Головокружение
Шрифт:
«Неужели? Что может потерять женщина вашего круга? Жизнь наверняка была продумана с пеленок, а имя жениха определили еще родители родителей».
– Когда-то давно я, как и ты сейчас, стояла на перекрестке и должна была сделать выбор, от которого зависела моя дальнейшая судьба, и… – Баронесса вздохнула. – И отношения с мужчиной, которого я любила. И со всей моей семьей.
– Родители не одобрили ваш брак?
– Даша, Даша, Даша… – с мягкой улыбкой протянула Алиция. – Неужели наша вчерашняя прогулка не помогла тебе понять, что такая мелочь, как замужество, не способна стать трагедией моей жизни?
– Пожалуй, – смутилась девушка.
– Я стояла перед более серьезным выбором, примерно таким же, перед которым оказалась ты. – Баронесса вздохнула. – Но мне было тяжелее: у меня была семья и любимый.
– Разве я стою перед выбором?
– Нам постоянно приходится выбирать, Даша, едва ли не каждый час. Иногда мы решаем простую задачу, иногда – нет. – Алиция сделала маленький глоток кофе. – Сложные решения откладываются в памяти, и считается, что они изменили судьбу. Простые забываются. Но жизнь складывается из мелочей, и часто бывает так, что несколько решений, принятых на простых перекрестках, подводят нас к необычайно сложному выбору. Или же незаметно меняют все на свете.
– Я не в том состоянии, чтобы говорить загадками. И не в том настроении. – Даша внимательно посмотрела на баронессу: – Я стою перед выбором?
Прощание с прошлым окончено. Ветер унес желтые листья, и пора вернуться к загадкам. К тайне светской львицы.
– Не пора ли тебе спросить о том, что произошло вчера? – поинтересовалась Алиция.
«Пришло время прикоснуться к тайне, милая».
– Я обещала вам подумать, но не сдержала слова, – честно ответила девушка. – Слишком много навалилось.
– Уверена, мой рассказ поможет тебе отвлечься.
«Не сомневаюсь. Рассказ о том, как мы оказались на острове, должен быть весьма занимателен. Но что последует за ним? Какова будет концовка? Что от меня потребуется?»
Даша прищурилась:
– Но хочу ли я слушать ваш рассказ?
– Спроси себя еще раз, – предложила Алиция.
И девушка поняла, что баронесса лжет: ее тайна не отвлечет и не развлечет. Ее тайна и есть выбор, и есть тот самый перекресток, на котором она оказалась. Ее тайна способна в корне изменить жизнь Даши, оставалось лишь ответить «да».
«Родители умерли, Коля меня бросил, я совсем одна… Что у меня есть? Завидная должность в крутом туристическом агентстве? И холодная постель, в которой завтра окажется какой-нибудь другой Коля. Хорошо, если по любви, а не ради того, чтобы заполнить пустоту. Что у меня есть?»
– Что произошло вчера? – решительно спросила девушка. – Я хочу знать.
– Не вчера, а гораздо раньше, – спокойно произнесла Алиция. – Намного раньше…
Зеленый Дом, штаб-квартира
Великого Дома Людь. Москва, Лосиный Остров,
10 июня, пятница, 15:03
– Ты правда не знаешь, зачем нас позвали? – в очередной раз поинтересовался ерзающий по сиденью Копыто.
– Не знаю, – безразлично буркнул Сиракуза.
– В натуре?
– Зуб даю.
– Мля… – Уйбуй откинулся на спинку кресла, с тоской посмотрел на приближающуюся громадину дворца, и повторил: – Мля…
Предстоящий визит в Зеленый Дом приводил Копыто в смятение. Во-первых, никогда раньше уйбую не доводилось бывать во дворце. Люды не особенно жаловали Красных Шапок, в приличные места старались не допускать, и даже когда в Зеленый Дом приезжал великий фюрер, его свите приходилось скучать за воротами. Во-вторых, на Копыто произвела неприятное впечатление форма приглашения: послание оказалось на столе канцлера самым что ни на есть магическим образом: переместившись через рабочий портал. Простой конверт, украшенный гербом Великого Дома – танцующим журавлем, а в нем лаконичная записка: «Явиться во дворец к 15:15 сегодня кабинет 31». Не письмо даже, а именно что записка, лишенная каких бы то ни было объяснений, подписи и даже знаков препинания.
– Но ведь нас не казнить станут, да?
– А я почем знаю?
Спокойствие Вани наконец-то вывело уйбуя из себя:
– А кто мой советник, а? Кто заботиться должен про все? Кто помогать мне обязан?
– Я и помогаю.
– Как?
– Я ведь с тобой, не так ли?
– И нас повесят вместе.
– Может быть…
– Может быть? – взвизгнул Копыто. Переполненный чувствами уйбуй попытался вскочить, приложился головой о потолок, крепко выругался и вновь вернулся к теме: – Ты сбрендил, чел? Я не хочу повешаться!
– Ты ведь канцлер.
– И чо?
– А то, – хладнокровно объяснил Сиракуза, – что канцлеров иногда вешают. На том основано государственное устройство.
– Для чего?
– Народ повеселить.
– Мля…
Копыто приготовился впасть в панику, но Ваня, сообразив, что перегнул палку, поспешил успокоить несчастного уйбуя:
– Не волнуйся, не станут нас вешать.
– Почему?
– Потому что иначе бы нас еще в Форте арестовали. Любую казнь, особенно казнь такой крупной птицы, как ты, нужно правильно обставить, и люды это хорошо понимают. Начать нужно с шумного ареста, чтобы как в телевизоре все было: группа захвата, снайперы, слезоточивый газ, перевернутые машины и вопли раненых прохожих.
– Красиво, – протянул Копыто. – Я тогда потом тоже так делать стану.
– Затем следует процесс: обвинения разные, в основном выдуманные, прокурор, защитники, прения сторон…
– С автоматами?
– Не без этого, – кивнул Ваня. – А уж потом собственно повешение. В выходной день желательно, чтобы народ от работы не отвлекать.
– Нас не арестовывали, – припомнил уйбуй.
– Что означает: нас вызвали просто поговорить.
– О чем?
– Разберемся.
Бронированный «Тигр», а «кортеж» канцлера состоял всего из одной машины, въехал во двор и скромно остановился у дальнего крыла. Алех остался за рулем – семья Хван относилась к Ордену, и четырехрукий решил не покидать салон автомобиля, чтобы лишний раз не нервировать людов, а Сиракуза с уйбуем прошли в нужный подъезд. Ваня – спокойно, Копыто – нервно икая.
Крыло, в котором оказались приятели, занимало казначейство Зеленого Дома, заведение по определению скучное и важное, а потому внутреннее убранство красотой не отличалось. Пройдя в подъезд, уйбуй и Сиракуза оказались в длинном и узком коридоре, голые стены которого слегка разнообразили абсолютно одинаковые двери. Из-за одних доносилось гудение компьютеров, из-за других – щебетание зеленых ведьм, а из кабинета № 31 – того, в который им надлежало явиться, навстречу приятелям вылетели два раскрасневшихся конца.