Голова лошади
Шрифт:
— Знаешь что? — сказала она.
— Что?
— За нами следят. Нет, не оборачивайся!
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. Это Генри с Джорджем.
Девушка оказалась права, близнецы следовали за ними сзади. Малони метнул на них быстрый взгляд, когда взял ее под руку и повел на Мэдисон-авеню, и затем снова заметил их, когда они проходили мимо выставочного зала фирмы «Ай-би-эм» на Пятьдесят седьмой улице. Он проигрывал в уме идею устроить для близнецов что-нибудь неожиданное, сыграть с ними какой-нибудь фантастический трюк, чтобы оставить их с носом, но в голову не приходило ничего по-настоящему остроумного и сокрушительного. Поэтому они продолжали идти по Пятьдесят седьмой улице в сторону Пятой авеню, потом свернули на нее, а он все время пытался придумать что-нибудь хитрое и ловкое, чтобы надуть Генри и Джорджа, которые следовали за ним по пятам, торопливо шаркая ногами, о, эти грязные крысы!
Скудость собственного воображения начала раздражать Малони. Он считал, что человек, чье сердце согревают полмиллиона долларов, не говоря уже о прекрасной молодой леди, идущей с ним рука об руку…
— Сколько тебе лет? — вдруг поинтересовался он у девушки.
— Двадцать два, — сказала она. — А тебе?
— Тридцать один, — солгал он.
— Вот и не правда, — сказала она.
— Верно, на самом деле мне тридцать три.
— Ну и врешь же ты, парень, — сказала девушка.
— В августе мне исполнится сорок, — признался Малони.
— А выглядишь ты старше, — сказала девушка.
— Это потому, что у меня полмиллиона долларов. Когда человек обладает таким богатством, у него на лице появляются морщины от тревоги за него.
— Да, пожалуй, станешь беспокоиться о таких деньжищах, — сказала девушка.
Так вот, ему казалось, что если человек обладает таким богатством и юной подругой (ей всего двадцать два, что за восхитительный возраст, чтобы заниматься с ней любовью, ощущая ее по-весеннему упругое и свежее тело!), любой, кто стал обладателем всей этой роскоши после целого года постоянных крушений надежд, черт возьми, просто невероятно, чтобы такой счастливчик не мог придумать один-единственный блестящий трюк, способный потрясти этих назойливо плетущихся позади близнецов.
— Послушай, ты любишь азарт и риск?
— Я готова на все, что угодно, беби.
— Не имеет значения, что я предложу?
— Все равно!
— Ну а стала бы ты заниматься любовью в кабинке на колесе обозрения?
— О, этим я готова заниматься хоть на русских горках! — сказала она.
— Тогда вперед, прелесть моя! — сказал он и, схватив ее за руку, побежал по Пятой авеню.
Он мельком оглянулся через плечо и увидел, что их внезапное бегство застало близнецов врасплох. Теперь необходимо было воспользоваться их замешательством, вовлечь их в веселую охоту в переполненном толпами оживленных людей Нью-Йорке, а потом высвободить все эти хрустящие бумажки из гнездышка, где они так тепло и уютно устроились, уложить свою прелестную стыдливую красотку на банкноты, торжествуя, оседлать ее, прижав попкой к простыне из зеленых бумажек, всю ее окрасить в зеленый, начиная от сосков и кончая пупком, посыпая ее ими, как елку в апрельский вечер, и безумствовать и торжествовать от страсти и счастья. Деньги и секс, победитель получает все, но сначала нужно ловко использовать эффект растерянности преследователей.
Первым элементом трюка оказался «Мерседес-Бенц», остановившийся у светофора на углу Пятьдесят пятой и Пятой авеню.
Малони рванул заднюю дверцу, втолкнул девушку на кожаное сиденье и крикнул водителю:
— Быстрее трогай!
— Ненормальный, — весело сказал водитель и нажал на газ. — Ты что, ограбил банк?
— Не говори ему, — сказала девушка и захихикала.
— Леди, вы великолепны! — сказал водитель. — Куда ехать-то?
— Главное — подальше отсюда, — сказал Малони.
— Вот ненормальный, — сказал водитель. — Может, нам махнуть в Филадельфию?
— Нет, только не в Филадельфию, — возразила девушка.
— Видать, вам приходилось слышать байки про нее, верно?
— Я их все наизусть знаю.
— На самом деле это все не шутки, а чистая правда.
— Я знаю.
— Леди, вы просто грандиозны! — сказал водитель.
— И я занимаюсь этим на русских горках, — сказала девушка и снова захихикала.
— Сидя лицом вперед или назад? Это большая разница.
— Они за нами, — вдруг сказал Малони.
— Кто?
— Генри с Джорджем.
— Сдается мне, я таких не знаю, — задумчиво сказал водитель.
— Это киллеры, — сказала девушка.
— В самом деле?
— Конечно.
— Ну, леди, вы просто потрясающая девушка!
— Высадите нас на следующем углу, — сказал Малони.
— Высадить? Да вы только сели!
— Главное — внезапность и непредсказуемость, — сказал Малони, — вот в чем секрет.
— Секрет чего? — спросил водитель, но они уже выскочили из машины.
Малони видел, как за ними к тротуару подкатило такси с близнецами.
— Бежим! — крикнул он Мерили, и они снова помчались, истерично хохоча и задыхаясь.
Он боялся, что шов на спине пиджака может лопнуть, потому старался как можно больше развернуть плечи, чтобы уменьшить натяжение ткани, но все равно пиджак грозил с минуты на минуту не выдержать и разорваться.
— Они все еще не отстают, — выкрикнула на бегу Мерили. — Вот потеха!
— Нужно придумать какой-нибудь хитрый ход, — сказал Малони.
— Так придумай же! — сказала она.
— Главное, неожиданный!
— Да, да, чтобы неожиданный. Обожаю всякие сюрпризы!
— Бежим в твою квартиру! — сказал он.
— Вот это ловко придумано, — сказала она, — они никогда не додумаются искать нас там.
— Правильно!
— Потому что я живу у Крюгера.
— О!
— Вот именно, о!
Они достигли уже Шестой авеню, и на углу он на секунду остановился, держа девушку за руку и раздумывая, продолжать ли им путь прямо на запад и влететь в какой-нибудь дешевый кинотеатр или повернуть в центр города, где полно всяких магазинов, а значит, много народу, домчаться до Центрального парка, а там…
— Скорее думай! — сказала она.
— Да-да…
— Они приближаются.
— Да, понимаю.
— А мы не можем пойти к тебе?
— Нет, — сказал он.
— Почему?
— Вчера моя хозяйка выгнала меня из квартиры.
— Ради Бога, скорее! — закричала она.
— Главное — неожиданность, — нашелся он, дернул ее за руку и, изменив направление, помчался навстречу Генри и Джорджу, рысью приближающимся к углу. На углу Шестой авеню и Сорок второй улицы была невероятная толчея, но никто, казалось, не обращал внимания на бегущих Малони и девушку и даже на Генри с Джорджем, которые вдруг остановились как вкопанные, а затем растерянно закружились на месте, увидев, что их дичь несется прямо на них. Про близнецов никак не скажешь, что они худощавы и проворны, они тяжело пыхтели и отчаянно хватали ртом воздух, когда наконец возобновили преследование. У Малони появилась новая блестящая идея, которую он решил осуществить, если положение окажется слишком опасным, а именно, снова бежать по Пятой авеню к Даблдей на Пятьдесят седьмой улице, где он заманит близнецов в одну из будок для прослушивания стереодисков и запрет их там — пусть себе наслаждаются записями Барбры Стрэйзанд.