Голос
Шрифт:
Наутро жизнь Ривы полностью переменилась. Начиная с того, что ее секретарь теперь согласовывал распорядок дня не с ней, а с Реем, заканчивая тем, что наемник заказывал ей еду, питье, и что самое неприятное — был всегда рядом. Друзья подначивали. «Ты завела себе тень». «Какой некрасивый любовник. Где ты его откопала?» «Он тебя и в постели охраняет?». И все такое прочее. Рива отмахивалась, не пытаясь разубеждать. Все равно бесполезно. А Рей невозмутимо, с каменным выражением на лице, всегда находился поблизости.
Она не знала, где, в каком номере будет ночевать в следующий раз. Рей снимал сразу несколько номеров в гостиницах и тасовал их, как колоду
Как стихийное бедствие, он перевернул ее устроенный мир. Рива только беспомощно наблюдала за ускользающей упорядоченной жизнью. Ее комната, внутри и снаружи была утыкана камерами и датчиками. Входя в новый гостиничный номер, Рей открывал «ящик Пандоры» (как называла коробочку Рива), и из него вылетало в разные стороны сотни микроскопических, не видных глазу механических зондов. Они разлетались по строго заданной траектории, крепились по периметру на стены, потолки, окна, телефонные автоматы и визоры. Камеры глядели на улицу, в коридор, на крыши противоположных домов. Прозрачные, с едва заметными радужными переливами, прямоугольные экраны тянулись вдоль наружных стен. Датчики были везде… и на ее теле тоже. Каждое утро она начинала с того, что цепляла их на одежду, кожу, волосы. Тепловые, инфракрасные, электромагнитные, импульсные… Они автоматически сканировали все вокруг, передавая информацию на управляющий пульт. А программа, установленная Реем, сама фильтровала и определяла потенциальные угрозы и опасности.
Рива никогда не видела у телохранителя оружия или что-то похожее на него. Вся его техника, электроника и программное обеспечение были ориентированы на сбор информации.
— Скоро они будут анализировать мое дерьмо в туалете, — прошипела сквозь зубы Рива подруге, когда та, наконец, прорвалась к ней в номер.
Пока Рей не проверил Дану вдоль и поперек своими сканерами, он не пускал ее в комнату, даже несмотря на то, что Рива изо всех сил вопила из номера: «Это моя подруга!»
Дана привезла на концерт туристическую группу. Выходило, что билет на концерт плюс перелет на Мирабель, стоил дешевле, чем билет в Централ Космик Холл на Гриз.
На бесконечные жалобы Ривы Дана ответила одним: «Профессионал. Хоть раз Ноа сделал что-то нормальное». Как она это увидела? Рива терялась в догадках. Сама она видела только худую жилистую фигуру в мешковатом комбинезоне и мерзкий авторитарный характер телохранителя.
Следующий концерт на Мирабель должен был состояться в городе Ариста, второй столице планеты. После него, Рива летела на Гостью, а еще через пару недель неделю на Вековую. Концертное расписание было расписано по часам.
Рива уговаривала Дану позволить ей дать несколько выступлений в рамках ее обычной благотворительности, спев для детей сирот каждой из планеты второго круга. Но Дана была отрицательно настроена.
— Это же полезно для моего имиджа, — девушки разместились в номере Ривы, после того, как Рей обследовал все уголки и дал добро на мартини.
Сам ушел в соседнюю комнату со своим оборудованием и компьютерами.
— Для имиджа полезно один, может, два концерта, а не по одному на каждой планете, — произнесла Дана. — Ты свалишься от усталости. Помимо запланированных еще и благотворительные давать.
— Даночка, ты же знаешь, дети так хорошо реагируют на песни, я записала несколько колыбельных из детских репертуаров. А Макс сочинил прелестную рождественскую сказку. Не буду же я им «Мечту» петь, — хихикнула Рива.
Максом
— Ладно, я попытаюсь всунуть хотя бы один дополнительный концерт на планете, но не обещаю, — буркнула подруга. — Это не только от меня зависит.
— Конечно-конечно, — улыбнулась Рива. — Я знаю, ты сможешь.
— А ты… — Дана с неудовольствием окинула Риву взглядом, — могла бы, наконец, сделать что-то со своей внешностью. Сколько раз я тебе говорила.
— Дана, — тяжело вздохнула Рива, — давай не будем ссориться, а?
Но Дану понесло. Она до сих пор считала Риву своей младшей сестренкой, которую необходимо опекать и наставлять на путь истинный. И если раньше ее советы были в большинстве своем дружескими и шутливыми, то сейчас они переросли в категорические приказы.
Мода в столице менялась постоянно. В отличие от Ривы, Дана старалась ей соответствовать. Она одна из первых удалила волосы на голове, и теперь могла менять облик каждые пять минут. Кружева, шляпки, короны, тиары, нагромождения цветов, животных, геометрические абстракции… Объемные разноцветные голограммы и яркие модные парики, сделанные из тонких металлических нитей. Золота, серебра, палладия, меди. Настолько тонких, что по толщине не отличались от настоящих волос. Соорудить из них можно было что угодно, и сейчас на голове у Даны красовался авангардистский шедевр, собранный из переплетенных нитей с вкраплениями полудрагоценных камней. Выглядело и жутко, и красиво, но Рива сразу же отказалась от подобного девайса.
— Ты олицетворяешь собой мечту каждого мужчины и женщины. Ты создала себе имидж, — Дана запнулась, — или Ноа создал… богатой успешной аристократки. И пусть это не совсем так, позволь людям верить в мечту.
— Причем здесь моя внешность? — Рива нахмурилась, ей не нравился, как развивается разговор.
— Потому что ты обязана быть самой модной и светской. Твоя прическа, наряды, макияж, аксессуары, украшения… Все подвергается пристальному вниманию. В провинции особенно. Зрители смотрят на столичную знаменитость и что видят? — Дана многозначительно уставилась на Риву.
— Что? — буркнула та.
— А то! Ты до сих пор ходишь со своими волосами на голове! Это неприлично иметь на теле волосы!
Рива вздохнула.
— Дана, — устало произнесла она, — я осветлила кожу, как ты приказала мне три года назад, сказав, что смуглый цвет не в моде. Я сделала пластику носа. Ты сказала, что он очень крупный для аристократки. Я рисовала узоры, делала пирсинг, татуировки, потом их сводила, когда они выходили из моды. Золотила ногти, вставляла под кожу светодиоды и светилась, как Новогодняя елка. — Рива расстроенно махнула ладошкой. — Я устала следовать моде.
— Ты должна! — заявила авторитетно Дана. — Ты знаменитость!
— Никому ничего я не должна! — Рива вскочила с кресла, нервно сжимая и разжимая руки. — Зрители приходят на концерты послушать мой голос. Если им нужны модные платья и парики, пусть идут на фэшн-показы.
— Но, Рива… — пыталась ее образумить Дана.
На ее памяти это была первая крупная ссора между подругами, Дана впервые столкнулась с подобным сопротивлением со стороны Ривы.
— Нет! — Рива остановилась напротив подруги и твердо посмотрела ей в глаза. — Я благодарна тебе за все, что ты для меня сделала. Действительно благодарна, — внутри Ривы уже не бушевали эмоции, она успокоилась, — но я уже выросла, Дана. И способна сама принимать решения. Хватит меня опекать.