Голос
Шрифт:
— Пять тысяч в месяц и еще десятка, если найдешь преступника.
— Ты смеешься? — приподнял брови Рей. — Я не занимаюсь благотворительностью. За такие деньги я даже не окуплю топливо для своего шаттла.
— Ты же знаешь этих аристократов. — Зак развел руками. — Скупердяи первостатейные. Ты же сам сказал, подбери что-нибудь простенькое, несложное…
Далее на протяжении получаса шел непрекращающийся торг. Рей очень хорошо знал Зака, как минимум пятьдесят процентов он оставил себе. Он в любом случае возьмет эту работу. Хотя… какая это работа? Быть телохранителем не интересно.
В итоге они остановились на двенадцати в месяц и пятьдесят за поимку. Деньги Рея не интересовали, их было достаточно. Но вот увидеть Риву… Посмотреть, что выросло из той некрасивой пугливой девочки. Рей убедил себя, что ему просто любопытно. Нужно было сменить обстановку, развеяться. С его опытом и боевой подготовкой поймать какого-то сумасшедшего маньяка? Проще простого.
— По рукам! — Зак хлопнул в ладоши и развернул экран планшета для электронной подписи под контрактом.
И Рей впервые за многие месяцы почувствовал, что с нетерпением предвкушает эту работу.
«Пришло сообщение», — прозвучал мелодичный женский голос. Мужчина отвлекся от силового тренажера, на котором качал пресс, и подошел к экрану монитора. «Если ты не в состоянии разобраться с одной маленькой проблемой, то ты не стоишь тех денег, которые я тебе перевел. Я найду другого исполнителя. Контракт разорван». Мужчина хмуро смотрел на копм…
Заказ он получил два месяца назад от анонимного нанимателя. Авансом ему перевели сто тысяч кредов — более чем щедрое вознаграждение. Нужно было лишить некую певицу Ривальдину Холланд голоса или жизни, на выбор, как получится. Так как наемник не любил бесполезные смерти, он выбрал первое. Два тщательно спланированные покушения закончились ничем. Девушка была фантастически везучей. И как певица она ему нравилась, но работа есть работа…
«Интересно, деньги он оставит? Или потребует перевести обратно. Но как? Мужчина не знал ни имени нанимателя, ни его расчетного счета. Значит, деньги останутся у него… Наемник радостно ухмыльнулся.
Вдруг краем глаза он увидел на экране маленькое всплывающее окно: «С вашего счета были сняты сто тысяч кредов. Остаток — двести пятьдесят тысяч четыреста восемь…» Как?!
Мужчина бросился к клавиатуре и забегал пальцами по кнопкам. В силу своей профессии он был неплохим хакером. Умел заметать следы, перепрограммировать андроидов, отключать камеры и внешнее наблюдение. Но отследить перевод денег, как и хозяина анонимного письма, не смог. Из банка пришло сообщение, что перевод был осуществлен с его собственного компа и подтвержден личным паролем. Мужчина мудро решил закрыть тему. Если тот человек владеет такими навыками, то лучше с ним не связываться.
Ее концерты были расписаны на месяцы вперед. Забронированы гостиницы, театры, концертные залы. Куплен реквизит и сценические костюмы. Ее турне по планетам первого круга завершено, впереди — турне по второму. А это путешествие гораздо длиннее и дольше. Распроданы билеты, выпущены рекламные ролики, напечатаны
— Госпожа Холланд, пройдите сюда и встаньте чуть левее, — режиссер переместил голографический экран за ее спиной.
Раз в неделю Рива отводила день на видеосессии. Реклама была неотъемлемой частью ее сценической карьеры. Песни попадали в дальние уголки галактики именно так — в записях, на поющих открытках, по скайнету. А лицо красовалось на 3D афишах и с экранов рекламных роликов. У Ривы было несколько престижных контрактов с парфюмерными компаниями и домами одежды. Она честно отрабатывала миллионы, которые ей платили, часами позируя, танцуя, занимаясь пением перед объективами камер, одевая и снимая бесконечные наряды.
Еще реже, раз в месяц, Рива устраивала сессию вместе с Ноа, любимым мужем. Они давали совместные интервью модным журналам. Рисовали идеальную семейную жизнь на показ. Их поцелуи и объятия должны регулярно появляться на разворотах еженедельников и в дамских тиражах. Нужно поддерживать имидж. Такие фотосессии Рива ненавидела больше всего. Притворяться любящей женой, целовать и обнимать Ноа — это выше ее сил.
— Госпожа Холланд, возьмите в правую руку этот флакон, — Рива отвлеклась от невеселых мыслей и улыбнулась помощнику. — Повернитесь вот так… Поднесите бокал к губам… Улыбка… Замечательно.
«Кому ты перешла дорогу?» Знать бы… Рива постоянно прокручивала в голове эту фразу. Думала, вспоминала, терзалась и блуждала в потемках. Она не любила быть беспомощной и ненавидела это чувство с тех времен, когда жила в подземелье и была не властна над своей судьбой.
Ей только недавно перестали сниться кошмары. Она перестала шарахаться смуглых мужчин с бородой, бояться закрытых темных помещений. Перестала заваливать холодильник в гостинице бутылками с водой, а в сумочку класть горсть шоколадок и витамины.
Уже год, как она не просыпается с криком, мокрая, с безумно колотящимся сердцем. Конечно, иногда после особенно трудного дня кошмары приходят вновь, но она умеет с ними сосуществовать.
И теперь… вот, опять.
— Пропойте, пожалуйста, эту фразу и на сегодня все, госпожа Холланд. — Режиссер рекламного ролика два раза хлопнул в ладоши, призывая к тишине.
Рива послушно спела.
«Я никогда не буду прежней, после встречи с тобой.
Я не забуду этот запах и блеск флакона золотой.
Духи Муза. И тебя… Не забудут… Никогда…»
Дана улетела по делам туристического агентства на Гриз. Ноа не появлялся уже несколько дней, взяв с Ривы обещание, что она не будет выходить из гостиницы. Впереди ждала привычная видеосессия и запись рекламного ролика, она будет окружена толпами людей, следующий концерт только через два дня.
Рива поужинала в номере. Она предвкушала спокойный тихий вечер в одиночестве. Ее люкс находился на верхнем этаже, а с огромной террасы открывался великолепный вид на город. Рива переоделась в домашний комбинезон, взяла последний номер журнала «Жизнь на виду», который вчера скачала на планшет (в нем должна быть напечатана статья о покушении) и открыла стеклянную дверь на террасу.