Голос
Шрифт:
— Конечно, — пытаясь взять себя в руки, произнесла она в транском, — я жду тебя. Я в пентхаусе «Валенсии», на двадцатом этаже… Охранники проводят…
Неприятный разговор должен состояться. Тянуть дальше невозможно. Вчера она разговаривала с Даной по скайнету. Хотела поделиться своим счастьем. Подруга обрадовалась, что Рива, наконец, завела любовника, но посоветовала не афишировать отношения.
— Почему? — обиженно спросила она, ей хотелось кричать о своей любви, чтобы все вокруг знали о ее счастье.
— Рива, — напечатала
— Я собираюсь порвать с Ноа, — ответила Рива.
— Ты что, с ума сошла??? — появилось сообщение. — Даже не думай! Он нужен тебе.
— Я все решила. После Рождества я прекращаю давать ему деньги, играть на публику и делать вид, что мы — счастливая семейная пара, — отослала ответное сообщение Рива. — И ты меня не переубедишь.
— Тебя перестанут приглашать на престижные концерты. Это как минимум. А как максимум… Ты думала, что будет, если он расскажет журналистам твою биографию?
— Думала, — напечатала Рива. — Я готова к этому.
— Ну что ты как маленькая! Можно и любовника иметь, и жить с мужем. Все так делают. Не пори горячку! Подожди немного, — ответила подруга, — мы что-нибудь придумаем. А сейчас расскажи о любовнике. Кто он?
— Это Рей Крок, мой телохранитель, — написала Рива. — Он замечательный! Умный, красивый, такой нежный и заботливый…
Комплименты лились нескончаемым потоком, пока Дана не прервала их сообщением.
— Да, я помню его, — напечатала она. — Есть в нем что-то такое… загадочное. Кстати, я ему еще при первой встрече предложила уединиться в моем номере. Развлечься.
Рива замерла, уставившись на экран, и не дышала, пока не прочитала следующее сообщение:
— Но он так на меня посмотрел, словно я предложила ему прыгнуть с двадцатого этажа. Значит, говоришь, ты его охмурила?
Рива не считала, что то, что происходит между ними с Реем, можно назвать словом «охмурила», скорее «влюбилась по уши», но все, что говорила и писала Дана, нужно было делить на два. Иногда ее просто поражала способность подруги (да что там говорить, любой современной девушки из ее команды или окружения) легко и беззаботно менять сексуальных партнеров. Это было так же естественно, как и менять наряды.
— Ладно, развлекайся, — напечатала Дана, — ты это заслужила. Мне нужно бежать. До скорого!
На этом и закончился их разговор. И теперь Рива мучительно раздумывала, что сказать мужу.
— Привет, дорогая, — Ноа, как всегда, театрально и эффектно появился в дверях.
Рива ждала его уже час, дергаясь от каждого стука. Выглядел муж очень модно. Этакий столичный светский щеголь со снисходительной улыбкой на губах. Эффектный наряд из крошечных кристаллов лазурита и движущаяся модель галактики на голове вместо шляпы придавали ему вид венценосной особы.
— Привет,
Ноа удивленно приподнял брови. Искорки кружащихся вокруг его головы планет потускнели.
— Что за торжественный тон, милая?
Он сел напротив и небрежно развалился в кресле. На гладком холеном лице не были видны последствия ни неуемного приема наркотиков, ни пьяных оргий. Дорогостоящие операции и косметологические процедуры убирали все изъяны. Только по мутноватым выцветшим глазам и можно было заметить, что Ноа недавно пил.
— Я решила уйти от тебя, — голос Ривы звучал по-прежнему тихо. — После приема у твоих родителей мы расстанемся.
Ноа молча смотрел на девушку, переваривая услышанное.
— Что значит «уйти»? — наконец спросил он и добавил, скривившись: — Мы и так неполноценная семья. Ты не пускаешь меня в свою постель. Твои постоянные гастроли, разъезды не позволяют нам быть вместе постоянно. Если бы ты была мне настоящей женой…
— Ты знаешь, что я имею в виду, — оборвала его речь Рива, подозревая, что этот горестный плач может затянуться надолго. — Я перестаю давать тебе деньги. Перестаю быть «госпожой Холланд».
— Дорогая, — развел руками Ноа, — ты не можешь «перестать быть госпожой Холланд». Если ты не в курсе, у нас брак третьей степени.
— Я в курсе, — Рива поднялась с кресла и прошлась по комнате.
— И чтобы у тебя не возникало желания присвоить мои деньги, я прекращаю гастролировать, распускаю команду и переезжаю жить на Гостью. Мне там предложили должность вторы в труппе театра. Оклад — сто кредов в месяц, — добавила она победно.
— Ты сумасшедшая! — прошипел Ноа, сощурившись. — Да ты знаешь, что я могу с тобой сделать?!
— Знаю, — устало ответила девушка, — ты мне об этом не устаешь напоминать.
Рива подошла к столу и посмотрела прямо на мужа.
— Давай разойдемся по-хорошему, Ноа? — почти умоляюще прошептала она. — Возьмись за ум, найди работу. Если ты попросишь, твой отец поможет тебе. У тебя же прекрасное образование! Ты умный, находчивый, красивый наконец! Зачем тебе я? Ты можешь найти себе хорошую девушку, влюбиться, жить с ней, завести детей… Пожалуйста, Ноа… Отпусти… Я ведь не люблю тебя.
Пока Рива говорила, муж странно смотрел на нее, девушка даже подумала, что ее слова проникли ему в душу. Но последняя ее фраза перечеркнула все. Ноа вскочил и заорал ей прямо в лицо:
— Не бывать этому! Я заставлю тебя передумать!
И выскочил за дверь.
Рива с грустью смотрела ему вслед. Ничего не вышло. Ноа никогда не изменится. Почему она думала, что сможет убедить его? Хотела, чтобы он тоже смог найти свое счастье, так же как и она? Может, она до сих пор чувствовала вину за то, что женила его на себе? И сейчас, когда обрела любовь, ей хотелось, чтобы и Ноа был счастлив?