обеспечить крупные города, наши фабрики и заводы хлебом и сырьем, обеспечить дальнейшее движение промышленности. Он говорил о продналоге, о смычке с крестьянством, о необходимости торгового оборота, о том, чтобы накапливать средства для развертывания и строительства нашей крупной промышленности.
И Ленин в ту пору чрезвычайно резко и прямо ставил вопрос относительно того, какие опасности стоят перед нами, о том, что нам угрожает. Он подчеркивал, что у нас преобладает мелкое крестьянское хозяйство, он говорил о том, что, покуда преобладает мелкое крестьянское хозяйство, для капитализма есть более прочная база, чем для социализма. Он говорил, что мелкое крестьянское хозяйство при свободе оборота неизбежно рождает капитализм и что нам еще предстоит последний решительный бой с этим внутренним капитализмом. В своей известной брошюре «О продналоге» он повторял те самые указания, которые он делал еще в 1918 г., когда перед нами впервые стояла возможность перехода к мирному хозяйственному строительству. И он говорил нашей партии о том, что главный враг сейчас – это мелкобуржуазная стихия, которая прорывает, подмывает в целом ряде мест наши органы и которая пытается прорвать государственную монополию. Он ставил этот вопрос о мелкобуржуазной стихии перед партией со всей резкостью. Он говорил: