Голова королевы. Том 2
Шрифт:
Девушка с плачем прильнула к груди мавра, а он, лаская ее голову, произнес:
— Не плачь, дитя, еще не все надежды потеряны. Как он ни испорчен, но все же стоит сотни здешних дворян, взятых вместе. Пойди к маме! — Девушка поцеловала руку отца, а он, подумав немного, добавил: — Он должен сделать это!
Вернувшись к себе в гостиницу, Персон нашел там оседланную лошадь и при ней старика, который сильно смахивал на мошенника.
— Пойдем со мною, — небрежно сказал Персон, и тот последовал за ним в его комнату.
Там Персон расспросил его о лошади и отпустил с деньгами. Засунув за пояс пистолеты, он вышел из гостиницы, сел на лошадь и двинулся в путь в том же направлении, что и лорд Лурган, выехавший из Белфаста ранее его.
Было далеко за полночь, когда Персон перевалил через гребень гор и поскакал далее к западу. Без сомнения, он был храбрее лорда, если пустился без провожатого по дороге, которая вела на Ларган.
Персон хорошо знал местность и, вероятно, поддерживал какие-то связи в Бэллинэгеме, кроме того, Вероника, должно быть, уведомила его со своей стороны о том, где должна состояться охота. При значительном числе охотников он мог легко присоединиться незамеченным к обществу, как ни бросалась в глаза его видная фигура. Может быть, он даже вовсе не был бы замечен, если бы не помешал ухаживанию лорда Лургана за Вероникой.
Персон и Вероника, обменявшись первыми словами при свидании, некоторое время молчали. Внимание влюбленных было устремлено на то, не преследует ли их Лурган. Поэтому они не останавливали своих лошадей, скакавших резвым галопом.
Их свидание и удаление от охоты было замечено лишь несколькими загонщиками, однако те отнеслись к этому совершенно равнодушно.
Шум и гам охоты вскоре остались далеко позади, в ближайших окрестностях царила тишина, нарушаемая только топотом их собственных коней.
Персон придержал свою лошадь, и лошадь Вероники сама по себе замедлила свой быстрый аллюр. Взоры наездника и наездницы, полные любви и взаимного понимания, встретились.
— Благодарю тебя! — прошептала молодая девушка. — Ты возвращаешь меня к жизни. Когда я получила сегодня твою записку, то была близка к отчаянию.
— Я знал это заранее, — ответил Персон, — потому и решился на все. И счастье благоприятствовало мне.
— Спасибо этому счастью, мой дорогой!… Оно вовремя привело тебя ко мне. Ты узнал лорда Лургана?
— Еще бы! Его присутствие здесь, тотчас после разрыва с дочерью лорда Спитты, показалось мне не лишенным значения.
— Ты угадал; он объяснился мне сегодня в любви и будет снова свататься ко мне, а тогда…
— Проклятие! Пусть только попробует! — запальчиво воскликнул Персон, дико вращая своими большими глазами.
Вероника вздохнула.
— Пораскинем, однако, умом! — продолжал более спокойным тоном ее поклонник. — Мне надо предложить тебе кое-что. Знаешь ли ты, по какой причине расстроилась свадьба Лургана?
— Он сам сообщил нам.
— Ну, тогда ты узнала о происшедшем из наиболее достоверного источника. Как приняли лорда твой отец и Родриго?
— Отец сначала оказал ему холодный прием, но узнав, в чем дело, стал значительно приветливее. За Родриго же я не наблюдала. Однако, если бы сватовство Лургана могло снова дать ему возможность отправиться в Дублин, то мой брат, который изнывает от нашей монотонной жизни в Бэллинэгеме, охотно содействовал бы нашему сближению.
— Да и намерения твоего отца такие, я полагаю?
— К сожалению, так. Они желали этого, когда он и не думал еще свататься.
— Единственное средство освободить тебя — это как- нибудь убрать Лургана.
— Ты вторично пугаешь меня, Персон, а между тем…
— Договаривай…
— Я не вижу другого исхода.
— Вот это мне приятно слышать от тебя. Лургану произнесен приговор. Между тем, это еще не приводит нас к цели. Твоего отца и брата нужно расположить ко мне, а для этого тебе придется кое-чем рискнуть, дорогая!
— Что должна я сделать, милый?
— Сопровождать меня в Белфаст.
— Мне… сопровождать тебя?
— Да, Вероника… Однако поедем шагом, я не слышу больше никаких отголосков охоты, теперь мы, кажется, в безопасности.
Лошадей остановили, и Персон прислушался и зорко посмотрел во все стороны.
— Ничего не слышно, ничего не видно, — сказал он, успокоенный, — обсудим же мое предложение.
Разрумяненные быстрой ездой щеки Вероники внезапно побелели.
— Персон, — тихо и с расстановкой промолвила она, — ты забываешь о положении моего семейства… я, конечно, не заставила бы тебя изнывать от любви, если бы не…
— О, я не забываю ни о чем, моя дорогая! Но для меня наступила пора отплатить за то, что сделала ты для меня. Я внезапно разбогател, Вероника, и надеюсь сделаться еще богаче.
— Ты… разбогател?
— Судьба бедняка может легко перемениться, — ответил Персон. — Для тебя в Белфасте готова квартира и положены деньги на твое имя. Значит, твое первое опасение устранено, ты будешь лучше обеспечена мной, чем была бы после получения наследства от своей матери.
— Я не понимаю тебя, мой друг! — сказала Вероника, все еще сомневаясь и думая, что Персон шутит. — Но если серьезно вникнуть в твое предложение, то кем же должна я быть в Белфасте?
— Ты должна быть моей женой, дорогая Вероника, супругой, которой ты уже стала на самом деле.
— Значит, ты говоришь о настоящей женитьбе?
— Самой настоящей, моя дорогая! Я имею в виду брачный союз с благословением священника в церкви.
— И ты получил разрешение командира?