Голос монстра
Шрифт:
Вначале, к удивлению многих, ее правление было хорошим. Ее лицо, несмотря на слухи, оставалось молодым и красивым, и правила она, соблюдая заветы старого короля…
А принц тем временем влюбился.
— Знаю я это, — проворчал Конор. — В таких историях глупые принцы всегда становятся жертвами любви, — и, повернувшись, он пошел к дому. — Я-то думал, ты расскажешь что-нибудь полезное.
Одним быстрым движением длинной, сильной
— Так вот, как я говорил… — продолжило чудовище.
Принц влюбился. Любимая его была дочерью простого фермера, но красива и изящна, как и пристало дочери фермера, ведь фермерство — дело непростое. Все королевство умилялось их роману.
Только не королева. Ей очень понравилось управлять королевством и вовсе не хотелось отдавать власть. Было бы лучше, решила она, если бы корона осталась в семье, и если бы принц женился на ней.
— Это — отвратительно! — объявил Конор, все еще висевший вверх тормашками. — Она же была его бабушкой.
— Не родной бабушкой, —поправило чудовище. — Не связанной кровными узами родства, а кроме того, она была молодой женщиной.
Конор покачал головой, и его волосы окончательно растрепались.
— Может, отпустишь меня?
Чудовище опустило его на землю, а потом продолжило рассказ.
Принц тоже считал это отвратительным. Он сказал, что лучше умрет, чем такое случится, и поклялся убежать с дочерью фермера и вернуться, когда ему исполнится восемнадцать лет и он освободится от тирании королевы. Однажды ночью влюбленные убежали. Они долго ехали верхом, и только на заре остановились передохнуть в тени огромного тиса.
— Это был ты? — спросил Конор.
— Я, — согласилось чудовище. — Точнее, только часть меня. Я могу принимать разные формы, но тисовое дерево нравится мне больше всего.
На рассвете принц и дочь фермера расположились рядышком, прямо на земле. Они поклялись быть целомудренными, пока не поженятся в соседнем королевстве, но их страсть оказалась сильнее клятв, и вскоре они уснули обнаженными, сжимая в объятиях друг друга.
Они проспали весь день в тени моих ветвей, и вот снова наступила ночь. Принц проснулся.
— Вставай, любимая, завтра мы должны стать мужем и женой, — прошептал принц на ухо девушке.
Но его любимая так
— Крови? — переспросил Конор, но чудовище продолжало рассказ.
Принц увидел, что руки его в крови, и заметил окровавленный нож на траве рядом с ними, между корней дерева. Кто-то убил его любимую и подбросил нож, словно убил ее принц.
— Королева! — закричал принц. — Королева совершила это злодейство!
А потом он услышал шорох шагов и разговоры — крестьяне шли к месту убийства. Если они найдут его и увидят нож и кровь, они решат, что это он убийца. И тогда его казнят за преступление.
— И королева станет править без помех, — добавил Конор, с отвращением фыркнув. — Надеюсь, в конце этой истории, ей отрубят голову.
Но принцу некуда было бежать. Его конь убрел куда-то, пока он спал. Тис был единственным его спасением, только в кроне его принц мог укрыться.
Мир тогда был куда моложе, чем сейчас. Граница между сказкой и былью была много тоньше, её легче было миновать. Принц это знал. И тогда, подняв голову к огромному тису, он сказал…
Тут чудовище замолчало.
— Что же он сказал? — спросил Конор.
— Он сказал достаточно, чтобы мне захотелось отправиться на прогулку. Я сразу распознаю несправедливость, если сталкиваюсь с нею.
А потом принц побежал навстречу к крестьянам.
— Королева убила мою невесту! — кричал он. — Мы должны остановить королеву!
Уже долго по стране ходили слухи о том, что королева занимается колдовством, и все знали, как молодой принц любит свой народ, поэтому все поверили его словам. Особенно когда увидели Зеленого Человека ростом с холм, идущего следом за принцем, явившегося чтобы отомстить убийце.
Конор снова посмотрел на могучие руки и ноги чудовища, его зубастую пасть и поразился его грозному виду. Он даже представил себе, что подумала королева, когда увидела, как такое существо идет к ней.
Конор улыбнулся.
Подданные бросились на штурм замка королевы, переполненные такой яростью, что обрушились каменные стены. Башни пали, потолки просели… Королеву нашли в ее палатах. Толпа схватила ее и потащила, чтобы привязать к столбу и сжечь заживо.