Голливуд истекает кровью
Шрифт:
Фойе, казалось, служило сценой для Пэрисского шоу. Мы с Дарио бесшумно проскользнули внутрь. Я внимательно наблюдал за женщиной, чей рот я хотел использовать для гораздо более приятных целей. А именно, вокруг моего члена.
— Что это за чушь? — ни к кому не обращаясь, спросила она, вцепившись в раскрытую книгу и качая головой. Но все же с улыбкой.
— У ее холмика были самые кудрявые завитки. Когтистая хуха укусила мою ракету с тепловым наведением, пока мы занимались сексом, — она сделала паузу, смех покинул ее, прежде чем продолжить. Я едва
Чиро стоял в стороне с Брандо, поджав губы в попытке не отвечать ей. Или смеяться. Я заметил горстку других охранников, разбросанных по фойе, которые смотрели прямо на нее. И тогда я понял, о чем говорил Чиро, когда она держала книгу перед собой, воспроизводя звуки. Дарио снова выскользнул за дверь, и я услышал, как он отрывисто рассмеялся.
Я покачал головой, мой член затвердел от наигранных стонов, пока она продолжала читать. Книга, о которой шла речь, заставила меня внутренне содрогнуться от того, что она объявляла. Я потер пальцем нижнюю губу, зная, что избавился бы от этого вызывающего отвращение материала. Я понятия не имел, как он вообще сюда попал. Вероятно, кто-то из персонала или что-то осталось от моих родителей, когда я забрал все из их библиотеки и переехала сюда.
— Я ласкал ее еще. Бутон ее розы затрепетал, требуя внимания, но я сказал ему "нет". Мы разбудили соседей. Я захихикал, мои выделения полетели в ее щели, когда я сказал им "плыви свободно, маленькая сперма". Работа выполнена.
Она захлопнула книгу, крепко сжимая ее и сгибаясь в приступах смеха. Должен признать, это не лучшее произведение, которое я когда-либо слышал, и я не уверен, попало бы оно когда-нибудь в список бестселлеров. Даже у охранников в глазах плескалось веселье, которое я мгновенно подавил. Бросив один многозначительный взгляд на охранников, собравшихся посмотреть на это мини-шоу, они быстро ретировались, скрывшись из виду.
Подойдя к ней, я спросил:
— Тебе нравится?
— Мне скучно, — она пожала плечами, выпрямляясь и глядя на меня. — К тому же, я должна оставаться на высоте своих актерских способностей. Учитывая, что я скоро вернусь к работе.
Принимает желаемое за действительное.
Оглядевшись, она заметила, что остальные ушли, и драматично надула губы.
— Ты испортил мне веселье, — ее попытки проверить меня не были незаметными.
Я окинул ее таким же оценивающим взглядом, как и она меня, только более очевидным.
— У тебя есть библиотека, — прокомментировала она.
— Удивлена? — спросил я, наблюдая, как ее тело, казалось, почти вибрировало от энергии.
Интересно.
— Так и есть.
— Почему?
— Ну… — она махнула рукой в сторону моего тела. — Ты преступник.
Это было высокое суждение, которого я, возможно, заслуживал, исходя из того восприятия, которое у нее сложилось обо мне до сих пор. Но кому не нравилась библиотека? Необразованные язычники, вот кому.
Ее карие глаза были полны желания
Я схватил ее за локоть и повел наверх, в свою спальню, расположенную прямо напротив ее. В то время как мой взгляд был направлен в переднюю часть дома, обозревая весь комплекс и видя любые надвигающиеся угрозы, ее взгляд выходил на заднюю часть.
— Я бродила по твоему прекрасному саду. Должна сказать, я не ожидала такого уровня заботы о живых существах. Особенно в таких условиях, — сказала она.
Я держал рот на замке. Она ни о чем не спрашивала, просто комментировала.
— Кто такая Стелла? Твоя мама? Я видела скамейку…
Моя челюсть задвигалась из стороны в сторону.
— Никто, — ответил я, желая покончить с этой темой.
Моя рука бессознательно сильнее сжала ее локоть.
— Угу, конечно.
Втолкнув ее в свою комнату, я пинком захлопнул за собой дверь, пока она осматривала мое личное пространство. Пространство, в которое я не впускал ни одну другую женщину. До сих пор.
Расстегивая запонки, я бросил их на стол, одновременно расстегивая пуговицы рубашки. Достаточно медленно, чтобы все ее внимание было сосредоточено на мне. Я сохранял невозмутимое выражение лица, но внутренне улыбался.
— Я не считал тебя застенчивым человеком, который не просит того, чего хочет. Давай продолжим то, что началось в моем офисе, — я отбросил рубашку в сторону. — Если ты хочешь, чтобы твои потребности были удовлетворены, тебе просто нужно попросить, Голливуд, — я ухмыльнулся.
Она уставилась на ткань, прикрывающую мое предплечье. В ее взгляде читалось любопытство, но также и множество других эмоций. Ничего, что меня волновало, кроме ее потребности в том, чтобы ее трахнули. Ее похоть. Поток энергии, который проносился между нами всякий раз, когда мы были рядом.
— Я далека от застенчивости. Но, позволив этому случиться, я почувствую себя так, словно я согласна с тем, что ты привел меня сюда, держал меня здесь. Без объяснений, — она нахмурилась.
Я проигнорировал то, что она отчаянно хотела, чтобы я затронул. Всему свое время. Не тогда, когда я собирался ввести свой член на несколько дюймов глубоко в нее, клеймя ее изнутри так тщательно, что никто не смог бы заполнить пустоту, которую я бы оставил. Боль, которую мог унять только я. Потому что никто другой не посмел бы прикоснуться к тому, что принадлежало мне. На самом деле она была моей.
Я намеренно провел рукой по своей подтянутой груди, расстегивая брюки. Покрытое татуировками тело, ради которого я усердно работал в тренажерном зале. Моя рука скользнула под боксеры, пока я неторопливо накачивался, мой член болезненно затвердел от внимания, которое она мне уделяла. Она зачарованно следила за каждым моим движением.
— Раздевайся, — приказал я хриплым голосом.
Она сбросила с себя одежду, отбросив ее в сторону. Глядя на меня горящим взглядом, она стянула стринги с ног, полностью обнажая себя. Я облизал нижнюю губу, когда она сняла лифчик следующим. Cazzo (Прим. пер. Блять).