Голова оборотня
Шрифт:
Мерги с сожалением признал, что несмотря на несколько лавок, которые ему приглянулись, лезть в них было бы неразумно – близость улиц ювелиров и торговцев пряностями гарантировали внимание и усердие как городской стражи так и нанятой охраны. "Придется поискать лавку с более скромными соседями", – подумал сапожник и вытер со лба пот – яркое осеннее солнце светило по летнему тепло .
Солнце уже перевалило за полдень и на улицах возросло количество продавцов еды и холодного кваса, которые быстро разбирали проголодавшие прохожие. Авантюрист решил утолить
К вечеру уставший сапожник медленно возвращался к дому гильдии нищих – он осмотрел большинство лавок восточных кварталов, побывал на улицах торговцев вином и дорогой одежды, успел даже осмотреть лавки немногословных и очень гордых продавцов редкостей, древних реликвий и манускриптов. Итог был неутешительным – везде были крепкие двери, здоровые и бдительные охранники, а то и злющие сторожевые псы, готовые разодрать любого воришку, покусившегося на имущество хозяина. А близость Восточных ворот, из которых начинался дангарский тракт, по которому с восхода до заката непрерывно двигались караваны и путники, и расположенный рядом квартал разбогатевших на торговле и обмане купцов, делала предприятие очень опасным – вокруг средоточия денег, словно мухи, ходили наряды стражников, рыскающих в надежде получить награду от местных торговцев за поимку воров и грабителей. Пять золотых в прекрасной дали их мечты делали их внимательными к прохожим и заставляли не сидеть на месте.
"Придется более тщательно выбирать мецената", – подумал Мерги, входя в ворота с изображением протянутой руки. "Завтра поищу в северных районах – урманский тракт победнее, да и стражников поменьше".
***
Вилт и Тейрам в сопровождении Медяка – добровольного гида и по совместительству соглядатая Инбалта, отправились в квартал целителей.
Широкие чистые улицы с широкими каменными тротуарами уже заполнял народ: торговцы, подмастерья, слуги… Рабочий люд начал зарабатывать в поте лица себе и своей семье деньги на существование.
– Красивый город, – сказал с восхищением пращник, когда троица проходила мимо большого фонтана на площади Верного поэта. – И чистый.
– А то! – гордо сказал Медяк. – Гильдия уборщиков с рассвета начинает работать. Наш город самый чистый в Линмаре! Не то, что грязные и вонючие улочки Дангары и Урдалана.
Три статуи – двухметрового короля, чуть пониже ростом поэта и низкого убийцы скривившего рот в оскале находилась в центре, а вокруг них извергались десятки струи на большую высоту чистейшей воды.
– Кто это? – поинтересовался Вилт, ткнув пальцем в низкорослого убийцу с уродливым лицом, который пытался зарезать неведомого монарха.
– Один поганец, который три века назад пытался убить Бурадата Второго, – ответил словоохотливый нищий продолжая идти.
– И как – ему это удалось? – спросил Тейрам.
– Разве не видишь – лучший придворный поэт пожертвовал собой и защитил нашего короля!
– И когда он стал лучшим поэтом – при жизни или после? – цинично спросил лекарь.
Медяк рассмеялся:
– Таких подробностей я не знаю!
– Ну и рожа у этого убийцы! – заметил Вилт, рассматривая малоприятное лицо обладателя далеко выдающейся вперед челюсти, огромных ушей и свернутого на бок носа, и тут же авторитетно добавил: – C таким ростом ему не стоило убивать короля – тот просто гигант! Шансов у него не было никаких, даже окажись рядом задница Киргала!
– А ты что хотел, чтобы у убийцы были тонкие благородные черты лица? – заржал Медяк.
– А где именно хотели убить короля? – поинтересовался Тейрам, вспомнив собственное недавнее покушение на фаворита урманского короля.
– Во дворце, во время пирушки.
– И кто же пропустил такого выродка во дворец? – изумился Вилт. – На месте охраны я его прибил бы на месте – за квартал видна его профессия.
– Скорее всего, убийца не был таким уродом, как его изобразил скульптор, – заметил пращник.
– Наверняка, – рассмеялся Вилт и добавил, – в Урмане с такой рожей ко дворцу точно бы не подпустили. Здешняя охрана наверняка состояла из недотеп и деревенщин.
– Сам ты деревенщина! – ощерился Медяк, которому стало обидно, что житель бывшей провинции империи смеет давать нелестную оценку цвету бератской армии. – Королей уже тысячу лет охраняют лучшие гвардейцы. И не тебе говорить, что они недотепы!
– Ладно! Пусть короля охраняет лучшая охрана Линмары! – примирительно сказал Вилт, который не ожидал такой бурной реакции на безобидную реплику. И не сдержавшись, добавил. – Но такого урода даже я близко к себе не подпустил бы!
Медяк опять вскипел и хотел сказать что-то резкое, но вмешался Тейрам:
– Мы уже далеко от статуи, а вы все спорите! Скоро будет квартал целителей?
– Скоро! – буркнул нищий.
– И сколько они берут? – поинтересовался Вилт.
– Много! – улыбнулся Медяк и злорадно добавил. – И платить будете из своего кошелька!
– Сначала пусть вылечат. А то мы знаем этих шарлатанов!
– Мог бы сам себя вылечить забесплатно! Ты же сам лекарь?
– Лекарь, но не зеленый маг! – возразил коротышка. – Дар магического исцеления боги дают не всем.
Еще немного пройдя, страждущие очутились на длинной широкой улице, на которой расположились солидные каменные особняки с большими парками и высокими коваными оградами. Улица целителей была заполнена людьми – ворота домов были распахнуты круглосуточно, а зеленые маги – обладатели не слишком сильного магического дара, могли быстро оказать помощь почти любому страдальцу. Еще быстрее они опустошали кошельки клиентов.
Если больной оказывался не по зубам целителям, и рядом с ним уже стоял Турул, терпеливо ожидая, когда несчастный сделает последний вдох в этой жизни, то и в этом случае маги-целители не оказывались в накладе – попытка спасти больного, согласно древней традиции гильдии целителей, подлежала оплате в размере половины стоимости исцеления от удара мечом. А совет обратиться к более сильному целителю, живущему на холме магов, ими давался совершенно бесплатно.